Олег Смыслов - Житейская правда войны
Однако все оказалось гораздо сложнее, о чем и свидетельствует бывший помощник начальника штаба полка: «Примерно через неделю я докладывал по телефону обстановку на переднем крае начальнику оперативного отделения штаба дивизии майору Петрову В.И., моему непосредственному “патрону” в вышестоящем штабе. В конце он поздравил меня с орденом Отечественной войны 2-й степени, которым был награжден и он сам, и некоторые наши офицеры, тоже представлявшиеся на Красную Звезду. В этом же приказе вместо Героя получали такой же орден Николенко и Осин. А Жуйков, Зайцев, Карпенко, Косенков и Ламко награждались орденами Красного Знамени. Во всей дивизии вместо разнарядки в 50 человек геройство получили только 16, а все остальные получили ордена Красного Знамени или даже ордена Отечественной войны 2-й степени. А произошло вот что.
Первоначально 22 и 23 сентября форсировали Днепр в его большой излучине соединения 40-й общевойсковой и 3-й гвардейской танковой армий. Это был первый на этой реке плацдарм, названный, как и два населенных пункта — Большой и Малый Букрин — “Букринским”. В 40-й армии две дивизии форсировали Днепр в районе Ходоров (253 и 337 сд), 161-я в районе Зару-бинцы и наша, 38-я, в районе Григоровки. Мотострелковые части 3-й гвардейской армии высаживались только в двух последних населенных пунктах, и произошло невольное перемешивание боевых порядков. После первого, самого значительного контрудара противника 29 сентября на плацдарм был введен второй эшелон Воронежского фронта — 27-я армия под командованием генерал-лейтенанта Трофименко. Ее соединения в самом форсировании участия не принимали, а переправлялись по наплавному мосту и на паромах уже без воздействия огня противника. Поэтому в первоначальную разнарядку на геройские звания они не вошли. Эта армия вводилась в центре оперативного построения и отрезала 38-ю дивизию на самом левом фланге плацдарма от главных сил 40-й армии. В связи с этим наша дивизия была пере-подчинена 27-й армии. Такое происходило часто.
Оформили представления на 50 человек к званию Героя по распоряжению командующего 40-й армией генерал-полковника Москаленко К.С., а представлять их в Верховный Совет пришлось уже через командующего и штаб 27-й армии, на которую разнарядка на Героев, естественно, не выделялась, а соблазн был велик. Вот и решил командарм Трофименко за счет нашего лимита прославить и своих людей, тем более что и у него многие отличились, но уже не за форсирование, а за бои по расширению плацдарма. Сейчас очень трудно подсчитать, сколько получено Героев в 27-й армии, но они безусловно есть, в том числе и за счет Героев нашей дивизии»[24].
Первыми кандидатами на присвоение звания Героя Советского Союза в 48-м стрелковом полку были однозначно названы полковой инженер Ф.Т. Чирва и командир батальона Т.Ф. Ламко. Они действительно заслужили это высокое звание. Тем не менее комбата наградили орденом Красного Знамени, а представление на инженера и вовсе пропало. Как указывает Лебединцев, начальник штаба полка Ершов таким образом отомстил инженеру из-за неразделенной любви[25]. Капитана Федора Тимофеевича Чирву к ордену Красного Знамени представит очередной командир полка только в октябре 1944 года. В наградном листе будет совершенно справедливо написано: «Во время форсирования реки ДНЕПР товарищ ЧИРВА с отделением сапер и с небольшой группой стрелков непосредственным руководством под сильным артми-нометным и пулеметным огнем противника сумел переправить на подручных средствах весь полк с артиллерией и минометами. При этом товарищ Чирва был тяжело ранен в грудь..»[26]
Как мы помним, лейтенант Зайцев со своим взводом разведчиков самым первым переправился через Днепр и не меньше других заслужил звание Героя. Однако его не получил, о чем свидетельствуют два наградных листа, оформленных в октябре 1943-го.
На первом стоит дата 19 октября: «Лейтенант Зайцев за период боевых действий полка во время форсирования реки Днепр и при расширении плацдарма правобережья, командуя работой автоматчиков 48 стрелкового полка первым со своей ротой переправился на правый берег и закрепился на нем. В одну из атак, превосходящими силами противника Зайцев воодушевил личным примером своих бойцов и повел роту в контратаку, уничтожив 115 немецких солдат и офицеров и занял высоту.
В дни расширения правобережного плацдарма Зайцев несколько раз водил роту в атаку, уничтожая живую силу и технику противника и имея успех.
Представляю к правительственной награде ордену Красной Звезды…»[27]
На втором стоит дата 25 октября: «Командир взвода пеших разведчиков лейтенант Зайцев с 24 по 25 сентября 1943 г., получив приказ на разведку обороны противника на правом берегу Днепра, на переплавных средствах, поделанных из подручного материала, пользуясь вечерними сумерками, под сильным огнем противника первым форсировал реку без потерь. Точно установил передний край обороны и расположение огневых точек противника.
