Задорная Мандаринка
Искать правильный ответ снова придется на дне бокала с янтарной жидкостью. Жаль, рядом нет друга, готового разложить все по полочкам.
Когда помогаю ей садиться в машину, вижу жуткие грязные разводы на бежевой обивке пассажирского сидения, и сердце невольно пропускает удар. Только из чистки! Так вот, что это были за ритуальные танцы, которые она устроила по дороге сюда. Ну точно, психичка! Бросить, определенно бросить и никогда больше не вспоминать. Даже в маркетинг заходить перестану!
Гневно смотрю на нее, желая испепелить это неадекватное создание, а потом вижу — дрожит. Вроде не холодно… Но потом взгляд скользит по ее ногам, и я все понимаю. Конечно, в разорванной-то обуви. И молчала же, шла спокойно, я даже не вспомнил. Господи, ответь мне честно, ты испытываешь меня? Эта рыжая послана, чтобы мучить меня при жизни, а после я попаду в ряды апостолов? Иначе я не знаю, как объяснить это несчастье, свалившееся на мою голову. Особенно после слов: в Котельники, пожалуйста.
Мать твою, ближний свет. Может, хоть на кофе пригласит, на всамделишный? А ещё лучше, ужин. Есть хочется дико. За тот эпичный обед так и не поел, сразу обратно в офис ломанулся, даже надеялся перехватить по пути Мандаринку, но она шустрая, не догнать.
Рыжая молчит. Прикрыла глаза, и в тепле салона, кажется, заснула. В стационарном состоянии она очаровательна. В очередной раз поражаюсь ее миловидному лицу. Ресницы густым веером лежат на молочной коже, пухлые губы чуть приоткрыты, а колечко в носу просто сносит мне мозг! Раскусить бы эту Мандаринку, а то ни фига не понятно — сладкая или будет кислить?
— Просыпайся, рыжая! — расталкиваю ее. — Твой дом?
Серый взгляд с сонной поволокой поднимает мое нижнее настроение на пару градусов. Да что за магия такая в этой сумасшедшей?
— Да, мой. Спасибо тебе... Илья, — видно, что ей сложно даются эти слова, особенно произнести мое имя, кажется, я впервые слышу его из ее уст. И мне охренеть, как нравятся ее мягкие согласные.
— Может, покормишь меня, раз вез в такую даль? Скажешь спасибо материально.
— Ещё чего! — глаза вспыхивают уже привычным негодованием.
— Под покормить я имел в виду исключительно еду, пошлое ты создание. Так что, ужин?
— Илья Геннадьевич, я живу не одна, и уж точно не собираюсь вас знакомить! — говорит, как режет — четко и метко. Вылезает из машины и громко хлопает дверью. Если бы не знал, что не за что, подумал — мстит. Сначала сидение, теперь дверь. Явно знает, как мне дорога эта машина.
Смотрю, как она сердито шлёпает по лужам, слегка морщась, и усмехаюсь. Хм, интересно, так мифический парень, о котором она говорила, действительно существует?
