Дмитрий Винтер - Взять Берлин в 1941 году. Что дальше. Сталин после Грозы

Итак, операция «Гроза» закончилась полной победой Красной Армии. Возникает вопрос: что было бы после нее, завершись операция так, как она изначально планировалась?

Глава 7

«Неправильные кошки», или О боевых качествах Красной армии

Но сначала разберем альтернативную точку зрения на то, чем могла бы кончиться операция «Гроза», успей Сталин ударить первым. Есть немало историков, которые доказывают: боеспособность РККА образца 1941 года была настолько низкой, что никакой первый внезапный удар быстро победить бы не помог.

Наиболее ярко выраженный представитель такой точки зрения — С. Захаревич (Большая кровь. Минск, 2009). Примерно о том же пишет и И. Бунич, но он списывает небоеспособность Красной Армии на вновь начавшиеся сталинские репрессии против военных: мол, не начнись 22 июня война, к августу, когда, по мнению Бунича, планировалось начало «Грозы», Красная Армия пришла бы в такое состояние, что «не смогла бы пошевелить ни рукой, ни ногой» (Бунич И. Гроза. С. 568–569).

Марк Солонин в некоторых своих работах придерживается той же точки зрения. Во-первых, по его мнению, линию Маннергейма не обязательно было штурмовать, ее вполне можно было обойти. Во-вторых, все разговоры о сверхмощных укреплениях этой линии, как он считает, сильно преувеличены.

А в-третьих, им приводятся примеры того, как и без всякой линии Маннергейма, в чистом, что называется, поле севернее Ладожского озера, под Питкярантой, в начале января 1940 г. всего семь финских пехотных батальонов окружили (и разбили) 18-ю стрелковую дивизию и 34-ю танковую бригаду РККА. Затем сходная участь постигла 44-ю стрелковую дивизию, и только окончание войны спасло от такой же участи 168-ю. Причем в случае с 44-й дивизией финны наступали в чистом поле, а красноармейцы оборонялись в землянках (Солонин М. 25 июня. Глупость или агрессия? С. 94–102).

Подробно описаны Солониным и неудачи РККА летом-осенью 1941 г., когда СССР сам напал (25 июня) на Финляндию и никакой линии Маннергейма впереди не было (там же. С. 506–569).

Однако… Виктор Суворов недавно в одном интервью сказал: «Вообще в наступательной войне (к которой Красная Армия, в отличие от обороны, готовилась) она воевала бы на порядок лучше. В качестве примера можно привести, скажем, действия по захвату румынского города Килия». (25 июня 1941 г.) (Ледокол. С. 128).

Из операции по захвату Килии, как и из начавшейся в тот же день агрессии СССР против Финляндии, ничего путного не получилось? Правильно. И не могло получиться в условиях полного разгрома Красной Армии на главных театрах военных действий. Сам же Солонин пишет, что советское руководство стало снимать с Северного фронта все резервные соединения и спешно перебрасывать их на другие фронты; к концу первой недели июля все соединения фронтового подчинения (1-й и 10-й механизированные корпуса, 70-я, 177-я и 191-я стрелковые дивизии) были переброшены на Псковское направление, а из состава 7-й армии выведена 237-я стрелковая дивизия (Солонин М. 25 июня. С. 534).

Всего в составе войск, предназначавшихся для действий против Финляндии согласно «Уточненному плану стратегического развертывания…» от 11 марта 1941 г., должно было быть 17 стрелковых дивизий, семь танковых и шесть артиллерийских полков Резерва Главного Командования (там же. С. 295–299). Но ведь первая неделя июля — это не конец войны, а самое начало. Логично предположить, что переброски продолжались и потом. Сталину стало просто не до Финляндии. Надо думать, и не до Румынии. Впрочем, по мнению М. Солонина, Сталину стало «не до Финляндии» еще в мае 1941 г., когда он решил создать большой перевес на главном, германском направлении (там же. С. 317), справедливо полагая, что после разгрома Германии Финляндия никуда не денется.

Идем дальше. Автор этой книги писал (вслед за многими другими авторами) о том, что в начале войны обнаруживалось нежелание значительной части Красной Армии воевать за сталинский режим, чем и можно объяснить огромное количество пленных 1941 года (Винтер Д. Виктор Суворов прав! С. 98–103). Но это — в условиях первого удара Вермахта и разгрома, по крайней мере, первого эшелона РККА. А если бы Сталин ударил первым? По крайней мере, в Финляндии советских пленных было всего 5,5 тысячи — из миллионной армии; не так уж много.

