Хироюки Агава - Адмирал Ямамото. Путь самурая, разгромившего Перл-Харбор. 1921-1943 гг.
Нет необходимости описывать битву за Мидуэй в деталях. Книга Фучиды и Окумийи «Мидуэй», на японском языке, содержит более или менее подробное описание событий; есть еще труды Генды Минору и Ито Масанори. Есть и объемистая «Невероятная победа» Уолтера Лорда — на английском языке. Атаку на Мидуэй назначили на 7 июня, а ударной группе, поддерживающей силы вторжения, предписано начать воздушные налеты на атолл двумя днями раньше. Первая задача операции — захватить Мидуэй, а затем уже выманить флот США (предположительно находившийся в Пёрл-Харборе) для решающей битвы в открытом море; в любом случае вторая цель самая важная, но по времени сначала следовало оккупировать атолл; оставалось неясным, какой из задач отдать предпочтение, если события станут разворачиваться не по плану. Этот факт, возможно, одна из причин неудачи операции.
В 1.30 утра по токийскому времени 5 июня и, как всегда, за тридцать минут до восхода солнца флот Нагумо достиг точки на удалении 240 морских миль к северо-западу от Мидуэя и запустил первую волну атакующих самолетов с четырех авианосцев. Видимость была прекрасная, вспоминают очевидцы, когда загорелись красные и зеленые фонари на крыльях самолетов и смешались на полетной палубе. Поскольку Фучида болен, командование возложили на лейтенанта Томонагу Джоичи, командира эскадрильи на «Хирую». Группа состояла из 108 самолетов, поровну разделенных на горизонтальные бомбардировщики, пикирующие бомбрдировщики и истребители сопровождения.
Но на хвост первой атакующей группе сразу после взлета сел вражеский гидросамолет. Пролетая над Мидуэем, он дал осветительную ракету, чтобы обозначить позиции, и истребители-перехватчики США вихрем взлетели с аэродрома. Истребители прикрытия «Зеро», ведомые лейтенантом Суганами Масахару, совершили почти невероятный подвиг: сбили более сорока истребителей «Грумман», потеряли лишь два своих и не допустили противника до своих бомбардировщиков. Но взлетное поле на острове было абсолютно пустым — самолеты заблаговременно удалены в безопасное место, — и бомбежка дала ничтожные результаты. Перед тем как повернуть назад, лейтенант Томонага послал Нагумо радиограмму:
«Считаю, что вторая атака необходима. 0400».
В этот момент группа пикирующих бомбардировщиков под командой капитана 2-го ранга Егусы Такасиге, группа торпедоносцев капитана 2-го ранга Мураты Сигехару и группа истребителей прикрытия капитана 2-го ранга Итайи Сигеру стояли на борту четырех авианосцев, ожидая появления американской ударной группы. Однако, получив рапорт Томонаги, спешно решили заменить уже подвешенные торпеды обычными бомбами для атаки авианосцев противника. В докладе Нагумо, содержавшем его оценку ситуации, говорилось: «Мы полагали, что в морях вокруг Мидуэя нет активных авианосцев противника». Это всего лишь допущение; чтобы проверить его, флот рано утром того дня отправил семь разведсамолетов — один с линкора «Харуна», по два с крейсеров «Чикума» и «Тоне», и по одному с «Акаги» и «Каги» — в форме веера с атоллом Мидуэй в центре. Однако снова ждала неудача, а гидросамолет с «Тоне», летевший по курсу, который наверняка привел бы к обнаружению американских авианосцев, из-за неисправности катапульты взлетел с опозданием на тридцать минут. К тому же его пилот, по имени Амари Хироси, еще и ошибся в определении курса и слегка отклонился от заданного направления, — просто какое-то дурацкое везение позволило ему обнаружить американский флот. Другие разведсамолеты, летевшие своими правильными курсами, либо не приблизились, либо не увидели противника; именно самолет, опоздавший со взлетом на тридцать минут и летевший неверным курсом, радировал: «Вижу десять предположительно вражеских кораблей. Азимут 10°, 240 морских миль от Мидуэя, курс 150°, скорость двадцать узлов»; в это время вторая волна атаки на «Акаги», «Кагу», «Сориу» и «Хирую» — уже начали устанавливать обычные бомбы для второго налета на атолл.
Командование 1-го флота моментально оказалось застигнутым врасплох, но все равно, настроенное предвзято, с трудом принимало это сообщение всерьез. Тем не менее Амари дан приказ продолжать наблюдение за противником. Пятьдесят две минуты спустя Амари прислал еще одно сообщение:
«В арьергарде противника появился предположительно авианосец».
