Босс для Золушки
Поначалу Боярка смотрит на Царевичева с обычной шутливой ухмылкой. Но она быстро исчезает с его лица. Наверное, мой босс реагирует как-то уж совсем нетипично, раз даже его приятель по бизнесу вдруг посерьезнел.
Что же он такое заметил?
Ну да, Царевичев смотрит на нас недобро. Я бы даже сказала, зло смотрит. И вены у него на висках вздулись, и желваки на лице играют. Что ж в этом такого? Да и какому мужчине будет приятно, если рядом с девушкой, на которую у него есть планы, будет ошиваться такой впечатляюще обаятельный соперник, как Василий Бояров?
Я изо всех сил стараюсь понять, что изменилось, но не улавливаю. В прошлый раз, когда Царевичев застал нас возле батута, Боярка продолжал веселиться и подтрунивать над ним. А сейчас вдруг напрягся, как будто оказался перед лицом настоящей опасности.
- Царевич, ты чего так набычился? Я же просто...
- Отойди от нее, - угрожающе цедит Царевичев. - Следующего предупреждения не будет.
Боярка понимающе косится на меня и встаёт со скамейки. Более того, он даже поднимает обе руки вверх. А затем обходит босса по широкой дуге, как опасного дикого зверя, которого нельзя провоцировать, и примирительно сообщает:
- Спокойно, друг, спокойно... всё нормас. Она прекрасна, но я не претендую, серьёзно. Всё понимаю, не дурак... Катя, приятного вечера.
Царевичев следит за отступлением гипотетического соперника исподлобья, пока мы не остаемся с ним наедине.
- Артём... - неуверенно говорю я, настороженная его агрессивным поведением. - Василий просто дурачился.
- Василий, значит, - со странной желчью в голосе уточняет босс. - Как я понимаю, ему не пришлось долго уговаривать тебя, чтобы ты звала его по имени.
Я пожимаю плечами.
- Это само собой как-то получается. С ним общаться легко. И он мне не начальник.
- А кто он для тебя? - Царевичев вдруг оказывается совсем близко, и мои плечи попадают в жёсткий плен его рук. - Он тебе нравится, Катя?.. Больше, чем я?
Я ошеломленно смотрю ему в лицо, загипнотизированная этой нескрываемой ревностью. Если бы босс был абсолютно трезвым, то вряд ли он позволил бы себе так откровенно показывать свои слабые места. Впервые вижу его таким простым и... диким.
Не дождавшись от меня мгновенного четкого ответа, Царевичев сгребает меня в охапку и пересаживает на свои колени.
- Артё...мгхм... - мой вскрик тонет в невнятном мычании, когда он ловит мои губы и начинает целовать в каком-то жадном и безумном ритме. Его руки горячи и настойчивы, от них никуда не спрятаться. Они неустанно бродят по всему моему телу, сжимают и поглаживают в самых нескромных местах.
Голова идёт кругом от этого яростного напора. Я сама себе кажусь былинкой, подхваченной неудержимым водоворотом сладостного безумия.
- Катя, моя Катя... - шепчет Царевичев между поцелуями. - Девочка моя...
От его дыхания мое лицо овеивает слабый аромат дорогого терпкого напитка. Я чувствую себя одурманенной. Как будто и сама отведала его вопреки своей силе воле и всем жизненным принципам. И эта смутная мысль оказывается той самой соломинкой, за которую цепляется мое сознание и вытаскивает себя из губительного омута страсти.
- Артём... нет, - я уворачиваюсь от горячих настойчивых губ, и они скользят по моей щеке, оставляя огненный след ласки. - Ты сейчас не в себе!
Царевичев тяжело дышит и прислоняется лбом к моему лбу. Смотрит в глаза мутным от желания взглядом.
- Да, я с ума схожу, Катя, - глухо говорит он. - Из-за тебя. По тебе. Довольна?
- Я...
- Нет, помолчи, - он прижимает свой палец к моему приоткрытому рту. - Дай сказать, пока я могу и хочу этого. С самого первого взгляда, когда я только увидел тебя тогда, на парковке... с самой первой минуты ты стала моим наваждением. Такая милая. Такая бескорыстная. Такая смелая, когда дело касается защиты слабых...и такая робкая, когда надо защитить себя! Когда ты сбежала на работу босиком, я ползал в тех проклятых колючих кустах целых полчаса, как дурак. Хотел найти твою туфлю. Даже не знаю, зачем... на тот момент. Просто знал, чувствовал, что если не найду ее, то потеряю что-то очень важное в своей жизни.
- А я-то обыскалась ее... - слабо улыбаюсь я, несмотря на запрет говорить. И сразу ощущаю, как его палец скользит чуть шершавой подушечкой по моим припухшим от поцелуев губам. Потом снова останавливается с недвусмысленным нажимом: молчи.
- Ты не представляешь, как я был рад обнаружить на подошве логотип своего нового приобретения для расширения ресторанного бизнеса, - продолжает откровения босс. - Таинственная незнакомка - официантка в моем «Дворце»! Скрывается под самым моим носом!.. Это был очень приятный сюрприз... из череды многих других, которые вскоре последовали за ним. Знаешь, Катя... ты ведь из породы тех чертовски милых людей, которым хочется верить безоглядно. Но я не привык так делать. И проверял тебя тем тщательнее, чем сильней мне хотелось махнуть на всё рукой... Наверное, так бы я и сделал с самого начала, если бы не мой сын. Я в ответе за его жизнь.
Наступает длинная пауза, прервать которую я не решаюсь.
Царевичев, кажется, начал успокаиваться. Он всё ещё держит меня на своих коленях, но его руки - уже не капкан, а нежный, бережный плен. Ласковое кольцо объятий, которое не хочется покидать.
- Я проверял тебя... - снова повторяет он. - Проверял многократно. Спрашивал то, что и так знаю, и анализировал каждый твой ответ. И сделал бы это снова... точно так же, как присвоил твой первый поцелуй. У меня на тебя целое досье от частного детектива. Иногда мне кажется, что твою жизнь от рождения до сегодняшнего дня я знаю лучше, чем свою. Мне нужно было знать, что ты никак не замешана в нападениях на Костю.
Я вздыхаю и отвожу его палец в сторону. Его дотошность нисколько меня не удивляет. Ведь мой босс - такой... босс.
- Надеюсь, теперь ты это знаешь точно?
- Да. Я даже знаю, кто именно заварил всю эту кашу в надежде заполучить рычаг давления на меня.
