Владимир Казаков - Артиллерия, огонь!
21 октября противник на этом направлении организовал разведку боем: теперь уже на позиции 289-го полка двигалось 17 танков и больше роты пехоты. В бой с ними вступили третья и пятая батареи и одна стрелковая рота батальона капитана Решетникова. Потеряв пять танков и до взвода пехоты, немцы отошли в лес у Осташева и до 26 октября не решались наступать на этом направлении.
Наступило тревожное затишье, какое обычно бывает только перед большим боем. В связи с этим были предупреждены все командиры артиллерийских частей и особенно командиры истребительно-противотанковых артиллерийских полков. Им было приказано усилить бдительность, постоянно всем быть на своих местах в готовности и встретить врага во всеоружии.
Командир 289-го полка майор Н. К. Ефременко вечером 25 октября вместе с комиссаром полка С. Ф. Немировым обошли все подразделения, побеседовали с бойцами и командирами, разъяснили им боевую задачу, устранили обнаруженные недостатки и недоделки.
В предвидении жестокого боя я приказал выложить на огневые позиции по 100 снарядов на каждое орудие, а тракторы отвести в тыл, на опушку леса, и укрыть их в окопах. Все командиры батарей получили приказание открывать огонь по танкам только с расстояния 500–400 метров и одновременно всеми орудиями, расчетам вести бой до последнего снаряда.
Рано утром 26 октября артиллеристы услышали гул самолетов: в небе появились темно-серые контуры вражеских бомбардировщиков. Они летели в направлении Осташево. Шестая батарея, вооруженная зенитными орудиями, открыла огонь. «Юнкерсы», пикируя, засыпали бомбами боевые порядки полка. Но зенитчики открыли сильный огонь и сбили один самолет. Благодаря заблаговременной подготовке бомбежка не причинила полку значительных потерь.
Началась артиллерийская подготовка. Но и она оказалась безрезультатной. Люди и техника находились в хорошо оборудованных укрытиях. Вражеские самолеты повторили налет с бомбами более крупного калибра. Отлично оборудованные инженерные сооружения — блиндажи, глубокие щели — надежно предохраняли наших артиллеристов от рвавшихся бомб противника. Наши артиллеристы-зенитчики сбили еще два немецких самолета. В это время на батареи прибыл командующий 16-й армией Константин Константинович Рокоссовский. Высокий, стройный, подтянутый и, как всегда, спокойный, он выслушал короткий, четкий доклад майора Ефременко и одобрил выбор огневых позиций, похвалил организацию системы огня. Он приказал ему усилить наблюдение за левым флангом, подчинить себе стрелковые подразделения, использовав их для прикрытия огневых позиций батарей. На прощание Рокоссовский сказал Ефременко:
— Надеюсь на артиллеристов. Вы не должны пропустить немцев в Спасс-Рюховское.
Через минут 30–40 вражеские танки выползли из леса севернее Осташево и двинулись на боевые порядки артиллеристов. Майор Ефременко и другие командиры насчитали их до 80, затем потеряли счет. Танки врага наступали эшелонами. За ними шла пехота.
Подпустив наступающие танки на расстояние прямого выстрела, все батареи полка одновременно повели интенсивный огонь. Открыли сильный ружейно-пулеметный и минометный огонь все стрелковые подразделения дивизии генерала И, В. Панфилова.
Выстрелы орудий, разрывы снарядов и мин, треск пулеметов и автоматов, рев танков — все слилось в сплошной гул. Начался тяжелый бой.
Над подбитыми фашистскими танками взвились языки пламени, к небу поднялись черные клубы дыма. Через некоторое время остановились еще с десяток вражеских танков, пробитых бронебойными снарядами нашей истребительной артиллерии. Но еще много стальных машин ползло на позиции артиллеристов, за ними бежали группами автоматчики, подбадривая себя воинственными выкриками.
Майор Ефременко приказал командирам батарей вести огонь поочередно бронебойными снарядами и шрапнелью. Первый же залп шрапнелью батареи лейтенанта А. И. Белякова образовал заметную брешь в цепи фашистских автоматчиков. Сквозь густой дым на поле боя просматривались танки. Интенсивно они атаковали батареи старших лейтенантов Белякова и Капацына. В критические моменты боя Беляков и Капацын сами становились за наводчиков и вели огонь, воодушевляя своих подчиненных. Командир взвода, лейтенант Сторижко, стрелявший за наводчика и уже подбивший четыре танка, получил тяжелое ранение. Артиллеристы перенесли его в ровик. Беляков подбежал к орудию и первым же выстрелом зажег приближающийся к позиции танк. Он продолжал стрелять, и его метко выпущенные снаряды подожгли еще два танка. Остальные отвернули в сторону. Батарея Белякова потеряла три орудия.
