Сергей Чуев - Украинский легион
Заняв предназначенные позиции в маленьком леске, полк пошел в наступление под сильнейшим обстрелом. Советская пехота не противостояла наступающим, их встретили советские танки. Большая часть полка была намотана на танковые гусеницы и расстреляна на плоской как стол местности. Приданный полку дивизион легкой артиллерии неоднократно пытался занять позиции для боя, но под вражеским обстрелом не смог развернуться. Вскоре дивизион занял позиции под прикрытием нескольких стогов сена на открытой местности. После вступления орудий в бой «стога сена», оказавшиеся советскими танками, огнем своих орудий расстреляли в упор орудия галичан.
Советская пехота шла в атаку под прикрытием авиации и артиллерии. О том, что творилось на передовой, вспомйнал бывший артиллерист, унтершарфюрер СС Владимир Молодецкий:
«Три наших орудия заговорили. Большевики, однако, постепенно подходят. Наша стрельба доходит до максимума. Стволы орудий стоят горячими, а пулеметы разогрелись до невозможности. Советские воины гибнут, разрываемые шрапнелью и четвертованные пулеметным огнем, но приближаются все ближе, безостановочно стреляя из автоматов. В это время звучит команда приостановить стрельбу. Еще каких-нибудь 250–150 метров, и наши шрапнели будут задевать наших же солдат. Требуется скорое выполнение приказа. Кричу артиллеристам: «Прекратить огонь!» Хлопцы немедленно залегли. Из-за кустов, что раскинулись по левой стороне кладбища и протянулись до маленькой речки, выбегает с примкнутыми к винтовкам штыками рота фузилеров. Могучее «Слава!» покрывает стрельбу.
Большевики остановились, залегают и открывают сильную стрельбу. Через минуту из-за разваленных хат высыпается вторая рота фузилеров, которая кидается на правое крыло большевистского прорыва. Громкое «Слава!» смешивается с диким «Ура!». На все то, что сейчас творится, смотрю, стискивая в руках автомат, а пот скатывается крупными каплями со лба. Масса солдат смешивается в страшной борьбе. Короткие ружейные выстрелы, сверкающие удары штыками, страшные удары прикладами винтовок».
Вскоре на помощь полку были брошены 29-й и 31-й полки вместе с приданными артиллеристами. Первоначально оба полка пытались пробиться в район Подгорцев. Их попытка наступать мало отличается от той, что была предпринята 30-м полком. Советские танки не оставили ни малейшего шанса украинцам на успех. Вскоре полки понесли огромные потери, а оставшиеся в живых солдаты были деморализованы. В прорыв командование кинуло все имевшиеся и понадерганные где только можно остатки немецких частей. Остатки же дивизии «Галичина», поддерживаемые огнем своей артиллерии, занимают центральный участок фронта. Остатки 30-го полка были сняты с передовой на переформирование в резерв. В течение четырех дней он был переформирован в гораздо меньший по численности полк. После реорганизации 30-й полк был брошен на прочесывание лесной местности, заполненной советскими подразделениями, пробившимися во вражеский тыл. Теперь главным для дивизии становится создание преграды в долинах Сасова и Ясенова и недопущение прорыва противника в лесную местность.
В это время приходит информация о прорыве противника на северо-западе от Бродов. Из Бугска полевой-запасной батальон сообщает о сильных танковых атаках и о своем отходе на запад, такая же ситуация складывается в тылах дивизии, где разместились части снабжения. Штаб дивизии не мог поверить столь скорому появлению противника в тылах.
Пока еще существующие линии связи с командованием фронта уведомляют о двух оперативных ударах противника на Львов. К немецкому командованию приходит понимание того, что первая фаза битвы успешно завершена для советских сил замыканием кольца с 13-м корпусом внутри. Советское наступление на Львов разворачивается. 16 июля пал Золочев, и советские войска вышли к Бугу и замкнули Бродское кольцо.
Связь корпуса с командованием армии рвется. В таких условиях командование корпуса понимает, что единственное, что остается, — держаться до конца. Командование дивизии отдает приказ держаться за занятые позиции всеми силами. Полное господство советской авиации не позволяет производить ремонт и укрепление позиций минами, и всю эту работу приходится делать короткими ночами.
В продолжение десяти дней корпус вел тяжелейшие бои, приковывая к себе значительные советские силы. Особенно тяжело приходилось украинцам и их соседям по позициям — 349-й дивизии. Противник направил острие удара именно в стык двух дивизий.
