Василий Веденеев - Ключ святого Петра
Мистер Вуд посещал места, которые привлекают всех туристов: магазины сувениров, памятники, храмы, музеи и национальную галерею. Явно он отдает предпочтение художественным ценностям. А откуда он прибыл? Ага, из соседней страны?
Это и решило дело. Уже собравшийся было вычеркнуть из списка фамилию Вуда, капитан передумал и поставил рядом с ней значок, предписывающий снять постоянное наружное наблюдение, но оставить негласный контроль. Мало ли что…
Занятия Кано прервал вошедший офицер специальной канцелярии, обслуживающей лично главу контрразведывательной службы. Приветственно кивнув капитану, он положил перед ним папку с поступившими за истекшие двадцать часов материалами:
— Шеф просил обратить внимание на сообщения из города.
— Поблагодарите полковника. И не сочтите за труд узнать, когда он сможет принять меня для доклада.
— Хорошо, я позвоню, — откланялся офицер.
Дождавшись, пока за ним закроется дверь, капитан открыл папку и вынул из нее сколотую скрепкой пачку документов. В глаза бросились подчеркнутые ярко-желтым фломастером строки донесения агента Х-213. Он сообщал, что, по данным заслуживающих доверия источников, в городе нелегально находится некий Тамале, известный контрразведке, как один из связных службы безопасности эмигрантского центра. На момент получения сообщения его местонахождение установить не представилось возможным, но все работающие в городе сотрудники специальных служб, осведомители контрразведки и полиции получили ориентировку на розыск. Резолюция полковника Энугу, наложенная на сообщение Х-213, предписывала принять неотложные меры к розыску связного, установлению его явок и осуществлению за ними круглосуточного наружного наблюдения. Задерживать Тамале запрещалось до особого распоряжения.
«Вот оно», — подумал капитан Кано. Он снял трубку внутреннего телефона и набрал номер информационного центра, чтобы запросить материалы на появившегося в столице нелегала.
* * *Теплоход входил в порт. Стоя на верхней палубе, Питер жадно всматривался в раскинувшийся на берегу бухты город — яркая тропическая зелень парков, белые домики портовых служб, острые шпили церквей, сверкающие стеклами небоскребы представительств иностранных фирм, ажурная башня телецентра, темный купол правительственного дворца, в котором раньше размещалась резиденция колониального генерал-губернатора. Так и не найдя глазами знакомого ему по фотографиям здания национальной галереи, Вуд спустился в каюту: через полчаса, уладив несколько мелких формальностей, он ступит на берег Лигурии. Скрестив средний и указательный пальцы на правой руке, Питер трижды сплюнул через левое плечо, по давней суеверной привычке отгоняя возможную неудачу: пусть его плевки попадут в глаза всем демонам и, пока они будут протирать очи, он сделает дело…
Чернокожий пограничник в выцветшем берете и рубахе с мятыми погонами вернул его паспорт и небрежно козырнул:
— Прошу, мистер Вуд!
— Благодарю. — Питер убрал паспорт и свистнул мальчишке-носильщику.
Шагая следом за согнувшимся под тяжестью чемоданов мальчишкой, Вуд разглядывал толкавшихся на причале людей — белых, черных, желтых, одетых кто в форму, кто в европейские костюмы, а кто в национальные рубахи с ярким орнаментом и линялые трусы, подвязанные веревкой. Его наметанный глаз цепко выхватил из толпы группу молодых парней в легких пиджаках и широкополых шляпах, лениво покуривавших у здания таможни рядом с автомобилем, украшенным рогатой антенной радиотелефона.
«Местная охранка, — усмехнулся Питер. — Интересно, они меня уже сфотографировали или сделают это в отеле?»
Каффи предупреждал, что каждый иностранец, ступивший на землю Лигурии, привлекает пристальное внимание контрразведки. Видимо, глава специальной службы эмигрантского центра действительно хорошо изучил своих соотечественников, заботящихся о безопасности режима Суэна Матади. Не мешает здесь быть предельно осторожным, чтобы не дать им ни малейшего повода зацепиться, тем более приклеить постоянный «хвост» — иначе ни на минуту не выпустят из поля зрения. Если уж они вцепятся, то намертво, и отрывать придется с кровью.
Наблюдая, как его чемоданы укладывают в багажник такси, Вуд еще раз окинул взглядом прохожих — кажется, за ним никто не потащится. Значит, он пока будет под опекой таксиста, наверняка состоящего в штате осведомителей контрразведки или полиции.
