Самсон Агаджанян - Звезда печали и любви
После лекции Ира пошла туда, где занимался бальный танцевальный кружок, организованный при институте. В малом зале было пусто. Там две молодые девушки пили чай. Одной из них была ее однокурсница Юля. Та обрадованно спросила:
— Ты записываться пришла?
— Нет, из меня бального танцора не получится. Я к вам за помощью. У меня на вольных упражнениях испанская музыка. Хочу под эту музыку новую программу составить, но у меня не получается. Может, поможете?
— А что за музыка?
— Де Фольи «Любовь волшебницы».
— Мы ее танцуем. Приходи в семь вечера, посмотришь, заодно и сама потренируешься.
В семь вечера Ира пришла в малый зал, там было полно танцующих.
Ира села в углу и стала смотреть на них. Ей нравилось, с какой удивительной легкостью пары кружились по залу. Ощущение было такое, будто партнерша летала по воздуху. После вальса к ней подошла Юля.
— Сейчас наша самая лучшая танцовщица, она призер международного конкурса, специально для тебя покажет «Любовь волшебницы».
На середину зала вышла девушка. Ира залюбовалась ею. Она выглядела великолепно, была стройна и красива. В ожидании музыки девушка, наклонив голову, приподняв левую руку, грациозно замерла. По залу разнеслась музыка де Фольи, и девушка ожила. Ира жадно ловила каждое движение танцовщицы. Она поразилась, насколько движения и музыка были едины. Она запоминала все и уже мысленно строила свою композицию вольных упражнений.
* * *Олег с нетерпением поглядывал на часы. Стрелки перевалили за девять вечера, а Иры не было. «Наверно, не придет», — подумал он, но буквально через минуту в прихожей раздался звонок.
Елена Владимировна открыла дверь.
— Добрый вечер, мама!
— Здравствуй, доченька!
— Как он?
— Весь день с гантелями занимался.
Ира вошла к нему.
— Соскучился?
— Да.
Она наклонилась и поцеловала в щеку.
— Мама сказала, что ты весь день занимался. Устал?
— Нет.
— Тогда начнем?
— Ира, я прочитал твой дневник. Спасибо тебе за все… Ты только верь в меня. Я обязательно встану на ноги. Вот увидишь. Встану!
— Я верю и этой верой живу.
Больше часа она возилась с ним. Он глухо стонал, скрипел зубами, порою падал в черную бездну, но за все это время ни разу не пожаловался на сумасшедшую боль. Только когда они закончили, он сказал:
— Если бы ты знала, как больно! Такое ощущение, что моя голова отделилась от туловища…
Перед уходом Ира взяла с тумбочки свой дневник, полистала его.
— Здесь еще много недописанных страниц. Теперь продолжай ты. Наши дети должны знать, что было с нами когда-то.
Она ушла, но ее слова про детей еще долго не давали Олегу покоя.
* * *Спустя две недели из Москвы вернулся Обухов.
— Это тебе передал массажист, — он протянул Ире довольно большую коробку.
Ира раскрыла ее. Там оказалось много флакончиков с различными мазями и несколько брошюр по лечебной гимнастике.
— Спасибо, — растроганно произнесла она, — как я ему благодарна!
— Вот когда поедем на соревнования в Штаты, тогда ты ему об этом и скажешь. А до этого нам с тобой предстоит кропотливая работа. Придется все заново начинать. Ты сама видела, как мы отстали. Ты эти дни чем занималась?
— На бальный танец ходила. Училась танцевать «Любовь волшебницы». Уже композицию создала. Татьяне Алексеевне понравилась.
— Молодец, время даром не теряла.
Они обсудили план тренировок. Когда Ира собралась уходить, Обухов окинул ее взглядом.
— А ну встань на весы,
Ира встала на весы.
— Лишних пять килограммов! Придется тебе посидеть на диете. Даю месяц.
В доме у Олега Ира застала незнакомых людей, мужчину и женщину. Она решила, что те пришли проведать Олега, поздоровалась с ними и хотела пройти мимо, но увидела, как Елена Владимировна вынесла стопку книг. Мужчина взял книги и стал укладывать их в сумку. Елена Владимировна опять ушла и снова вернулась с книгами. Потом принесла большую хрустальную вазу. Женщина взяла вазу, осторожно положила в сумку. Мужчина достал деньги, отсчитал и протянул Елене Владимировне.
— Посчитайте.
— Не надо, я вам верю.
Когда они ушли, Ира спросила:
— Мама, вы все это продали?
— Да, доченька. Деньги кончились, вот и пришлось продать. С первого числа выхожу на работу, там уже будет легче.
— Почему же вы мне не сказали, что у вас деньги кончились?
— Ира, мне уже неудобно перед тобой.
