(не) случайная ночь с боссом
Первый рабочий день – это всегда жутко волнительно. Стрелки получаются неровными, карандаш для губ ломается, тушь пачкает веки – в общем, макияж задается только с третьей попытки.
Облачаюсь в бледно-голубую блузку и юбку-карандаш ниже колена. Наношу пару капель моего любимого парфюма на запястья и, взбив волосы, выхожу из дома.
Выходные выдались суматошными, поэтому к понедельнику я не успела как следует отдохнуть. Субботу я полностью посвятила Диме, а в воскресенье весь день прокорпела над книжками, готовясь к госэкзаменам. До них, конечно, еще далековато, но я же понимаю, что с началом стажировки на учебу у меня останется ничтожно мало времени. Моя новая начальница ясно дала понять, что ждет от подчиненных полного самоотречения.
За двадцать минут до начала рабочего дня я захожу в офис и приветливо машу охране своим новым глянцевым пропуском. Так приятно ощущать себя частью этой большой и успешной корпорации. Здесь я и сама будто становлюсь чуточку лучше и успешней.
Приложив пропуск к специальному табло, прохожу через турникет и направляюсь в сторону лифта. Мадлена Георгиевна говорила, что сегодня мне нужно отыскать некого Зарецкого и присоединиться к его проекту. Сразу же этим и займусь.
Однако, оказавшись на нужном этаже, я перво-наперво встречаюсь с тем, кого никак не ожидала увидеть так скоро, – Александром Анатольевичем Вавиловым. Он стоит у стойки рецепции и без зазрения совести меня рассматривает.
– Здравствуйте! – лепечу я, прям кожей чувствуя его внимательный насмешливый взгляд.
– Здравствуй, Ангелина, – отзывается он, делая пару шагов мне навстречу.
Ушам своим не верю! Он запомнил мое имя? Почему-то я привыкла считать, что для взрослых, состоявшихся бизнесменов такие юные стажеры, как я, – всего лишь мелкие сошки, не заслуживающие внимания. Ну сами посудите: она миллиардами ворочает, а я лишь сравнительно недавно дебет с кредитом научилась сводить. Чувствуете разницу, верно? Оттого мне вдвойне удивительно, что Вавилов помнит не только мое лицо, но и то, как меня зовут.
– Первый рабочий день? – бодро интересуется он, становясь напротив.
Его синие, с легким прищуром глаза фокусируются на мне, и мои щеки против воли схватываются жарким румянцем. Вообще-то я не из тех, кто краснеет по поводу и без, но в присутствии Александра Анатольевича сохранять невозмутимость просто невозможно. То ли дело в обезоруживающем природном магнетизме, то ли в атмосфере власти и денег, которая тянется за ним тонким, но вполне ощутимым шлейфом.
– Да, верно, – киваю, стараясь не слишком явно теребить ремешок своей сумки.
Мне не хочется, чтобы он думал, будто я тушующаяся малолетка. В конце концов, я честно заслужила место на этой стажировке и должна держаться достойно. Да, я молода и неопытна, но у меня все впереди.
– Прекрасно выглядишь, – говорит мужчина, задерживая взгляд на моей блузке. – Голубой тебе к лицу.
Ну вот что он делает? Я только решила не смущаться, а он, как назло, подначивает меня комплиментами!
– Спасибо, – с достоинством отвечаю я, немного помолчав, решаю вернуть должок. – А у вас очень стильный галстук.
Я не лгу. Галстук – правда загляденье. И вообще Вавилов выглядит потрясающе. Будто мужчина с рекламы дорогих часов – статный, широкоплечий, в идеально сидящем костюме и с благородной щетиной на подбородке.
– Правда? – усмехается он. – Секретарша на Новый год подарила. Передам ей, что ты оценила ее вкус.
Ого, вот это подарки! Видимо, у его секретарши хорошая зарплата: галстук-то не из дешевых. Ну или она просто очень любит своего босса. Разумеется, в профессиональном смысле.
– Александр Анатольевич, доброе утро! – неожиданно за моей спиной раздается оклик, и я вздрагиваю, услышав знакомый голос.
К нам приближается Мадлена Георгиевна Невзорова. Гордая, надменная, с идеальным макияжем и безукоризненной укладкой. Не женщина – а просто сгусток деловой энергии.
Однако, стоит моей начальнице обратиться к Вавилову, как весь ее пафос исчезает, будто его смыли водой из шланга. Алые губы женщины растягиваются в широкой и вполне себе искренней улыбке, а голос начинает вибрировать новыми, куда более мягкими интонациями.
– Александр Анатольевич, – повторяет она чуть тише, а на мое тихое приветствие отвечает лишь небрежным кивком головы. – Я хотела узнать по поводу соглашения с финнами, они готовы торговаться? Или по-прежнему стоят на своем?
– Мы обсуждаем это, Мади, – отвечает Вавилов, поворачиваясь к ней. – Никакой конкретики пока нет.
Видимо, они довольно близки, раз он называет ее «Мади». Хотя, признаться, честно это сокращение ей не идет. Оно слишком милое и безобидной для такой акулы бизнеса, которой мне видится моя начальница.
– Жаль. Так хочется побыстрее разделаться с этими молочниками, – хищно потирая ладони, произносит она.
Ну я же говорю, точно акула! Без понятия, с кем именно Мадлена Георгиевна собралась разделываться, но чувствую, что шансов у них мало.
Разговор начальства переходит на непонятные мне темы, и я начинаю чувствовать себя неловко. Очевидно, что диалог со мной Вавилов затеял чисто из вежливости, а вот с Невзоровой ему и впрямь есть, что обсудить.
Улучив удобный момент, я кидаю формальное «до свиданья», которое остается незамеченным, и потихонечку пячусь назад. Подхожу к симпатичной девушке, сидящей на рецепции, чтобы поинтересоваться, где я могу найти того самого Зарецкого, когда слышу за спиной добродушное:
– Удачи, Ангелина Морозова. Ни пуха, ни пера!
Тон Вавилова нарочито весел. Кажется, он получает какое-то странное удовольствие, смущая меня. А вот Мадлена Георгиевна, напротив, его веселья не разделяет. Когда мужчина обратился ко мне, ее худое скуластое лицо сделалось таким… Неприязненным, что ли. Будто он мне не просто удачи пожелал, а на ее должность поставил.
Не знаю… Может, Невзорова в принципе такая неприветливая, и ее холодные манеры не относятся конкретно на мой счет? Да, пожалуй, буду думать, что так. Не очень-то хочется попадать в немилость начальницы, едва начав работать.