Это сообщение оказалось решающим: если появился авианосец, значит, что-то здесь не так. На палубах японских авианосцев разразился пандемониум. Самолеты атаки, уже выстроившиеся на палубе, оснащенные обычными бомбами, срочно отправлялись вниз, в ангары, где их опять перевооружали торпедами. Провести такую операцию под таким давлением — нелегкая задача. Элеваторы работали на спуск и подъем, перемещая самолеты, от их предупреждающих звонков стоял непрерывный шум, а в это время трюмные команды, истекая потом, беспрекословно загружали самолеты во второй раз. Но у них уже не было времени сложить снятые бомбы в нужном порядке, и они бросали их в углах ангаров, где позднее они стали взрывать друг друга по очереди. Даже в этом случае перед каждым авианосцем стояла задача принять на борт самолеты первой волны и самому приготовиться к бою с американскими самолетами, которые были на подходе со своих наземных баз. Фучида Мицуо — он поднялся на палубу, несмотря на физическую слабость после операции — спросил у Масуды Шого, командира эскадрильи на «Акаги», который час.
— Семь пятнадцать, — со вздохом ответил Масуда, взглянув на наручные часы. — Боже, какой длинный день!
Через пять минут поступил приказ второй волне по мере готовности немедленно взлетать.
Авианосцы развернулись против ветра, пропеллеры бомбардировщиков — наконец-то оснащенных торпедами начали вращаться, и через пять минут все они уже летели атаковать американскую ударную группу, когда вдруг с небес на «Акаги» ринулись черные контуры трех пикирующих бомбардировщиков противника.
Три бомбы поразили цель, и вскоре «Акаги» потрясли страшные взрывы своих собственных бомб. К этому времени «Кага» и «Сориу», которые были видны с «Акаги», оба стали извергать черный дым и быстро разделили ту же участь.
8
Примерно тогда же линкор «Ямато» с Ямамото на борту плыл на восток, к пункту в 800 морских милях к северо-западу от Мидуэя, в сопровождении «Мутсу» и других кораблей главных сил. От флота Нагумо их отделяло примерно 500 морских миль, и командование «Ямато» не имело представления, что там тратят время, неистово стараясь поменять боеприпасы на своих самолетах. Так что, когда пришло сообщение от разведсамолета с «Тоне» об обнаружении флота противника, поначалу это приняли за хорошую новость. Если вторая атакующая волна Нагумо, стоящая в готовности и в ожидании появления авианосцев противника, взлетит сейчас, не теряя времени, — успех, все думали, обеспечен; приятная волна оптимизма ощущалась под внешним напряжением, которое испытывали офицеры штаба Ямамото.
Сам Ямамото, правда, едва ли произнес хоть слово — он стоял на боевом мостике, бледный от недавних болей в желудке.
Вскоре после этого Ямамото получил сообщение:
«Атакован самолетами противника наземного и морского базирования. „Кага“, „Сориу“ и „Акаги“ горят».
Он сжал губы и что-то проворчал, но офицеры вокруг ужаснулись. Тот факт, что радиограмма пришла с второго по рангу корабля на флоте Нагумо, «Тоне», наводил на мысль, что «Акаги» уже не в состоянии посылать радиограммы и, возможно, сам Нагумо в опасности.
Один офицер штаба командования Объединенного флота взволнованно предположил, что, если японские самолеты взлетят с торпедами, можно по крайней мере надеяться, что и противник тоже пойдет на дно. Но платформы на полетных палубах трех авианосцев уже искорежены от высокой температуры, а пламя вырывалось взрывами из чрева кораблей; взлететь с них уже невозможно.
Единственное, что «Ямато» вместе с другими линкорами могли сделать, — это увеличить скорость до двадцати узлов и сразу же направиться на помощь группе Нагумо на Мидуэй. Авианосцы «Риуйё» и «Юнъио» группы Какуты на севере получили приказ немедленно повернуть на юг и соединиться с главными силами. Примерно в это время главнокомандующий Нагумо и начальник штаба Кусака спаслись через окно на мостике «Акаги», уже охваченного пламенем, и, оставив свой горящий корабль, переносили командный пункт на легкий крейсер «Нагара». И вот здесь Фучида Мицуо, прыгнув с мостика, сломал ногу.
Единственный боеспособный в этот момент авианосец в водах вокруг Мидуэя — «Хирую», флагман командующего 2-м дивизионом авианосцев контр-адмирала Ямагучи, с капитаном Каку Томео на мостике.
В общей сложности в атаке на авианосец участвовало около ста пятидесяти американских самолетов, но «Хирую» был все еще на плаву, после того как его поразили двадцать шесть торпед и семьдесят бомб. Ямагучи, человек с даром глубокого видения и боевого духа, в то время имел весьма высокую репутацию на флоте; многие моряки впоследствии заявляли, что хотели бы, чтобы он возглавил ударную группу. Хотя он был моложе Ямамото и окончил Морскую академию на восемь лет позже, они старые друзья и именно Ямамото устроил вторую женитьбу Ямагучи после смерти его первой жены. Лучший из представителей морского офицерства старой закалки, он часто заявлял, что за все свои годы на флоте никогда не сожалел о своем выборе; отправляясь на Мидуэй, сказал жене:
