Босс для Золушки
Я испытываю какой-то новый сумасшедший уровень смущения - ещё вот-вот, и от пожара на щеках кожа обуглится. До раскаленных угольков. Наверное, с таким цветом лица я похожа на огнетушитель.
- Мне надо присматривать за детьми, - нервно лепечу я и оглядываюсь на игровой домик. Правда, Кости и Насти там уже нет.
- Они за молочными коктейлями пошли, - подсказывает мой босс, не сводя с меня пристального взгляда. Зрачки у него почему-то расширенные, и медовые глаза кажутся из-за этого чёрными, с золотистой каймой радужки. - И мини-шоу уже начинается. Им есть, чем заняться, не беспокойся.
- Так... э-э... - Людка выразительно откашливается. - Артём Александрович, приятного дня вам. Пойду работать.
- Спасибо, Люда, - на удивление доброжелательно кивает Царевичев.
Уходя, подруга многозначительно поднимает брови, и я буквально слышу ее мысленный голос: «Ого, надо же! Босс откуда-то знает мое имя. Ты положительно влияешь на него, Катька!».
- Какой кофе ты предпочитаешь? - небрежно интересуется Царевичев.
Вот что меня реально поражает в нем, так это непреклонная уверенность в том, что любое его предложение - это свершившийся факт согласия. Причем не вырванного принудительно, а само собой разумеющегося и добровольного. И парадокс в том, что даже если изначально ничего такого не планируешь, то после его слов, произнесенных низким уверенным голосом, почему-то и возражать не хочется. Только кивать и топать в указанном направлении.
Да уж. Босс - такой босс.
- Капучино, - говорю я после маленькой паузы. - С пенкой и корицей.
- Сейчас всё будет. Идём.
Когда я делаю движение в сторону детского бара, Царевичев прикасается к моей спине и разворачивает в сторону выхода.
- В мой кабинет, - как бы невзначай сообщает он, но под бархатом его голоса чувствуется настойчивое давление.
У меня ускоряется пульс. Само слово «кабинет» теперь ассоциируется с последней нашей встречей там. С квадратными шоколадками... кофейным столиком... и мучительно сладкой близостью его губ, которые так и не поцеловали меня.
Туда ни в коем случае нельзя идти. Это я четко понимаю. У Царевичева какое-то странное настроение. Да и руку он с моей спины так и не убрал. Жар от его широкой пятерни чувствуется на талии, словно огненное клеймо.
Как бы его отвлечь?
- Артём Александрович, - говорю я со вздохом, - если вы не возражаете, я бы перекусила чего-нибудь. Дома у меня аппетита не было, а сейчас появился.
- Без проблем, - откликается босс. - Составлю тебе компанию. Я тоже... голоден.
Он произносит это слово так, будто речь идёт совсем не о еде. Идёт рядом, никак не убирая свою руку с моей спины, и боковым зрением я то и дело ловлю горячий взгляд.
Набравшись мужества, хватаю его ладонь. Отвожу прочь и сообщаю:
- Обычно я завтракаю в столовой для сотрудников... Вы уверены, что вам это удобно?
- Мы можем взять столик в вип-зоне, - пожимает плечами Царевичев, понимающе усмехнувшись в ответ на мои действия.
- Мне там будет некомфортно. Может, вы позавтракаете там, а я пойду в столовую?
- Ну зачем же? - в глазах босса зажигаются насмешливые огоньки. - Пожалуй, я всё же рискну и пойду с тобой. До вип-зоны далеко, столовая рядом... А я очень, очень голоден. Ещё немного, и тебя начну есть.
Похоже, мои попытки спровадить его восвояси только забавляют Царевичева, раз он так шутит. Смирившись с его присутствием, я ускоряю шаг, и мы вместе входим в столовую.
По утрам народу тут почти нет. Только несколько официанток забежало второпях попить кофе и посплетничать перед дневной сменой. При виде босса они резко перестают шушукаться. У двоих удивлённо приоткрываются рты, а у третьей растворимый кофе капает на пол из накренившегося стаканчика.
- Доброе утро... Артём Александрович! - практически хором лепечут они.
- Доброе утро, дамы, - любезно здоровается Царевичев и подходит к столу возле окна.Там у нас всегда стоит электрочайник и упаковки с дешёвым печеньем для сотрудников. - Чем угостите голодное начальство?
Я хмуро смотрю, как он изучает содержимое упаковок в окружении консультирующих его и хихикающих официанток. И понимаю, что Людка была права.
Он тоже бабник. Только никакой не бывший.
- М-да... - говорит он, вертя в руках банку растворимого кофе с недовольной гримасой. - Здесь не самый лучший выбор напитков.
- Ну так кофемашины у нас нет, Артём Александрович, - строит ему глазки одна из официанток. - О натуральном кофе мы можем только мечтать!
- Мы Олега Даниловича просили купить, - жалуется другая, - а он считает это... как же он говорил... нецелесообразным, вот!
- Артём Александрович, - кокетничает третья, - может быть, вы как-нибудь повлияете на проблему?
Босс с усмешкой оглядывает их, потом смотрит на меня и достает мобильный.
- Олег Данилыч, на месте? Организуй мне завтрак на двоих с кофе и пришли кого-нибудь с ним в столовую... Да, в столовую, ты не ослышался. Для сотрудников... И вот ещё что. Распорядись, чтобы кофеварку сюда купили. Нормальную. Кстати, ты в курсе, что местное печенье на вкус как картон? Все, давай. Жду завтрак.
Как только он завершает разговор, официантки в буквальном смысле начинают пищать от восторга. Я понимаю, что надо бы порадоваться вместе со всеми, ведь действительно кофе здесь отвратительный и ни разу не бодрящий.
Но... при виде влюбленно глазеющих на Царевичева девушек я чувствую что угодно, только не радость.
Завтрак приносят в течение минуты с волшебной быстротой. Я уже жалею, что пришла в столовую, потому что под завистливыми взглядами бывших коллег приходиться не есть, а скорее давиться едой. И горячие круассаны от нашего шеф-повара кажутся безвкусными.
Зато мой босс отсутствием аппетита не страдает. Быстро расправляется со своей порцией и откидывается на спинку стула, потягивая черный кофе из маленькой белоснежной чашечки.
Он с каким-то непонятным настойчивым вниманием следит за тем, как я ем. Как откусываю от своего круассана... как делаю крохотный глоток ароматного натурального кофе... или как облизываю шоколадную начинку с верхней губы. Круассаны нам принесли горячими, отчего шоколад постоянно вытекает и пачкает мне пальцы.