— Мама, о чем вы говорите? Больше не смейте ничего продавать. Я завтра принесу деньги.
Ира, расстроенная, вошла к Олегу. Тот спал. Она села рядом, с тумбочки взяла старинные рукописи и стала читать. Прочитав, посмотрела на Олега. Тот даже и не думал просыпаться. Она рукой провела по его лицу, он не отреагировал. Тогда она не выдержала и потрясла его. Олег открыл глаза, увидев ее, улыбнулся.
— Здравствуй, ты давно здесь?
— Конечно. Уже целый час жду, когда ваше величество соизволит проснуться. Ну что, начнем?
Олег кивнул. Больше двух часов она колдовала над его телом. В один момент он не выдержал боли и так закричал, что прибежала мать. Та испуганно посмотрела на сына, но увидев улыбающееся лицо Иры, успокоилась. Когда мать ушла, Ира упрекнула его:
— Ты что так кричишь? Мать напугал.
— А ты не делай так больно. Посмотрел бы я на тебя, если бы ты на моем месте лежала!
— Я согласна. Вставай, поменяемся местами.
— Только не это.
— Тогда терпи. Я же не виновата, что в рукописи так написано… Попробуй приподнять голову.
Тот напрягся. На шее вздулись мышцы, но голова неподвижно лежала на подушке.
— Через месяц мы ее заставим оторваться от подушки. Все, на сегодня достаточно, я сама устала.
Вечером, придя домой, Ира пошла к отцу в кабинет. Тот, сидя за столом, что-то писал.
— Добрый вечер, папа.
— Был бы еще добрее, если бы ты пораньше домой приходила. Ты вообще дома не бываешь.
— Что поделаешь, папа, такова жизнь. Рано или поздно я навсегда покину этот дом. Как у тебя дела?
— Много работы. В понедельник с отчетом еду к председателю облисполкома.
— Папа, мне нужны деньги.
Тот отложил в сторону авторучку, хмуро посмотрел на нее.
— Ира, а тебе не кажется, что ты…
— Мне ничего не кажется. Просто мне нужны деньги, и ты прекрасно знаешь зачем.
— Нет у меня денег.
— Раньше ты был добрее, а сейчас я тебя не узнаю. Ты стал черствым, у тебя нет сострадания.
— Дорогая ты моя, да у меня в городе тысячи инвалидов с той войны, и если к каждому я буду проявлять сострадание, то с ума сойду! Денег больше ты у меня не получишь.
— Но Олегу необходимо хорошее питание! Елена Владимировна больше года не работает, у нее проблемы с деньгами. Сегодня она продала книги, хрустальную вазу. Ты это можешь понять?
— Нет. Это ее личное дело, и оно меня не касается.
— Это не только ее дело, мое тоже, и ты прекрасно об этом знаешь.
— Мы с матерью советовали тебе от него уйти, а ты не хочешь нас слушать. Тогда почему ты обращаешься к нам?
— Какой ты жестокий! Не верится, что слышу это от родного отца. Не надо мне твоих денег! Я и без вас обойдусь! — она встала, вышла.
Ему стало жалко ее, хотел идти за ней, но в дверях появилась жена.
— Я все слышала. Она у меня ни копейки не получит!
— Дарья…
Она гневно посмотрела на него.
— Твоя дурацкая жалость к этому и привела! Только посмей хотя бы рубль дать!
На следующий день Ира пошла в ломбард, сняла с пальца бриллиантовое кольцо, протянула приемщице. Та рассмотрела кольцо, вернула ей.
— Вещь очень дорогая. Я сейчас позову директора.
Через несколько минут она вернулась с мужчиной. Тот долго, внимательно и даже под лупой разглядывал кольцо.
— Вещь старинная, — произнес он наконец.
— Да, это подарок моей бабушки.
— Вы наши условия знаете? Мы оцениваем, даем деньги. В установленный месячный срок вы возвращаете нам деньги и забираете свое кольцо. Если к этому времени не заберете, то оно переходит в нашу собственность.
— Я согласна.
— Тогда заполняйте этот бланк.
Ира заполнила, протянула его и паспорт директору. Тот прочитал фамилию и вопросительно посмотрел на нее.
— Вы дочь Игоря Анатольевича?
— Это не имеет значения.
Ира поняла, что директор колеблется, и успокоила его:
— Не переживайте, с отцом этот вопрос решен. Можете позвонить ему по прямому телефону.
Она написала на листке номер телефона и протянула ему. Тот отодвинул листок в сторону.
— Не надо, я вам верю.
Но как только Ира ушла, директор магазина позвонил в приемную председателя горисполкома.
* * *Выходя из магазина, Ира, словно оправдываясь перед бабушкой, мысленно произнесла: «Бабуля, милая, не ругай! Так надо».
