Гай Гибсон - Впереди вражеский берег
«Нормально, Мелвин. Я думаю, следующая ее снесет».
Мы уже довольно долго находились над дамбой Мён. Все это время я поддерживал связь с базой в Скэмптоне. На связи находились командир авиагруппы и главнокомандующий бомбардировочной авиацией. Рядом с ними сидел ученый, следивший за величайшим экспериментом дамбологии. Он сидел в центре управления полетами, положив голову на руки и слушая поступающие донесения. Вдоль другой стены метался взад и вперед глава Бомбардировочного Командования. В некотором смысле их ожидание было даже более скверным, чем мое. Единственная разница заключалась в том, что они не видели, как дергается стена дамбы, хотя даже я не все видел отчетливо.
Наконец вода опять успокоилась, и я вызвал номер пятый — Дэвида Малтби — и приказал ему атаковать. Он пошел слишком быстро, и я видел, что его мина упала в нескольких футах от нужного места. Снова пальба зениток, снова взрыв и стена воды. Но теперь мы находились с противоположной стороны дамбы и могли видеть, что произошло. Мы подождали примерно 5 минут. Все это было трудно описать. В воздух взметнулось огромное облако брызг, которое осело на моем лобовом стекле. Время начало поджимать, я вызвал Дэйва Шэннона и приказал ему атаковать.
Когда он начал разворот, я подлетел вплотную к стене дамбы и увидел все происходящее. Она начала рушиться, но я не верил собственным глазам. Кто-то истерически крикнул:
«Мне кажется, она падает! Падает!»
Тут же раздались ответные крики, но я быстро приказал:
«Держаться рядом, пока я не проверю».
Я помнил, что Дэйв намерен атаковать, и приказал ему пока отвернуть и не приближаться к цели. Мы подлетели еще ближе. Сомнений не осталось. В дамбе образовалась брешь шириной около 100 ярдов, и вода потоком рвалась сквозь нее, огромным водопадом низвергаясь в долину Рура, где находились промышленные центры Третьего Рейха.
Почти все зенитки умолкли. Остальные парни вынырнули из-за холмов, чтобы подлететь поближе и посмотреть, что мы натворили. Теперь развеялись последние сомнения — дамба Мёна была разбита. Зенитчики бросили свои орудия и, спасая свои жизни, мчались на берег. Лишь один отважный человек остался у орудия, но наши стрелки быстро уничтожили его метко нацеленной очередью трассирующих пуль. Теперь все успокоилось, если не считать ревущего потока воды, который рушился с высоты 150 футов. Мы начали кричать и вопить, в эфире начался настоящий шабаш. Перед нами была картина, которую вряд ли кто еще увидит.
Я сразу приказал Хатчу отстучать на базу короткую радиограмму: «Ниггер». Когда эту радиограмму передали командиру группы, говорят, в центре управления полетами тоже началась суматоха. Ученый прыгал и танцевал.
Затем я еще раз посмотрел на дамбу и поток, и все летчики делали то же самое. Это было крайне волнующее зрелище. Всю долину постепенно затягивал туман от бурлящего потока. В этой пелене мы увидели автомобиль, который мчался по дороге, уходя от водяной стены. Однако вода двигалась гораздо быстрее и быстро нагнала машину. В последний раз мелькнули фары, потом вода захлестнула их. Цвет фонарей под водой изменился с ярко-голубого на зеленый, с зеленого на темно-красный, а потом… Потом остались только кипящие волны. Вода мчалась дальше, снося все на своем пути — виадуки, рельсы, мосты. В 3 милях от дамбы догорали остатки самолета Хоппи, маленький багровый костер. Но мы за него отомстили сполна.
У меня возникло странное чувство, я не верил в реальность происходящего. Я сидел в теплой кабине «Ланкастера», следя за ужасной мощью, которую мы высвободили. Затем я обрадовался, так как мы находились в самом сердце Германии, ее индустриальном сердце. В том месте, которое стало причиной ужасных несчастий, обрушившихся на весь мир.
Мы прекрасно знали, что это наводнение не выиграет войну. Ни один подобный удар ее не выиграет, и все-таки для Германии это была катастрофа.
Мы покружили над рухнувшей дамбой еще 3 минуты, потом я вызвал все самолеты и приказал Микки и Дэвиду Малтби лететь домой. Остальные должны были последовать за мной к дамбе Эдер, где нам предстояло повторить этот спектакль.
* * *После этого мы полетели прочь от южной оконечности озера Мён, которое пересыхало буквально на глазах. Мы летели навстречу солнцу на юго-восток — навстречу первому свету занимающегося утра. Мы летели над маленькими городами, разбросанными по долинам гор Рура. Эти местечки, своеобразные Эксетеры и Баты Германии, казались совершенно тихими и спокойными. Утром 17 мая они крепко спали. Все это вихрем проносилось у меня в голове. Мы еще раз удивились исковерканной психике германских летчиков, которые, не задумываясь, бомбили такие же беззащитные города. В то же самое время ни единая британская бомба не обрушилась на немецкие города даже в виде возмездия.
