Буду твоей женой
Глава 14
Глаза резануло ксеноновым светом настолько, что пришлось зажмуриться. Пока тёрла их пальцами, выступили слёзы. Хотя это нисколько не помешало вспомнить об элементарном и заблокировать замки. Я не имела ни малейшего понятия, кто сюда пожаловал и зачем, вполне возможно, что меня и вовсе проигнорируют.
Но мало ли…
Тем более, что нормальность зрения всё не возвращалась. Перед глазами плясали тёмные пятна, а мир смазался. Дышать стало затруднительно, поэтому решила снять пуховик. В самом деле жарко же. Правда, успела лишь расстегнуть застёжки. Пока расправлялась с ними, собственное состояние постепенно приходило в норму. И всё равно вздрогнула от неожиданности, когда в боковое окно постучали.
Чуть сердце в пятки не ушло!
Но стоило понять, кто именно находится с той стороны, как тут же с облегчением выдохнула. На секундочку. Господин прокурор — хмурый и суровый, явно был не в духе, и, как обычно, не стал обременять себя верхней одеждой. Зато был в пиджаке.
И да, ещё разочек постучал по окну костяшками пальцев, вопросительно выгнув бровь в ожидании.
Я ж так и не открыла!
Забылась. А ещё немножечко засмотрелась. Вместе с противоречивой мыслью о том, как же я рада его видеть, хотя он — последний, кого бы я хотела встретить в такое время и в таком месте после всех своих случившихся заслуг. Всё-таки открыла. Не только замки, но и дверцу.
Морозный воздух вмиг пробрался в салон. Дышать стало легче. Хотя и тогда в горле как застряло.
— Добрый вечер. А ты… здесь… как? — проговорила едва ли внятно и связно, но как уж смогла.
Менее хмурым и суровым Роман Владимирович не стал. Дверь открыл пошире. Приблизился.
— Ты обещала мне написать, — укорил, вопреки внешнему облику, вполне мягко. — И не написала.
В его словах имелась определённая правота. Вот и вздохнула, промямлив себе в оправдание:
— Спать я ещё не ложилась.
Так себе вышел аргумент. Хорошо, что попрекать меня и этим он не стал. Обхватил мои колени, развернув к себе, и каждую из расстёгнутых мной застёжек на зимней куртке сам застегнул. Неторопливо. Спокойно. Методично.
А затем…
— Иди ко мне, — заявил.
И сам же меня из-за руля вытянул. После того, как оказалась на улице, и тогда не отпустил. Притянул к себе ещё ближе. Склонился к моим губам, прижимаясь своими губами, и глубоко вдохнул, зарываясь пальцами в мои волосы, обхватив за затылок, удерживая в нужном ему положении. Нет, вовсе не для того, чтоб поцеловать. Пробу взял. И анализ нужного итога дался ему быстро.
— Откуда коньяк взялся?
Опять стало неловко. Но оправдываться вновь не стала.
— Из багажника, — призналась честно, махнув рукой в указанном направлении.
Господин прокурор шумно выдохнул.
— А телефон твой где? Выключен.
Настал мой черёд вздыхать.
— Батарея села, — указала на пассажирское сидение, где валялся гаджет.
Роман Владимирович проследил взглядом за моей рукой. Меня слегка пододвинул. Телефон забрал. Выключил фары и заглушил двигатель.
— Ключ? — уточнил, убирая мой телефон в карман своего пиджака.
— У меня в кармане, — созналась и в этом, доставая то, о чём шла речь.
Он кивнул и захлопнул дверцу. Брелок у меня тоже забрал. Патрол сверкнул огнями вместе с характерным звуком, оповещая о блокировке сигнализации. А меня перехватили за руку, потянув к другому стоящему вблизи автомобилю. Почувствовала себя провинившейся школьницей, которую ждало грозное наказание, потому что домой вовремя не явилась, и родители сами забрали её в самый разгар вечеринки.
А ещё…
— Как ты меня нашёл? — озадачилась.
— Твой отец поделился данными на машину.
Если бы услышала что-нибудь о том, как он пробил моё местоположение по номеру телефона, раз уж сим-карта на месте, я бы удивилась намного меньше.
— Папа? — затормозила, уставившись на мужчину округлившимися глазами.
По его губам скользнула усталая улыбка.
— Раиса Павловна позвонила и сказала, что беспокоится, потому что к тебе кто-то приходил, оставил конверт, и потом ты очень расстроилась. Прихватила с собой конверт и мусорный мешок, а затем в спешке куда-то ушла, не сказав никому, куда именно, — пояснил.
Хотя понимания во мне и тогда не особо много прибавилось.
— Откуда у неё твой номер? — изумилась.
— Никита взял у Матвея, — снисходительно усмехнулся Роман Владимирович.
До его Паджеро оставалась лишь пара шагов, но он не стал меня принуждать их сокращать. Лишь терпеливо ждал, когда я осознаю весь масштаб произошедших за этот вечер событий, причём не только с моим непосредственным участие. И в итоге я сама их сделала.
— Я бы вернулась раньше, но… — тоскливо улыбнулась, — не смогла уехать, — опустила голову.
— Это я уже понял, — отозвался мужчина.
Открыл для меня дверцу с пассажирской стороны. Но я не поспешила пользоваться негласным приглашением. Вспомнила ещё раз всё то, что предшествовало этому. Былая горечь снова вернулась. Комом застряла в горле. В том числе и по поводу собственной безответственности.
— Не стоит оставлять тут Патрол, — выдохнула тяжело.
Ни с чем иным не нашлась. Да оно и не требовалось.
— Мы и не будем его тут оставлять. Дождёмся кое-кого. Помогут с перемещением. Потом все вместе поедем, — сообщил. — У ребят вызов, так что это займёт час или два. Здесь пока побудем. Хорошо?
В очередной раз поразилась, как этому мужчине удаётся сохранять самообладание практически в любой ситуации и быть таким предусмотрительным.
— Хорошо, — согласилась.
А ком горечи в моём горле лишь усилился. Чуть не подавилась им. Но потом напомнила себе и о том, что пока я тут страдаю без особых оснований, стоящий рядом может переохладиться и замёрзнуть. Хотя и тогда не стала усаживаться в салон. Обняла его. Так крепко, как только хватило собственных сил, ведь чем сильнее объятия, тем слабее всё остальное, тем более, когда в ответ обнимают не менее крепко. И попросила тихонько:
