Его Безумие
Тишина между нами снова затянулась, но прерываю её на этот раз, не я:
— Думаю здесь достаточно жарко, — мужчина упирается в близстоящий комод своим шикарным задом и выжидающе складывает между собой руки. — Разденься.
— Мне не жарко. Правда, — сиплым голосом выдаю я и не замечаю, как перехожу на «ты». Близость с этим мужчиной вышибает остатки разума напрочь. — Ты кажется хотел узнать меня получше? Можешь задать мне любой вопрос, я отвечу, но сначала оденься. Тебе ведь самому не удобно так… стоять.
Кивком указываю на полотенце, висящее у него на бёдрах. На мою эдакую просьбу, он расплывается в улыбке. Как-то не по-доброму. Хищно. Опасно.
В секунду мужчина преодолевает расстояние между нами и вклинивается между моих бёдер. Так, что его пах оказывается на уровне лица.
Дыхание тут же сбивается.
Полотенце не скрывает его возбуждение, скорее наоборот, подчёркивает.
Мамочки…
— Сними, — глухо произносит Адам, а я не могу пошевелиться.
Поэтому, недолго думая, он сам скидывает с себя эту бесполезную тряпку и предстаёт передо мной полностью обнажённым.
Чёрт! Впервые разглядываю мужской орган наяву и поражаюсь его громадным размерам. Выступающие венки, темно-розовая головка, а ещё он увеличивается и подрагивает, доставая до пупка.
Машка как-то говорила о среднем размере, но этот…
«Надо бежать», — подсказывает внутренний голос.
— Насмотрелась? — насмешливо выдаёт он, а я наконец отрываюсь от сие зрелища, поднимаю голову и встречаюсь с горящими глазами Адама. — Не сегодня, милая, ещё наглядишься.
О чем он? Понимаю я это через жалкие десять секунд, когда этот засранец нетерпеливо и очень быстро стягивает мою одежду, а затем бросает её куда-то на пол.
Последнее препятствие – белье.
Рефлекторно прикрываюсь руками, словно это мне поможет.
— Адам, слушай, — язык заплетается, — ты же вроде хотел поговорить. Узнать меня получше…
Мои слова не оказывают на него должного влияния.
— А я и узнаю, — скалится он, — но чуть позже. Считай, так мы знакомимся тактильно.
Не успеваю ахнуть и мои обычные трусики, и бюстгальтер летят в сторону.
Меня накрывает неконтролируемая паника, выветривая остатки алкоголя окончательно.
Сердце отчаянно колотится, норовя выпрыгнуть из грудины.
— Слушай… Мы ведь толком не знакомы, — сипло шепчу я прописную истину и мысленно бью себя наотмашь.
Дура, Агата…
Ты просто, дура!
Мужчина даже бровью не ведёт.
— Ладно, — нарочито смиряюсь, обдумывая план Б, — тогда может завтра? Я сейчас не готова. Прошу…
Смотрю на него с самым невинным лицом, которое только могу сделать.
Он хмурится, мотает головой, а затем холодно произносит:
— Сегодня. Сейчас, — и врывается одним единственным толчком, разрывая меня на части.