Полки встали перед прорывающимися советскими танковыми частями в долине Сасова и Ясенова. Развернулись ожесточенные бои за села Пеняки, Гуту Пеняцкую, Гуту Верхобугскую, Суходолы. Начались проблемы со снабжением, войска стали ощущать нехватку боеприпасов. Ситуацию осложняло отсутствие нормальной связи. Все телефонные линии были разорваны при артиллерийских и авиационных налетах. Радиоаппаратура не работала, вследствии чего приказы и донесения приходилось рассылать посыльными.
Против немецко-украинских позиций на равнине были применены гвардейские реактивные минометы «катюши». Это стало переломным моментом в битве под Бродами. Множество солдат впадают в шок, а затем в панику.
Развалины старинного замка в Подгорцах несколько раз переходили из рук в руки. В тылу обороняющихся 29-го и 30-го полков появляются первые танки противника. Брошенные им навстречу противотанковые подразделения вступают в противоборство на максимально короткой дистанции. 31-й полк, штаб которого целиком погиб близ Сасова под ударами «катюш», начинает распадаться.
В это время извне была предпринята попытка помочь окруженцам. На прорыв кольца пошли 8-я танковая и 20-я панцергренадерская дивизии. Наступление этих двух формирований было отбито советскими частями, при этом немецкой группе прорыва посчастливилось самой не попасть в окружение. В данный момент советское командование уже перенесло основную тяжесть главного удара в направлении Львова.
В такой катастрофической обстановке командование 13-го корпуса получает приказ командования о прорыве кольца окружения. Командир корпуса избирает направление на Подольские высоты — место наиболее вялого наступления советских войск. В распоряжение начальника группы прорыва генерал-майора Ф. Линдеманна придаются 14-я дивизия СС «Галичина» и немецкая пехотная дивизия. Другие части немецкой армии должны быть двинуты в прорыв. Начинается концентрация всех сил окруженных. Часть окруженной группировки призвана сдерживать прорыв советских войск, другая — стремительным броском прорвать кольцо окружения.
В ночь с 17 на 18 июля немецкие и украинские части предприняли попытку вырваться из кольца и соединиться с 8-й танковой дивизией, но попытка окончилась неудачей. 19 июля советскими частями был взят г. Колтев, и кольцо окружения сжалось. Образовался котел размером 9 на 8 километров, в котором оказались 65 тысяч человек.
В это трагическое для дивизии время Фриц Фрайтаг сообщил генерал-майору Линдеманну, что дивизия неуправляема. Телефонный разговор происходил при начальнике штаба В. Д. Гайке, и он не мог поверить своим ушам — его поразило это высказывание командира. До сей минуты части дивизии неукоснительно исполняли все приказы Фрайтага. Изумленный. командир корпуса отдал приказ Фрайтагу о передаче управления дивизией генералу Линдеманну, а самого Фрайтага прикомандировал в распоряжение штаба корпуса.
Штандартенфюрер СС Порфирий Силенко в своих мемуарах сообщил, что во время бродской трагедии к Фрайтагу пришли украинские офицеры с предложением прорваться ночью из кольца, при этом оставить все войсковое имущество, посадить на лошадей и возы всех раненых и выставить наиболее боеспособных в голове колонны прорыва. На это предложение Фрайтаг заявил: «Со всем тем, что имеем, пойдем и дальше. Здоровых выслать вперед в голову колонны, а остальные останутся при имуществе. Знаете, как сохраняется войсковое имущество и как трудно его пополнить?» В результате все войсковое добро вместе с ранеными так и осталось в кольце. Тот же Силенко вспоминал: в Бродском кольце в передовых частях не осталось ни одного немца-офицера, а молодые немецкие унтеры под разными предлогами стремились уйти в тыл.
Паниковал не только Фрайтаг. В панику ударился и немецкий персонал дивизии. Не будучи духовно и дружески связанными с украинским составом, немецкие военнослужащие предпочитали «удалиться» с передовой. Так, в окопах близ Ольска гауптштурмфюрер СС Вайс покинул своих подчиненных. Впоследствии, уже после битвы, Вайс вернулся к остаткам своей сотни с Железным крестом на груди. 16 июля в селе Куты советскими войсками был захвачен медпункт дивизии с 400 ранеными солдатами «Галичины». Еще до захвата немецкие танки вывезли на своей броне раненых немцев, а украинцев забрать экипажи отказывались.