29 сентября 1943 г. противник силами до батальона, пользуясь сплошным туманом, перейдя в контратаку на стык 48 стрелкового полка и 165 стрелкового полка 61 стрелковой дивизии, вклинился в нашу оборону. Лейтенант Зайцев со своим взводом сильным огнем из винтовок и автоматов задержал часть наступающего противника, перешел в контратаку и уничтожил до роты немецких солдат, чем сорвал наступление немцев и дан возможность другим подразделениям удержаться на занятых рубежах правобережья.
Представляю к высшей правительственной награде, званию — Герой Советского Союза…»[28] Но вместо Героя Зайцева наградили орденом Красного Знамени.
Начальнику артиллерии 48-го стрелкового полка майору Би-кетову повезло тогда больше всех. Как свидетельствует А.З. Лебединцев, Бикетов «остался на том берегу переправлять свои орудия и минометы и сделал это весьма удачно, так как попался на глаза командующему артиллерией 40-й армии полковнику Бобровникову, который поинтересовался, кто руководит переправой орудий, и Иван Владимирович скромно назвал, разумеется, свою фамилию и должность. Адъютант записал, и в тот же день было оформлено представление на Героя, даже без уведомления прямого начальника Бикетова — командира нашего полка. Уже 23 октября был подписан Указ о присвоении ему звания Героя. Это был первый из указов на Героев за Днепр»[29].
Александра Захаровича Лебединцева я лично знал не один год и хочу сказать, что этот умный и интереснейший человек написал в своих воспоминаниях сущую правду. Нравится она кому-то или нет. Я также твердо знаю, что, как прекрасный штабной офицер с академическим образованием и солидным боевым опытом, он даже некоторые мелкие детали, о которых писал в своей книге, уточнял в архиве МО СССР. Какие-то данные ему удалось узнать в период службы в Главной инспекции Министерства обороны СССР.
Поэтому попытки некоторых недоверчивых обывателей обвинить Александра Захаровича во лжи я считаю голословными. Мне доподлинно известно, что настоящий ветеран Великой Отечественной войны, окопник, пехотинец, полковник в отставке Лебединцев до конца своих дней хотел только одного: писать и говорить правду. Чем успешно и занимался последние десятилетия своей жизни.
Но вернемся к начальнику артиллерии. Как и утверждает Александр Захарович, наградной лист на майора Бикетова действительно был подписан в тот же день в сентябре 1943 года командующим артиллерией 40-й армии гвардии полковником Бобровниковым. Вот его текст: «С выходом наших частей на р. Днепр майор БИКЕТОВ в ночь на 24 сентября 1943 года под сильным артиллерийским огнем противника, собрав подручные средства переправы, организовал переправу средств артиллерии на правый берег р. Днепр.
Сильный артиллерийский и пулеметный огонь противника затруднял организацию переправы. Майор Бикетов личным примером, отвагой и бесстрашием, находясь в воде, воодушевлял личный состав и руководил переправой, в результате в течение ночи было переправлено 2 76-мм орудия ПА, 8 45-мм орудий, 10 82-мм минометов, транспортные средства. Чем обеспечил захват на правом берегу р. Днепр плацдарма, немедленно вступил в бой с подошедшими немецкими частями, прикрывая дальнейшую переправу наших частей в районе Григорьевка (так в документе)..»[30]
Командир полка майор Кузминов больше всех попадал под ту самую директиву Ставки, подписанную Верховным Сталиным. В результате даже об оставлении КНП пришлось забыть. Да и командир дивизии Богданов скорее всего никому об этом наверху так и не успел рассказать. На том, что называется, и порешили 25 октября 1943 года: «Командир 48 стрелкового полка майор КУЗЬМИНОВ (так в документе), полком, преследуя противника, к вечеру 24.9.43 г. основной частью полка подошел к реке Днепр, на участке Григоровка, несмотря на сильное воздействие авиации противника и сильный артиллерийский и минометный огонь, с правого берега реки Днепр, майор КУЗЬМИНОВ, при полном отсутствии табельных переправочных средств, организовал форсирование полком реки Днепр используя подручные средства, рыбачьи лодки, бочки, построил два плота и с помощью всего этого всю пехоту полка со стрелковым вооружением и минометами переправил на правый берег реки ДНЕПР и с боем овладел высотой южнее Григоровка. В дальнейшем ведя бой по расширению плацдарма овладел высотой 209.7 и выполняя приказ командования прочно удерживает достигнутый рубеж…»[31]Далее, как обычно «…За успешное форсирование реки ДНЕПР и проявленные при этом мужество и геройство…»[32]