Убедившись, что противотанковую оборону 289-го полка не пробить, противник направил свои танки в обход боевых порядков полка и Спасс-Рюховского. Одна часть танков пошла справа в направлении Клишино — Дубосеково — Волоколамск. Путь им преградил 296-й истребительно-противотанковый артиллерийский полк капитана А. И. Алешкина. Другая часть танков направилась в обход Спасс-Рюховского слева: на Чертаново — Сапегино — Ново-Петровск. На этом направлении сопротивление им могли оказать только четвертая батарея 289-го полка капитана Сиромахо и вторая батарея старшего лейтенанта Л. А. Шипневского. Вражеские танки, учитывая сильный огонь нашей противотанковой артиллерии, двигались на больших скоростях и, казалось, вот-вот ворвутся на позиции четвертой батареи. Но капитан Сиромахо вовремя заметил маневр врага. Как только танки приблизились к огневым позициям на расстояние прямого выстрела, все орудия одновременно открыли огонь. Их поддержала вторая батарея Шипневского.
Расчеты орудий действовали точно и быстро. Вскоре перед их позициями пылали уже пять немецких танков. Сержант Калинин в этой схватке был ранен в руку, но не оставил поля боя до тех пор, пока прямое попадание вражеского снаряда не разбило орудия.
Отважно дрались и другие расчеты батареи. Несколько танков все же ворвались на позиции четвертой батареи и начали «утюжить» щели, в которых укрылись наши расчеты. Три танка двинулись в направлении второй батареи. Их расстреляли прямой наводкой.
Майор Ефременко полагал, что все люди, находившиеся в укрытиях, после «утюжки» погибли. Но прочно оборудованные и глубоко отрытые окопы выдержали и спасли жизнь почти всему личному составу батареи. И как только танки ушли, бойцы и командиры начали подниматься из окопов, вытаскивать свое имущество и вооружение, занимать указанные им места в обороне. Прорвавшиеся на командный пункт майора Ефременко два танка вдруг остановились и начали обстреливать позиции шестой батареи. Наши разведчики и саперы, находившиеся поблизости в укрытиях, незаметно выбрались из блиндажа, связками гранат и бутылками с горючей жидкостью сожгли оба танка вместе с их экипажами.
Бой с танками длился уже более трех часов. Первая батарея уничтожила 7 танков, вторая — 5, третья — 17, четвертая — 11, пятая — 17, два танка было подбито у командного пункта полка, шестая батарея сбила 3 самолета противника.
Полк понес в этом бою также большие потери, но враг не прошел.
Так закончился под Москвой в районе села Спасс-Рюховское один из самых памятных дней боя 289-го истребительного противотанкового артиллерийского полка под командованием майора Николая Карповича Ефременко с немецкими захватчиками на Волоколамском направлении. За этот бой полк был награжден орденом Красного Знамени. Свыше 120 бойцов, сержантов и офицеров получили боевые награды. Младший сержант Стемасов Петр Дмитриевич был удостоен звания Героя Советского Союза.
Вначале я говорил о том, что в современном скоротечном бою с быстроменяющейся обстановкой победа над врагом достигается усилиями воинов всех родов войск. Свой вклад в дело победы внесли не только стрелки, танкисты, летчики, артиллеристы, но и связисты, саперы и другие.
Вот начался бой. Противник наступал, его танки рвались к нашим позициям. Советские воины знали приказ — стоять насмерть, врага к столице Родины — Москве не пропустить. Это знал и Петр Стемасов — связист 3-й батареи старшего лейтенанта Д. К. Капацына. Он знал также, что его товарищи-артиллеристы, которым он обеспечивает связь, уже подбили 17 танков. Но противник не унимался.
В критический момент боя одно орудие батареи замолчало. Тогда старший лейтенант Капацын послал младшего сержанта Стемасова узнать, что случилось.
Прибежав на позицию, Стемасов увидел пушку, лафет которой засыпало землей. Из орудийного расчета остался в живых только наводчик Неронов. Ему, как умел, помогал тракторист Чоботов. Будучи старшим по званию, младший сержант Стемасов приказал откопать лафет, и все трое начали дружно работать. Тут выяснилось, что орудийная панорама разбита. Наводчик побежал за запасной панорамой, а в это время показались вражеские танки.