Джо МакКарти и Джо Браун быстро завершили работу над дамбой Зорпе. Они сделали 12 пробных заходов и сбросили свои мины прямо впритык к бетонной стене дамбы. Однако им не довелось увидеть эффектное зрелище, так как земляные дамбы разрушить очень трудно. Дамба устояла. И все-таки, если бы у нас было достаточно самолетов, мы сумели бы уничтожить и ее. Но мы понесли тяжелые потери на пути к цели. Впрочем, дамба Зорпе не числилась у нас первостепенной целью, так как обеспечивала лишь незначительный объем воды в долине Рура.
После полета над самыми вершинами деревьев, вверх и вниз по долинам, мы, наконец, прибыли к озеру Эдер. Через 5 минут мы оказались над дамбой Эдер. Нам потребовалось некоторое время, чтобы заметить ее, так как утренний туман уже начал выползать на озеро из горных долин. Мы несколько минут кружили над дамбой, ожидая появления Генри, Дэйва и Леса. Мы потеряли их по дороге. Затем я запросил по радио:
«Хэлло, „Кулер“, ответьте. Вы видите дамбу?»
Дэйв откликнулся немедленно:
«Я думаю, что нахожусь где-то рядом. Но я ничего не вижу. Я не могу обнаружить дамбу».
«Приготовьтесь, я выпущу красную ракету прямо над дамбой».
Лишь после того, как Хатч высунул ракетницу в форточку и выпустил ракету, Дэйв снова вышел в эфир.
«О'кей. Я немного южнее. Подхожу».
Остальные парни тоже увидели сигнал, и через несколько минут мы встретились, кружась против часовой стрелки над целью. Но время начало поджимать. Небо на севере засветилось, предвещая наступление утра. Скоро рассветет, что могло привести к скверным последствиям для наших слабо вооруженных и лишенных брони «Ланкастеров».
Я приказал:
«О'кей, Дэйв, начинай атаку».
Вокруг высилось множество холмов. Дамба была расположена в очень живописном месте — в глубоком ущелье, склоны которого заросли густым ельником. В дальнем конце долины вырисовывался величественный готический замок. Чтобы правильно выйти на цель, нашим самолетам предстояло круто снизиться над замком, опуститься с 1000 футов до 60 футов, выровняться, сбросить мину, круто пойти вверх, отворачивая вправо, чтобы не врезаться в скалистую гору, которая находилась всего в миле от дамбы. Обстановка была более сложной, чем у дамбы Мёна, и требовала от пилота незаурядного владения самолетом. Мы не видели никаких зениток. Это могло объясняться тем, что система ПВО не получила предупреждения. А может, и получила, и сейчас наводчики выпрыгивают из постелей в соседней деревне и полуодетые прыгают в автомобили, чтобы мчаться на холмы, где расположены батареи. Дэйв описал широкий круг, а потом начал заход. Он пошел вниз слишком круто, и я увидел, как из моторов посыпались искры. Ему пришлось дать полный газ, чтобы не врезаться в гору на северном краю ущелья. А потом…
«Виноват, командир. Слегка промазал. Сейчас попробую еще раз».
Он попробовал еще раз. Всего ему пришлось совершить пять заходов, и каждый раз он чем-то был недоволен. Его бомбардир так и не сумел сбросить мину. Потом Дэйв передал:
«Лучше я сделаю еще пару кругов, успокоюсь и пригляжусь к местности получше».
«О'кей, Дэйв, покружись. Я вызову другой самолет. Хэлло, „Z Зебра“ (это был Генри), можешь начинать».
Генри совершил два захода. Он сказал, что это было очень трудно, и успел дать совет остальным пилотам, как лучше выходить на эту цель. Затем он снова вызвал меня и сообщил, что начинает последний заход. Мы следили, как его самолет снижается. Внезапно он резко отвернул, что-то пошло не так. Однако он перескочил через гору и тут же опустил нос самолета вниз, буквально воткнув его в долину. На сей раз он шел правильно, целясь прямо в середину дамбы. Мы видели свет прожекторов, значит его самолет держал высоту точно 60 футов. Затем мы увидели красную ракету, выпущенную из хвостовой башни. Это значило, что мина сброшена. А через несколько секунд мы увидели кое-что еще. Генри Модели опоздал со сбросом мины. Она врезалась прямо в гребень дамбы и взорвалась при ударе. Огромная желтая вспышка на мгновение осветила всю долину. Мы успели увидеть силуэт самолета, круто идущий вверх прямо над эпицентром взрыва. Может, его подбросило взрывом. Все произошло так внезапно, вспышка была яростной и ужасной. Кто-то сказал:
