Ты для меня?
Давыдов чиркнул зажигалкой и полной грудью втянул в себя губительный, но столь желанный никотин. Как же ему не хватало его последние четыре часа! Уединившись в фойе конференц-зала, он бесцельно смотрел в окно. Вроде все как надо сделал – контракт с итальянцами в кармане, да только в душе пустота. Словно карабкался всеми силами на Эверест, но, достигнув вершины, ожидаемого удовлетворения не получил. Из груди вырвался тяжелый вздох. То ли разочарования, то ли обреченности. Упавший с сигареты пепел обжег кожу. Чертыхнувшись, Герман резко тряхнул рукой и на долю секунды засмотрелся на пластырь бежевого цвета, скрывающий от любопытных глаз след вчерашнего укуса. Сжав пальцы в кулак, мужчина поднес руку ближе к лицу.
Его взгляд изменился. Больше не был отрешенным. Губы растянулись в легкой ухмылке.
— Маленькая сучка! — произнес в пустоту. — Это ж надо… оборонялась она! Проучить бы тебя, Лера!
Осознав, о чем думает, Давыдов стал мрачнее тучи.
— Бл*дь!
Мужчину передернуло.
«Черт подери! Свалилась же на мою голову! И почему именно сейчас? Спустя столько лет! Мне-то что теперь делать? Что?»
— Вот ты где! — раздался за спиной насмешливый голос брата. — Скрываешься от лучей славы?
Герман нарочито медленно развернулся.
— Как видишь! — сделал очередную затяжку с присущей ему надменностью. — Поздравить решил?
— Ты был хорош – глупо отрицать! — Глеб брезгливо скривился. — Но… поздравлять не стану!
— А что так? Не заслужил похвалы от родного брата?
— Просто… Мы оба знаем – она тебе на хрен не нужна.
Герман еле заметно кивнул, соглашаясь с каждым словом:
— Точнее и не скажешь.
— Одного не пойму, — продолжал тем временем Глеб, — за каким чертом понадобилось меня сюда тащить? Ты и один замечательно справляешься. Чего уж греха таить – даже отец сейчас не в силах конкурировать с тобой.
— Значит, так было нужно.
— Для чего? — в его голосе зазвенела сталь. — Чтобы в очередной раз ткнуть меня носом, как котенка сраного, во все это дерьмо? Наглядно отцу показать, чего стоишь ты, а чего я? Так он и без лишних демонстраций это знает!
Герман застыл. Грудную клетку словно тисками сжали.
Каждый вздох отдавался болью во всем теле.
«Как мы дошли до этого, брат? Как из друзей превратились в соперников?»
Рука машинально сжалась в кулак. Он даже забыл о сигарете, которая сейчас нещадно жгла кожу. Все отошло на второй план. В том числе и боль.
— Хватит уже чушь нести! — негромко, но довольно жестко отчеканил мужчина. — Ты здесь для того, чтобы как можно скорее приобщиться к семейному делу. Пора взрослеть, Глеб! Хочешь ты того или нет, но через некоторое время тебе все же придется возглавить один из трех отделов нашего холдинга. Как ты это сделаешь, если не будешь подготовлен? О будущем своем совсем не думаешь? Одни клубы да девки на уме!
— Девки? Ха-ха! Кто бы говорил!
— Из всего сказанного ты услышал лишь последнюю фразу?
— Вот только не надо меня лечить! — огрызнулся малой, окатив его недовольным взглядом. — Я не хочу и не буду работать бок о бок с тобой!
Герману безумно захотелось схватить брата за шкирку и хорошенько встряхнуть. Чтобы мозги на место встали! Лишь усилием воли сдержался.
— Герман Станиславович? — приятный женский голос прервал их перепалку. — Прошу прощения!
Оба невольно уставились на сотрудницу компании.
Ей оказалась Алина Покровская – его личный секретарь-референт.
Миловидная, ухоженная блондинка. Очень хороша собой.
Ответственная. Исполнительная. Тактичная.
Человек, готовый ради карьеры на все. В буквальном смысле!
В постели девочка всегда выкладывалась по полной программе.
Их отношения вне работы являлись свободными и необременительными.
И это он ценил в первую очередь – отсутствие обоюдных обязательств.
— В чем дело, Алина?
— Станислав Юрьевич ожидает вас в вашем кабинете, — томно протянула Покровская. — Мне передать ему, что вы сейчас заняты?
Герман окинул ее холодным взглядом:
— Не нужно. Для отца я всегда свободен.
— Хорошо. Мне приготовить вам кофе?
— Да. Желательно с парой капель хорошего коньяка.
Мило улыбнувшись, Алина удалилась.
Давыдов вновь переключил внимание на брата:
— Здесь не самое удачное место для подобных разговоров, Глеб. Давай отложим до вечера. Я выслушаю все, что ты захочешь мне сказать.
— Если мне будет что тебе сказать! — огрызнулся тот.
Затем, не проронив более ни слова, он быстрым шагом направился в сторону выхода. Герман же долго смотрел ему вслед. Мысли его были тяжелы и неприятны. Впрочем, на лице это никоим образом не отражалось.
Внешне мужчина казался совершенно спокойным. Даже хладнокровным.
А через пару секунд он уже спешил на встречу с отцом.
Однако оказавшись в своем кабинете, родителя не обнаружил.
Зато обнаружил кое-что другое…
«Какого черта?»
На столе в ведерке со льдом стояла бутылка дорогого шампанского.
Картину дополняли два фужера и коробка шоколадных конфет.
Давыдов усмехнулся, ослабляя узел галстука.
За спиной щелкнул замок, но Герману не требовалось оборачиваться, чтобы понять, кто запер входную дверь. Он понял это сразу и строго произнес:
— И когда ты научилась так нагло врать своему начальнику?
Девушка жадно приклеилась грудью к его спине и поцеловала между лопаток. Затем, просунув ладони вперед, принялась проворно расстегивать пуговицы на его рубашке. Острые коготки царапнули кожу около пупка.
— Мне стоило позволить вам с Глебом вцепиться друг другу в волосы?
— Прими к сведению: мужчины не таскают друг друга за волосы.
— Хорошо, босс. Я запомню.
Послышалось характерное шуршание одежды.
А спустя мгновение Алина предстала перед ним полностью обнаженной.
