Экс-супруг. Ушел навсегда
Чертовы условия. Всегда они были и будут. Во всем. Потому что я не любимая женщина, и он не станет мне ничего давать просто так.
Ладно. Ясно. Все понятно. Все внимание ко мне, разговоры эти, все из-за гребанного Питера! Да пожалуйста! Только…
— Идет, — отвечаю деловым тоном. — Только с моей стороны тоже условие. Срок повышается до месяца.
Сейчас можно подумать, что он занервничал, но Мирон так тщательно и искусно порой скрывает от меня свои эмоции, что я не решусь утверждать что-то.
— И как ты себе это представляешь? Ты моя жена, и месяц где-то пропадаешь...
— Ах да, конечно... Тебя как всегда волнует лишь общественное мнение, — кривлю губы.
— Меня все волнует, — повышает тон, делая еще шаг. — И тебя удивляет, что у меня может появиться другая?
Ах вот ты с какой стороны зашел…
А как тебе вот такое:
— А ты не боишься, что у меня появится другой? Так, чисто для удовольствия. Люблю-то я тебя, и ты это знаешь. Но будет неплохо попробовать переспать с кем-то, кто я точно буду знать, что не думает о ком-то другом со мной.
А вот сейчас у него эмоций сдержать не получается. Все на лице. Крупными буквами.
Пускай это гнев, злость, раздражение… Но таким он мне нравится больше, чем просто камнем.
— Даже думать об этом забудь, — цедит он сквозь зубы, зверем смотря на меня. — Я не шучу. Подобного я не потерплю.
— Что, бросишь меня?
— Ты увидишь, что я сделаю. У нас не свободные отношения. Если я узнаю, что ты с кем-то спуталась хотя бы раз, то ты мне больше не нужна. Все понятно? — рычит, чуть наклоняясь ко мне.
Кажется, что если я дам ему сейчас не тот ответ, который он хочет услышать — он меня по стене размажет. Но я и так давно напрашиваюсь.
— Но сам ты хочешь другую завести… — шиплю я.
— Это ты со мной спать больше не хочешь.
— Ты еще про такие слова как «супружеский долг» вспомни, — язвлю. — Он исполняется только тогда, когда ты того желаешь. В другое время я даже коснуться тебя не могу. Ты этого не хочешь! Ты. Просто. Не. Хочешь! Тебе это не нужно! До лампочки!
И вот меня снова заносит, эмоции через край льются, нервная дрожь по всему телу.
Видит, как мне плохо, но ему все равно в голову приходит сморозить такую глупость:
— Пойдем со мной.
— Да не буду я с тобой спать! — срываюсь с места, начиная носиться по комнате туда-сюда. — Ты будто не слышишь меня! — останавливаюсь на месте. — Я ясно сказала, что мне нужен перерыв! Это значит, что я хочу полного покоя. Не только для души, но и для тела. Потому что наш секс для меня тоже стресс! После него я чувствую себя использованной и униженной! Так тебе понятнее? Или еще красочнее расписать?!
Я вне себя, а ему нечего сказать и сделать, кроме как смотреть на меня… так.
Зрительный контакт обрываю я, садясь на кровать к нему спиной. Не реву, просто держусь за голову, пытаясь понять, что я за дура такая.
К черту перерыв. Я должна заговорить о разводе. Первой заговорить! Зачем ждать, когда он решится?!
Но я же чокнутая на всю башню, которая в глубине души видит будущее с ним и только с ним. Потому что я не могу представить кого-то другого, кому позволю прикоснуться к себе. Сил нет, как тошно от одной мысли. Я чувствую, что мое гребанное место рядом с ним!
Но мне все равно нужен этот месяц без него. Просто необходим.
— Хорошо, месяц. Я согласен.
А после он оставляет меня, как я того и хотела.
***
Утром я собираюсь в дом Барсовых. Валентина Андреевна звонила. Мама Мирона. Пригласила к себе по случаю приезда из-за границы Ланы — младшей сестры Мирона. Я ее всего несколько раз видела за все время нашего брака с Мироном. Она показалась мне приятной девушкой. К тому же, я просто хочу сбежать из дома. Сомневаюсь, что Мирон тоже поедет и будет там с женщинами чаи распивать. А мне развеяться будет неплохо.
Нарядившись, я выхожу из своего убежища и скорее спускаюсь вниз по лестнице, не собираясь даже кофе идти пить.
Но как назло моему мужу понадобилось в этот момент заходить в дом. Мы чуть не врезаемся друг в друга.
— Куда ты? — смотрит на меня подозрительно, заставляя меня отступить чуть назад.
У него темные круги под глазами. Он, похоже, еще одну ночь толком не спал. Подозреваю, что он из дома своей матери снова навез ее вещей и натолкал их в свой сейф. Уверена, что мне туда больше не попасть, сменил код.
— В дом твоих родителей. Лана же приехала.
— Поехали вместе.
— Я хочу поехать одна, — дергаюсь мимо него, но мужская рука останавливает меня.
— Кончай, Лилия. С понедельника ты освободишься от меня на месяц. А сейчас прекрати это.
— Я просто хочу поехать одна, что тут такого? Разве когда ты хочешь уединения, я могу возражать? — делаю еще рывок, но он не отпускает.