Кроме того, сработал и такой фактор, как тот, что А. Никонов называет «эффектом неправильной кошки». Он приводит пример: вот большая и сильная собака решила погонять кошку, а та, вместо того чтобы убегать, разворачивается и ударяет собаку когтями по носу. Больно и непривычно! И не ожидавшая такого собака обращается в бегство. Кошка какая-то неправильная попалась!

Вот и Гитлер, по Никонову, оказался такой «неправильной кошкой». И когда он нанес неожиданный первый удар, внезапный и мощный, произошло «преобразование толпы», и армия, только что готовая всех крушить и идти до Атлантики (и дальше — но об этом ниже), превратилась в неуправляемую толпу и побежала (Никонов А. Бей первым! М.; СПб., 2010. С. 180–183).

Но ведь и Финляндия — тоже в своем роде «неправильная кошка». Вспомним: сопротивления в «зимней войне» не ожидалось, предполагалось, что «белофинны» (как презрительно именовали армию Финляндии советские агитпроповцы) сразу выбросят белый флаг. Легкомыслие простительное после блестящей победы на Халхин-Голе и сдачи без сопротивления трех стран Прибалтики (которые были оккупированы Красной Армией с 28 сентября по 10 октября 1939 г.). А финны уперлись.

Да еще к северу от Ладоги (где советские войска не так сильны, как на линии Маннергейма) и контрудары наносят…

Что же, шок от действий «неправильной финской кошки» РККА быстро преодолела. Уже в феврале 1940 г. шведские газеты констатировали: Красная Армия перестроилась. И стала совсем не той, что два месяца назад. И делает все как надо (Суворов В. Последняя Республика. С. 228).

Но ведь и в 1941 г. Красная Армия перестроилась достаточно быстро. Сам же Солонин достаточно убедительно доказывает, что военные потери СССР в 1941–1945 гг. — всего 17–18 млн чел., т. е. меньше хрущевско-брежневских 20 млн, не говоря уже о горбачевских 27. Ну а «всякий бред про… 37… 43… миллиона убитых солдат можно смело выбрасывать в корзину» (Солонин М. Мозгоимение. М., 2010. С. 260–264). Уже с конца 1941 г. война шла на равных.

Глава 8

Для чего нужны были миллионы десантников

Покажите мне приправу, и я скажу, какое готовится блюдо.

Именно так — во множественном числе — мы считаем себя вправе ставить вопрос. По крайней мере, Виктор Суворов, приведя сведения из газеты «Правда» от 18 августа 1940 г. о том, что в СССР подготовлен один миллион воздушных десантников, заключает, что если «Правда» и врет, то только в сторону уменьшения (Последняя Республика. С. 360).

И в самом деле, только на Украине только с апреля 1934 по февраль 1936 г. было подготовлено 427 000 десантников (Киевский Краснознаменный. М., 1974.

С. 122). Но ведь основные места подготовки парашютистов были не на Украине. Таковыми являлись Москва и Подмосковье, Ленинград (как в советское время назывался Санкт-Петербург), Иваново, Горький (ныне Нижний Новгород), Куйбышев (ныне Самара), некоторые места Северного Кавказа, Урала и Сибири, а также Крым, который в те времена в состав Украины не входил.

И потом, 1936 год — не конец подготовки десантников, а только начало (Последняя Республика. С. 360). Об этом Суворов много говорит в «Ледоколе». Настоящая подготовка ВДВ (как и вообще настоящая подготовка к большой войне) началась с 1937 г. Так, например, в 1938 г. Сталин отдает приказ подготовить дополнительно шесть воздушно-десантных бригад, а в апреле 1941 г. — уже целых пять воздушно-десантных корпусов (а в августе — еще пять). Плюс к этому к десантированию готовились и некоторые чисто стрелковые соединения (так, 21 июня в Сибирском военном округе проводились учения с десантированием целой стрелковой дивизии) (Суворов В. Ледокол. С. 113–120). Сколько же подготовили воздушных десантников с 1930 (год создания ВДВ) по 1941 г.? Мы не знаем, но очевидно, что советскую цифру «один миллион» нужно увеличить, причем «в разы».

Для чего же их столько наготовили? Виктор Суворов приводит четыре возможности их применения.

Первый вариант — задавить воздушными десантами Германию. Но с учетом того, сколько сил и без того для удара по Германии готовилось, — явный перебор.

Второй и третий варианты — использование для захвата после разгрома Германии юга (Балканы) и запада (Франция, Бенилюкс) Европы. Но и для этого миллионов много, с учетом того, что армии этих государств были разгромлены Гитлером, а Вермахт по плану «Гроза» должен был быть «перемолот» в Восточной Европе.