— Отель «Экватор», — усаживаясь на заднее сиденье, приказал Питер.
В номере отеля он первым делом принял душ, а потом начал распаковывать чемоданы, отказавшись от услуг горничной. Аккуратно развесив в шкафу костюмы, Вуд достал полученный от Хеде миниатюрный транзисторный приемник и, выдвинув телескопическую антенну, начал негромко напевать, направляя ее на стены номера, — в чужих руках приемник мог служить только по своему прямому назначению, но Питер знал, как заставить его работать для поиска систем подслушивания. Вскоре в динамике раздались характерные щелчки.
Первый микрофон обнаружился в розетке электрического питания: он воспринимал шумы через крепление винта. Наклонившись, Питер разглядел электронного шпиона. Знакомая штучка: «берет» шепот на расстоянии до шести-семи метров, электропроводка используется как средство передачи звука и одновременно питания шпиона, включающегося при разговорах, телефонных звонках и прочих шумах. Обследовав весь номер, он обнаружил еще три микрофона, но трогать их не стал.
Убрав приемник, Питер спустился в ресторан и не спеша пообедал. Кухня оказалась достойной, напитки в меру охлажденными, обслуга вышколенной, и Вуд получил истинное удовольствие. Поднявшись в номер, он проверил оставленные перед уходом неприметные чужому глазу метки. Как он и предполагал, его вещи проверили: исчезла маленькая красная шерстинка с рубашки, из-под крышки чемодана не высовывалась тонкая черная ниточка, а в футляре фотоаппарата не лежал микроскопический пластиковый шарик-бусинка. Да, местные ребята не привыкли зря тратить время!
Опустившись в кресло, Питер закурил и начал раздумывать. Слава создателю, еще ни одна специальная служба не располагает аппаратурой для подслушивания мыслей!
Итак, единственный компрометирующий предмет, который у него есть, — это перстень, полученный от госпожи Джуба, но его он постоянно носит с собой. Планы квартала, где расположена национальная галерея, схемы коммуникаций и места размещения полицейских постов он выучил наизусть. Карту города можно купить в любом месте и особого подозрения это не вызовет. Важно другое: сколько времени понадобится контрразведке, чтобы потерять к нему интерес, — день, два, три? Когда они успокоятся и перестанут липнуть? Трудно сказать, но, судя по множеству прибывающих в страну иностранцев, у них не хватит сил, чтобы каждым заниматься подолгу: если человек их ничем не насторожит — они будут время от времени проверять его для страховки и переключаться на вновь прибывших. Хорошо, если так.
Правильно он сделал, приняв решение разделить группу, — каждый прибудет поодиночке, разными видами транспорта. Тяжелее всех придется Карлу: он повезет оборудование, аппаратуру и оружие. Правда, Каффи обещал страховать его и обеспечить полную безопасность при пересечении границы. Будем надеяться, что он выполнит обещание.
Вызвав такси, Питер поехал в город. Там он посетил несколько сувенирных магазинов, где купил ритуальную маску и погремушки из сушеных тыкв, а потом отправился в музей. Старательно осмотрел залы, отдыхая в их прохладе от зноя улиц, побродил среди витрин с чучелами, макетами жилищ, образцами старинного оружия и древних музыкальных инструментов, но слежки за собой не обнаружил.
«Ждут на улице, — понял Хантер, — а в залах у них смотрители свои люди. Ладно, пока поиграем по предложенным правилам».
Из музея он поехал в национальную галерею — хотелось поскорее оглядеть место, где им предстоит действовать.
Здание галереи поражало своей величественностью и красотой архитектуры — в период колониального владычества умели строить, и никакая фотография не смогла бы полностью передать истинной красоты бывшего кафедрального собора. Галерея занимала почти весь квартал: высокое, окруженное колоннадой, строение с двумя округлыми башнями и рядами больших прямоугольных окон вдоль фасада. От проезжей части улицы его отделяла изящная решетка из металлических прутьев, за которой раскинулась зеленая лужайка с купами благоухающих цветами кустов. Почти вплотную к задней стене галереи примыкала стройка — там виднелись уродливый каркас современного здания и поднятые вверх стрелы башенных кранов. Слева, на некотором расстоянии, возвышалась колокольня какого-то собора, справа и напротив галереи стояли многоэтажные дома. Дальше улица переходила в небольшую площадь, а потом резко раздваивалась.
