Ненавижу. Скучаю. Люблю

Юля

С того дня, как Антон вернулся в мою жизнь, кажется, даже солнце стало выходить на небо чаще. Я не разлучалась с телефоном ни на минуту, боясь пропустить сообщение от Левакова. И хотя на работе приходилось закидывать его в передник, мобильный все равно был рядом.

Мы часто списывались, но не созванивались. Кажется, оба боялись, если уж позвоним, то не выдержим разлуки, а я и слез, поэтому ограничивались голосовыми. В универе я иногда встречала Витю, здоровалась с ним, и Шестаков не упускал возможности откинуть какую-нибудь шуточку в мой или Антона адрес. Правда, шутки были довольно добрые, да и после них поднималось настроение.

Так прошел почти месяц. За это время ко мне в гости успел наведаться папа, повздыхать и даже тайно оставить в конверте денег. Сестра тоже забегала, то с тортиком, то с пиццей. У нее личная жизнь налаживалась быстрей моей, у них уже чуть ли планировались дети. А вот с мамой поговорить как-то не удавалось, хотя отец настаивал, оправдывал жену. На самом деле, я и сама понимала, надо. В конце концов, теперь у нас нет ничего общего, поэтому и проблем возникнуть не должно, но все равно было страшно.

Однако самое страшное и неожиданное случилось в субботу, в конце октября. К нам в бар тогда пришла шумная компания из пяти мужчин: какие-то местные чиновники с толстыми кошельками и большими животами. Они арендовали целый зал, громко смеялись, много пили, и предполагалось, что оставят хорошие чаевые.

Мы вместе с Ладой старались максимально учтиво относиться к ним, обслуживать на уровне, но с такими клиентами это не просто. Чего только стоило их обращение:

- Ласточка, принеси еще водочки.

- Ух, какие у тебя губки, а попка. За такие прелести полагается вознаграждение.

- Давай, чего встала, тащи Цезарь!

И все в таком духе. Я то и дело поглядывала на часы, в надежде, что рабочее время закончится, мужчин попросят на выход, и мы выдохнем. Но время, словно чувствовало, и тянулось жвачкой – нереально долго. А потом, когда я принесла очередную дозу алкоголя, чьи-то толстые пальцы шлепнули меня по бедру.

- Что вы себе позволяете! – вспыхнула я. Господи, у этого человека, судя по кольцу, еще и жена есть.

- Что надо, то и позволяем, - засмеялся товарищ с пузом, демонстрируя золотую коронку, мерзко улыбаясь.

- Прошу вас, соблюдайте субординацию, - произнесла, еле сдерживаясь. Опустила голову, сжимая в руках поднос. От прикосновения этого мужчины мне вдруг показалось, что я покрылась липкой слизью с головы до ног. Хотелось облить себя водой, смыть это отвратительное чувство. Раньше подобных выходок в баре не наблюдалось.

- Надо будет, и на колени встанешь. Что? Бабки не нужны?

- Юль, - ко мне подбежала Лада, схватила за локоть, шепнув на ухо, – иди, давай, я здесь сама. – И я развернулась, даже дошла до бара, как услышала очередной хлопок, теперь досталось и Ладе.

- Женщины только для этих целей и годятся, - веселился клиент. Мужчины его поддержали. Мне хотелось взять с бара ведро, полное льда, и вылить содержимое им между ног, доходчиво донести, что женщина – тоже человек. Однако я прекрасно понимала, кто эти люди и чем может обернуться моя выходка. Поэтому положила поднос на столик, зашла в коридорчик, который вел в комнату для персонала, сняла фартук и направилась в комнату к шефу. В конце концов, это его детище, и именно он не должен допускать подобного отношения к своим сотрудникам.

Постучав в дверь, я повернула ручку и уверенным шагом вошла в маленькую комнатушку, где кроме стола и кожаного кресла еще стояли четыре монитора, передавая на экран записи камер видеонаблюдения.

- Вячеслав Ильич, - произнесла откашлявшись.

- В чем дело? – мужчина поднял голову, лениво переводя взгляд с мониторов на меня.

- Я очень прошу вас, как-то донести до наших гостей, что официантка – не девушка по вызову. И нас нельзя бить по… попе. Это… это ненормально!

- Да, ты права, - кивнул он, и я моментально выдохнула, ощутив поддержку. Даже улыбнулась, хоть видимо преждевременно.

- Тогда…

- Это ненормально, но это сфера услуг. Ты должна была понимать куда идешь.

- Что, простите? – мне показалось, ослышалась. Пульс начал учащаться, а мышцы в икрах дергаться.

- Юля, - перешел на шепот директор. – Эти люди не просто мужики с улицы. Они стабильно раз в несколько месяцев оставляют у нас почти сотню за ночь. Подумаешь, по заднице треснул. Тебя что твой мужик не шлепает?

- П-послушайте! – щеки залил румянец от столь откровенных разговоров, да и наглости человека напротив. – Мой парень и я – это отдельный разговор, а для блудливых игр обычно приглашают тех, кто готов это терпеть.

- Не устраивает, выход там, - фыркнул босс.

- Теперь понятно, почему у вас такая текучка кадров! – выпалила я. Меня переполняла злость и негодование, как будто обслуживающий персонал не имеет ни просто права голоса, а вообще ничего. Словно мы рабы, на которых можно ездить. Хотя у каждого из нас были свои принципы, и уверена, девочкам тоже не нравилось подобное поведение клиентов.