Чужая жена. Ты будешь моей

– Последний экзамен сдан, причем на отлично – хвастаюсь я, прижимая телефон к уху, и параллельно разгружаю пакеты с продуктами.

– О поздравляю! – вопит Амина. – Это надо отпраздновать, Ками!

– Именно, так что приезжай ко мне, как освободишься. Я уже все купила… – специально подаю сигнал бутылочками игристого. Амина ловко улавливает знакомый звук.

– Ой, тебе ж нельзя пить.

– Я чаем буду чокаться. Приедешь?

– С удовольствием, но Арс… Он меня недолюбливает, сама знаешь.

– Забей. Он вообще сегодня с друзьями уезжает за город на выходные, – бросаю взгляд в окно, наблюдая как Арс загружает вещи в багажник. – Так что собирайся, пижаму прихвати, будем веселится.

– О–кей. Жди.

В приподнятом настроении я иду к себе в комнату, открываю шкаф и, встав на носочки, тянусь к верхней полке, где покоится любимая пижама. Такая комфортная, милая, домашняя, как раз для уютных вечеров в приятной компании. Переодеваюсь и плюхаюсь звездой на кровать – кайф… Не успеваю прикрыть расслабленно глаза, как что–то маленькое впивается мне в спину. Быстро обнаруживаю раздражитель и крайне удивляюсь:

– Машина сережка? – сразу узнаю украшение.

«Вечно её теряю. Застежка плохая», – всплывают в памяти слова домработницы.

Шерлок мгновенно просыпается во мне, и я пристально осматриваю кровать. Скидываю покрывало, которое, к слову было заправлено, не как обычно. Подушки с одеялом тоже летят на пол. С каждым секундой мерзкое предчувствие скапливается во мне все больше. Пик гнева наступает в тот момент, когда я обнаруживаю улику – рыжий волос на белой простыне. Твою ж мать. Арс, подонок. На моей кровати? С домработницей? В край охренел!

Через открытое, как назло, доносится смех мужа, который разговаривает по телефону. Бесит, ненавижу. Во рту становится так гадко, что закипаю от злости, не в силах контролировать эмоции.

– Арс, зайди в дом! Сейчас же! – кричу я в форточку, испуская искры из глаз.

Пыхчу, метаясь от стены к стене. Изменять в собственном доме, на кровати жены – это уже через край. Конченный урод. Злостно сжимаю кулаки так, что ногти впиваются в кожу.

Когда фигура мужа появляется в дверном проеме, я сразу агрессивно выпаливаю:

– Арс, ты что спишь с домработницей на моей кровати? – готова взорваться от бешенства. Пинаю по подушке, та отлетает к ногам мужа.

Он хмыкает, окидывает пренебрежительным взглядом раскиданные вещи, а после и меня:

– У тебя кукуха поехала? Не ори, истеричка.

– Я задала вопрос! Что делают Машина сережка, её волосы на моей кровати?

– Её спроси. Чё ко мне прикопалась?

– Спал с ней, так и скажи.

– Ну если даже и да, то что? – его бровь нагло подпрыгивает.

– Противный…

Я подхожу к нему и заряжаю пощечину.

– Гад! Ни грамма мужского достоинства к тебе нет, сплошная мерзость…

Я не договариваю потому, как тяжелая ладонь звучно припечатывается в ответ к моему лицу. Отшатываюсь, держась за горящую щеку, и чувствую, как в глазах начинает щипать.

– Все сказала? Или хочешь еще? – буровит меня потемневшим взглядом Арс.

Не дождавшись от меня ответа, он хмыкает на моё зажавшееся сгорбленное существо в углу и идёт на разворот. Я под всплеском обиды и гнева хватаю с полки книгу и запускаю в него следом.

– Ненавижу тебя, – выкрикиваю, когда увесистый том врезается в мужскую спину.

Арс останавливается, разворачивает корпус и, не раздумывая, берет попавшийся под руку светильник с тумбочки и бросает в меня. Всё происходит настолько быстро, что не успеваю увернуться и принимаю удар по лбу керамической подставкой. Острая боль приходит не сразу, вместо неё меня окатывает волной ярости, я дикой кошкой кидаюсь на мужа в желании расцарапать его морду, да что уж там, в идеале – просто убить. Мои усилия не дали желаемого результата, но укусить за руку, которой сдерживал меня Арс, я успела.

– Идиотка тупая, успокойся, – хлестает по щекам, а затем сильно швыряет меня в сторону. – Вывела меня, дура. Всё настроение испоганила, блядь.

Я отлетаю от него по инерции, падаю и ударяюсь виском об угол. Как же больно… Чувствую, но я сказать ничего не могу. Лишь сиплый еле слышной стон исходит из легких. Голову начинает кружить, уши закладывает. Из под полуприспущенных век, словно в тумане, я вижу как спина мужа скрывается за дверью. Что–то теплое струйкой стекает по лицу, облизываю губы и чувствую привкус крови во рту. Через секунду накрывает полное бессилье, и я отключаюсь.