Будь хорошей девочкой
Кирилл почти сразу вышел на улицу, и несколько парней последовали за ним. Они, видимо, пошли готовить шашлык, оставив за столом одних девушек.
Нас было немного. Всего четверо. Через стул от меня сидела голубоглазая шатенка, Катя.
Она понравилась мне больше всего. Может, дело было в той неуловимой грации, присущей всем беременным девушкам, может, в теплой улыбке, с которой она рассказывала, что уже купили кроватку и распашонки – не знаю. Но, так или иначе, я чувствовала себя рядом с ней комфортно, и это позволило расслабиться.
Помимо нас за столом сидели Даша и Алена. Именно последняя неодобрительно на меня косилась.
У них что, какие-то отношения с Кириллом? Тогда почему он себя так ведет?
Не стала пока вникать в эту тему, не мое дело.
– Марина, ты к нам откуда? – Даша потянулась к тарелке с бутербродами. – Мы же не встречались раньше?
Алена подозрительно затихла, а я равнодушно пожала плечами.
– Проездом, – мысль пришла в голову внезапно, и я, дура, сразу ее выпалила, не успев подумать, к каким последствиям это приведет. – Я ищу одного человека, может, вы знаете его. Никита. У него тут родители живут.
Алена непонимающе моргнула, и Даша на секунду прекратила жевать.
– Владелец клуба Готэм. Поняли, о ком я?
Катя потянулась к стакану с компотом, а Даша посмотрела на меня в упор.
– А ты спроси у Кирьяна, он с ним с детства знаком, – не понравилась насмешка в глазах Алены, но я проигнорировала её, и поднявшись со своего места, двинулась к выходу.
– Пойду покурю.
Накинула почти ненавистную кожанку на плечи и вышла на крыльцо, ежась от колючего морозного воздуха. А ведь еще вчера была почти весна.
Закурила, прислушиваясь к голосам парней, доносившимся из-за угла дома.
– Что за новенькая? Твоя? – голос был похож на Серегин, но я могла ошибаться.
– Так, проездом здесь…
– Ты же Аленку вроде окучивал, – странная тишина воцарилась, но ненадолго. – Или с Мариной ничего серьезного?
– Слушай, Хохол, отвали. Говорю же: не моя, так, приезжая, – Кирилл явно раздражался, а я затаила дыхание, невольно дрожа от холода.
– Ну, то есть ты не против, если я попытаюсь? – не унимался друг.
– Слушай, Хохол, делай что хочешь, только отвали.
Да твою же маму! Сейчас все отдала бы, чтобы оказаться у своей машины, подальше отсюда. Не хотелось, чтобы обо мне вот так говорили, хотя я понимала, что чаще всего так и происходит, мы просто не слышим таких слов за спиной, но разговоры-то ведутся.
Мерзко.
– Зашибись!
Снова воцарилась тишина, и я, воткнув бычок в сугроб, вошла в дом, размышляя, как бы свалить отсюда.
