Экс-супруг. Ушел навсегда
Меня бросает в пот, затем сразу же в холод, сердце проваливается в бездну, а к горлу подступает ком.
Что… что она только что сказала?.. И почему я прежде никогда об этом не слышала? Ни от кого!
Разве Мирон и Тая не были идеальной парой? Судя по рассказам... более чем идеальной.
— И что это значит? — спрашиваю и тяжело сглатываю. — Лана… Говори, — можно сказать, приказываю ей, а то я вижу она хочет прикусить язык. Жалеет, что проговорилась. Ей за это по головке не погладят. — Я должна знать. Заикнулась — говори.
— Ну они ссорились постоянно, — продолжает Лана, но уже без такого энтузиазма. — Мирон постоянно срывался одно время...
— Срывался?..
— Ну Тая уже давно болела к тому времени, видимо, уже не выдерживал. И так почти каждый день. После очередной их ссоры приехала скорая и… она умерла.
Девушка спешит откинуться на спинку стула, потому что слышит шаги. Я тоже принимаю непринужденную позу и с улыбкой поворачиваю голову в сторону появившейся с подносом свекрови.
— Галина сейчас занята уборкой наверху, а Алина отъехала за покупками. Так что я сама все быстренько сделала нам, — ставит поднос на стол с чаем, вкусностями и присаживается рядом.
У Ланы такой испуганный взгляд, которым она просит не выдавать ее. Умоляет прямо.
Как бы меня сейчас не разрывало от жажды прояснить все сию секунду, я не стану этого делать. Я потом с ней тет-а-тет договорю. Проявлю терпение, которого мне в последнее время недостает.
Но мне… Мне не верится. Сердце рвется защитить его несмотря ни на что.
Вина — сильное чувство. Не такое, конечно, сильное как гнев, страх и голод, но Мирон очень сильный человек. Я верю в то, что им движет именно любовь, которая все еще не прошла. А не одна лишь вина. Мне жутко думать, что все, что мне пришлось вытерпеть рядом с ним, только лишь из-за его чувства вины перед ней!
Лана наверняка преувеличивает. Она тогда совсем молодой была. Не поняла, может, чего-нибудь. Не думаю, что именно их ссора ее убила.
Чаепитие подходит к концу после еще двух часов разговоров ни о чем, в то время как мои мысли были только об одном.
— Пойду-ка я прилягу, — устало произносит Валентина Андреевна. — Что-то у меня, кажется, опять давление подскочило…
— Конечно, мам. Иди. И вообще береги силы. А то скоро внуки появятся, будешь еще больше уставать… — издает легкую усмешку Лана.
— Да похоже не дождусь я их, — с досадой выдыхает свекровь, поднимаясь со стула. — У вас с Мироном непонятно что творится, а своему старшему сыну я не желаю общего потомства с его потаскухой.
Ого… Даже так.
— Ну ты чего, мам… Они же все-таки поженились, — сглаживает Лана.
— Я всегда считала Богдана умным, рассудительным. И каково было мое разочарование, когда он позволил себя окрутить настолько поверхностной женщине. И только не надо, девочки, меня злюкой считать. Эта Геля сама не горит желанием рожать нам наследников. До мозга костей потребительница.
— Может, она еще тебя удивит. В смысле приятно удивит, — успокаивает мать Лана.
Я бы на это не рассчитывала. Эта девушка привыкла все получать за счет своей внешности. Другого она не умеет и не знает. С ней поговорить-то не о чем. Вечно какой-то несвязный бред льется из нее.
— Ну да, ну да… Ладно, пойду. Лиля, ты мне звони почаще. Чтобы я не беспокоилась, — устало улыбается мне свекровь.
— Конечно. Я буду звонить почаще, — обещаю.
Тут Лана тоже встает и предлагает проводить мать наверх. Можно подумать она немощная. Валентина стала матерью очень рано. Ей еще и пятидесяти пяти нет. За здоровьем она следит тщательно. Лана просто не хочет снова со мной наедине оставаться, знает, что я трясти ее буду.
Ладно, еще будет время, поболтаем. У меня телефон ее есть. Позвоню вечером, или завтра. Надо будет — навещу неожиданно.
А сейчас домой поеду. Достаточно событий для одного дня.
***
Остаток дня я провожу дома, в полном одиночестве. Валентина, видимо, приезжала, когда нас не было, сделала все дела и успела уехать.
Поздний вечер уже и дождь сильный пошел. Погода отлично подыгрывает моему настроению. Провожу время только в своей личной комнате. Почти не выхожу. Его шагов не слышала. Наверное, предпочитает проводить время в офисе.
Но когда время переваливает за двенадцать, то внутри меня поселяется тревога, которая тянет все тело, выкручивая нервы и не давая наносекунды покоя.
Наверное, он в городе остался. Так и в офис с утра быстрее, и меня видеть не нужно. Идеально.
Можно прямо сейчас начать оценивать свой эксперимент, хотя не так давно он тоже не ночевал. Было плохо мне тогда. Немыслимо плохо.
Однако прошлую ночь я вполне нормально пережила без его присутствия. Значит, и эту переживу. И так дальше продолжу от него понемногу отрываться. Да, с мясом, с кровью, но это терпимо.
Психолог мне правильную вещь сказала, можно сказать, ключевую. Я должна начать представлять свою жизнь без него, быть готовой к ней. Надо учиться жить и для чего-то другого. При этом я могу и не терять надежды, что у меня все в конце концов сложится с ним. Но быть настолько зависимой и трясущейся от мысли о его уходе из моей жизни, нужно перестать как можно скорее.
