Будь хорошей девочкой
Гости разъехались, а мы с Катей перебрались в зал, чтобы убрать со стола. Я старалась не касаться больной темы, да и подруга не настаивала, поэтому остаток вечера прошел мирно. Спать улеглись только около часа ночи, когда вся посуда была перемыта и сложена в шкаф. Катя стойко вынесла проверку застольем, но от моей помощи не отказалась, и вдвоем мы справились конечно быстрее.
Едва моя голова коснулась подушки, я ощутила неимоверную усталость и начала проваливаться в сон, но мысли то и дело возвращались к тому крыльцу, где я сознательно перечеркнула счастливое будущее даже не оставив себе шанса.
Утро встретило прохладой и тишиной. Такую я уже однажды ощущала, когда…
Села на постели и огляделась. В зале я одна. За окном солнышко, значит время около десяти. Ничего себе поспала!
Встала и, наскоро одевшись, сложила постельное и убрала на край дивана.
Катю я нашла в кухне.
Она в уже знакомом халатике стояла у плиты и напевала себе под нос.
– Привет.
Подруга улыбнулась, заметив заспанную меня, и продолжила помешивать кашу.
– Доброе утро. Как спалось? Артемка не мешал своим плачем? – Катя потянулась и нажала кнопку на чайнике. – Я всё переживала, что не выспишься.
– Не слышала никакого плача. Не наговаривай на ребенка…
Села за стол и около меня тут же возникла чашка.
– Ой, да вы с Денисом оба вечно мне не верите. Ребенок сегодня полночи орал, а вы типа не слышали. Ладно, ты в зале спала, Денис вообще с нами в одной комнате. – Закатила глаза и выключила плиту, доставая из шкафа тарелки. – Кашу будешь?
Запах овсянки вызвал в организме протест, и я ощутила как к горлу подкатила тошнота. Сделала глубокий вдох и помотала головой.
– Нет, спасибо, Кать. Чаю. Без сахара.
Подруга пожала плечами и начала наполнять чашки, а я с ужасом поняла, что не удается стряхнуть это ощущение. Сглотнула, но не помогло, и я подскочила, буквально пулей понеслась к туалету.
Ощущение, что меня просто вывернули наизнанку, пресс крутило от спазмов, а на глазах выступили слезы. И самое страшное, что я понимала, это нифига не от съеденного за ужином.
Отпустило только после того, как я трижды зашлась в приступе кашля. Еще с минуту посидела, приходя в себя, а потом выпрямилась и подошла к раковине.
Мешки под глазами такие, что я напоминала узницу концлагеря, кожа синюшная, губы потрескались. Кошмар какой. Но как ни странно, мне стало значительно легче, и я поняла, что надо срочно осаживать эту «Розу Сябитову», пока она не натворила дел похуже…
Вошла в кухню и без предисловий начала.
– Не говори ему.
