Хороший брат
Наташа пошла домой, а мы с Маратом проводили ее взглядом.
Стоп.
– Она - моя, Мар, - хлопнул друга по плечу.
Еще год назад видел, что что-то происходит у Марата. Мысли не давали ему покоя. Возможно, он и сам не понимал, что смотрит на мою девочку не так, как должен смотреть друг.
Его взгляд наполнен множеством чувств. Я готов поверить, что в нем никогда не было любви. Но есть нить, которая не отпускает его и ведет к Наташе.
Марат отводит глаза от закрывшейся за Наташей двери и смотрит на меня. Тяжело, устало. Одна из множества масок, которые он постоянно меняет, спала и передо мной предстал мой друг.
Верный, сильный, измотанный жизнью, но не скатившийся на дно, хотя мог. Я всегда поражался силе, которая была в Марате. Но сейчас понимал одно - если он попробует отобрать у меня…
– Я знаю, Яр. Знаю, - говорит вымученно и уходит по улице.
Догоняю его и разворачиваю к себе:
– Мар. Ты же друг мой, помнишь? Думаешь, не вижу, как смотришь на нее? Если тебе есть, что сказать, то сделай это сейчас, иначе потом может быть поздно.
Друг поднимает голову вверх и смотрит на небо, прикрывает глаза и шумно вдыхает носом, раздувая ноздри.
– Знаешь, все время думаю… Если бы год назад я остановил тебя, не дал совершить ошибку, если бы спас ее от тебя, а тебя - от самого себя, возможно вы бы смогли открыться друг другу и поговорить по-человечески. Или разойтись в разные стороны. Понять, что не можете друг без друга. И безболезненно сойтись. Без обид, без ее слез.
– Подожди, - меня осенило: - неужели ты винишь себя в том, что случилось?
Мар хмыкнул и покачал головой:
– Нет, Яр, даже не надейся. В том, что произошло - твоя вина. Но я мог тебе помешать.
Вот так новости. И ведь за все время у меня даже мысли не возникло, что он может испытывать чувство вины за то, что было. И пусть отнекивается сколько угодно. То, что сейчас в его глазах, - вина.
– Не получилось бы у тебя ничего, Марат, - я вздохнул. - Я уже был на пути саморазрушения. Шел уверенно и был близок к цели. Я бы ни за что не свернул с этой дороги. Не на вечеринке, так в другой день и в другом месте. Другим способом, еще более изощренным, но я бы растоптал Наташу. И себя вместе с ней. Этот локомотив нельзя было остановить. Ты бы не смог, друг.
Марат посмотрел на меня безэмоционально, а потом уверенно произнес:
– Я бы смог, Ярослав. Совершенно точно тебе бы не понравился мой метод. Вполне возможно, что после этого ты бы даже не посмотрел в мою сторону, но я бы смог остановить тебя.
За многолетнюю дружбу про друга я уяснил одну простую истину - этот человек никогда не бросает слов на ветер. И если он говорит это сейчас - значит, был готов совершить то, о чем помышлял.
– Мар, неужели ты соврал тогда, и к Наташе у тебя есть чувства?
Друг выдержал мой взгляд и даже бровью не повел:
– Нет, чувств к твоей Наташе у меня нет и не было никогда. По крайней мере таких, про которые говоришь ты.
Та-ак, не понял. Внутри начала закипать злость. Ревность ударной волной со всей силы долбанула в макушку до белых мушек перед глазами. Лицо налилось кровью, и я до хруста сжал кулаки.
– Каких - не таких, Мар? О чем ты, черт возьми?
– Что, Ярослав, оказывается ревность - это больно, да? – усмехнувшись, спросил Марат и сразу же поднял вверх руки, сдаваясь и отходя на два шага назад: - Спокойствие, мой друг, только спокойствие. На твою девушку у меня нет и не было никаких планов. Помнишь, тогда я сказал тебе, что на жалости не уедешь далеко? Наташа вызывала у меня жалость. Никаких любовных чувств или чего-то отдаленно напоминающего влюбленность. Пока ты гнобил, я старался прикрыть ее. Видел, что она обычная, простая девчонка, которой не посчастливилось встать на твоем пути.
Сердце тарабанило о ребра с бешеной скоростью, пока я выслушивал это. Марат сделал шаг вперед и тихо сказал:
– Знаешь ли ты, что я хотел остановить ее в тот вечер? Пока Наташа ходила в поисках тебя, я упустил ее из виду. Я опоздал, Яр. Но будь уверен, если бы не потерял ее с радаров, то никогда бы не пустил к тебе. Я до последнего пытался защитить вас обоих.
Закрываю глаза и дышу. Вдох через нос, выдох через рот. Распахиваю глаза и смотрю на друга внимательно.
– Спасибо тебе за это, Мар. И за то, что был с ней рядом.
Друг кивнул, положил руку мне на плечо и сжал его.
– Мар, но ты запомни сейчас, хорошо? То, что было, мы оставили в прошлом. Поверь, я осознал свои ошибки и вдоволь накупался в собственной ненависти. На самом деле, мне нет прощения, но она сделала это - простила меня. Мы с ней вместе. Я Наташу больше никогда не отпущу. Добровольно - точно.
Впервые за пару дней, проведенных вместе, Марат растягивает губы в улыбке и отвечает:
– Ну наконец-то. Я рад за вас, друг. Правда.
– Отлично. Тогда прекращай сканировать мою девушку, запарил.
– Это непроизвольно, прости. Все жду подвоха от тебя.
– Нет его, Мар. И не будет, даже не надейся. Все в прошлом. И ты оставь твои тревоги там же.
– Как скажешь. Только сразу переключиться не обещаю. Присмотрю еще немного и тогда присоединюсь.
– Хорошо, - усмехнулся и махнул головой в сторону дома бабушки Наташи. - А теперь пошли знакомиться с Бабой Капой. Она должна ждать тебя.
