Между нами
Майоров сразу посмотрел на свои руки.
- А что с ними? - немного насторожено уточнил он.
- Слишком идеальные, ухоженные.
- Для мужчины?
- Для человека.
Я прикрыла глаза рукой, ненавидя себя за эту глупую искренность.
- Прости, я сама не понимаю, что несу. У меня плохо с манерами. Ты спросил, а я не успела бы соврать ничего приличного. Наверно, это часть работы, да? Руки ведь в кадре. У тебя должен быть стилист и парикмахер. Все сразу.
Денис покивал.
- Да. Меня гримируют как примадонну. Пожалуй, это самое ужасное в работе. Тонна тона на лице и костюм.
- А что не так с костюмом? - удивилась я.
Денис пожал плечами.
- Не знаю. Мне не нравится. Галстук душит. Пиджак неудобный. Рубашка колючая. Наверно, я деревенский парень. Мне бы толстовку и кроссы. Ну водолазку я могу надеть для компромисса. Раньше думал, что костюмы дизайнерские - это круть необыкновенная. Но иллюзии быстро померкли.
- Питать иллюзии — участь провинциалов, - выдала я неожиданно для самой себя.
Денис остановил машину у ресторана и повернулся ко мне. Он улыбался, как будто я сказала ему что-то приятное. Его взгляд скользнул по моим губам.
- Бальзак, эпиграф к «Утраченным иллюзиям», - проговорил он очень тихо и проникновенно.
Как будто это была наша тайна. Денис протянул руку и заправил мне за ухо кудрявую прядь волос. Я не успела смутиться. Он не убрал руку, а мимолетно погладил меня по щеке. Словно хвалил за удачную цитату.
- Мой любимый роман из всей зарубежки, - объяснил Денис.
Он опустил руку, продолжал смотреть на меня. Я смогла сказать не заикаясь:
- Да. Мне тоже понравился.
Показалось что сейчас Денис спросит меня о герое. Наверно, я слишком смело цитировала эпиграф романа о крушении надежд главного персонажа, журналиста, который, как и Денис, отправился покорять столицу.
Но Майоров словно в последний момент передумал продолжать эту тему.
- Пойдем? - спросил он.
Я с облегчением кивнула и подтянулась к ручке. Денис вышел из машины. Я успела открыть дверь сама, но он подал мне руку, помогая выбраться из теплого салона. Мне сразу стало зябко на холодном воздухе. Я съежилась, а Денис положил руку мне на плечи привлекая к себе и закрывая от порыва ветра.
Я не стала возражать. Его жест был почти невинным, хоть и с намеком, как и прикосновение к щеке. Разумеется, он позвал меня в ресторан не для интеллектуальных бесед о творчестве Бальзака, Леонидова и судьбах журналистики в России.
Только вот я еще не решила, нужны мне беседы или нечто большее.
Пока передо мной был столик и официант, который провел нас в уголок уютного зала и оставил разбираться с меню.
Я быстро поняла, что из всего перечисленного более-менее понимаю только курицу в апельсиновом соусе. Поэтому, отложив меню, попросила Дениса:
- Можешь сам заказать? Понятия не имею, что хочу.
Он приподнял бровь и отложил меню тоже.
- Мясо или рыба? - спросил Майоров отрывисто, как на викторине.
- Мясо? - ответила я неуверенно.
- Красное или белое вино?
- Красное.
- Бисквит или мороженое?
- Фрукты.
- Окей.
Денис поднял руку, подзывая официанта, который бежал мимо. Тот притормозил и стал записывать все, что говорил Майоров. Некоторые слова я понимала, но не очень представляла, как это выглядит. Из всего перечисленного меня устроили овощи на гриле и стейк. Немного напугало название Пино-нуар. Где-то я слышала, что это дорого.
- Надя, хорошо? Может добавишь что-то?
Я хотела отказаться снова, но потом решила быть смелой.
- Я слышала, что фирменное блюдо здесь тартар из говядины. Что он из себя представляет?
- Тартар из говядины - это тартар из говядины, - произнес официант с издевкой.
Я, конечно, сразу стушевалась, покраснела и захотела провалиться сквозь землю. Но и в таком состоянии заметила, как гневно блеснули глаза Дениса. Он неуловимо быстрым движением руки смахнул бокал на пол. Он разлетелся по полу брызгами.
- Оу, какая жалость. Я нечаянно, - проговорил Майоров.
Я была готова поспорить на большие деньги, что он специально. И официант это тоже видел. Он поменялся в лице. Если я покраснела, то парень в фартуке мигал, как семафор, а потом бросился собирать осколки.
- Тартар - это сырое мясо, маринованное по-быстрому в каком-нибудь соусе, луке и травах, - просветил меня Денис, пока официант ползал по полу.
- Вот оно что, а то я думала, это связано с античным адом.
Денис рассмеялся.
- Давай возьмем и проверим эту связь. Один на двоих, ага?
Я покивала.
- Эй, дружище, тартар нам еще. Хорошо?
- Конечно. Как скажите, - промямлил мальчик и убежал.
- Ты специально разбил бокал, - сообщила я Денису, как только мы остались одни.
- Конечно. А он специально пытался унизить тебя.
- Наверно, по мне видно… - начала я оправдывать безобразное поведение официанта.
Но Денис прервал, не дав договорить.
- Что по тебе видно, Надя? Какой признак дает человеку право пренебрегать другим?
- Я очень провинциальная. Не очень образованная.
- Полагаешь, он образован, работая на побегушках в ресторане? - закипел Денис. - Думаешь, нужны курсы в десять лет, чтобы надеть фартук и пренебрежительно фыркать в сторону гостя? Открою тебе секрет - его поведение как раз апофеоз провинциальной необразованности. Я бы даже употребил слово «быдло». Думаешь, он знает, что такое Тартар в античной мифологии?
- Я не знаю.
- Я точно знаю, что нет.
- А зачем ты разбил бокал?
- Указать на его место. Он здесь, чтобы обслужить гостей, а не издеваться над ними.
Я поморщилась.
- Мне кажется, это не очень красиво. - Совсем некрасиво, - согласился Денис. - Но я не сдержался. Прошу прощения за это.
Он тряхнул волосами и плеснул себе воды в стакан, сделала большой глоток. Я молчала. Вспыльчивость моего кавалера стала открытием. Непонятно, хорошее или плохое. Но он проявил себя весьма красочно.
