Альберт Зарипов - Первомайка
Головной дозор, проходивший мимо часового у шлагбаума, почему-то загляделся на него и засмеялся. Я тоже не смог сдержать улыбки, едва взглянув на часового. На бруствере из мешков с землей лежала снайперская винтовка СВД, а рядом сидел человечек в очках с толстенными линзами. Да и в каску могло вместиться две такие головы.
— Кто тебя снайпером поставил? — не удержался я. — Хотя правильно. Тебе, наверное, и прицел-то не нужен. Да?
Солдатик равнодушно глянул на меня и молча отвернулся к амбразуре. Ему было на все и на всех наплевать. Лишь бы домой вернуться из этого пекла.
Группа уже начала спускаться по дороге вниз, в карьер, когда Стас показал на правый откос дороги:
— Летом здесь «бээмдэшка»[2] спускалась. Механик зазевался, и машина упала с обрыва. На башне лейтенант сидел. Так его насмерть задавило.
Я подошел к обрыву — высота метров тридцать:
— А с механиком что?
— Да ничего. Он же внутри сидел. Только шишки себе набил.
— Да. Уж лучше бы его задавило. Тут можно и на танке проехать.
Около часа мы пристреливали оружие. Потом солдаты вволю постреляли по банкам и цинкам. Надо же им было привыкнуть к своему оружию.
С наступлением сумерек мы начали выдвигаться обратно. Группа в походном порядке стала подниматься по дороге, и тут я резко скомандовал:
— Противник — слева!
Справа от дороги поднималась отвесная стена среза карьера. Слева же был обрыв и внизу карьер. Здесь можно было отработать тактику выдвижения вместе с боевой стрельбой.
Услыхав команду, разведчики разом бросились влево занимать выгодные позиции.
Защелкали предохранители на автоматах. Дольше всех возился расчет АГС-17. Вот и они готовы к стрельбе.
— Огонь!
Все разом нажали на курки, и воздух разорвало пулеметными и автоматными очередями. В надвигающихся сумерках было очень хорошо видно, как трассирующие пули вонзаются в мишени на дне карьера. Запыхтел выстрелами и станковый гранатомет, и противоположный склон карьера расцвел яркими вспышками разрывов гранат.
Постепенно выстрелы затихли — и новая команда:
— Гранаты — к бою!
Все сразу завозились, доставая из подсумков ручные гранаты Ф-1 и РГД-5. Опять все замерли. Значит, готовы.
— Гранатами — огонь!
Разом взметнулось полтора десятка рук, и в воздухе защелкали запалы. Через несколько секунд внизу, на дне карьера, раздались глухие разрывы гранат. Мы закидали дно карьера оставшимися гранатами, и на этом наша огневая подготовка к выходу закончилась. Уже совсем стемнело, когда мы вернулись в расположение роты.
Солдаты сразу пошли на ужин. А потом до отбоя чистили оружие и снаряжали магазины патронами.
Глава 3. «РЕБЯТА, РАБОТЫ ВАМ — НА СОРОК МИНУТ»
Разбудили нас около пяти утра. Командир роты заступил накануне в наряд дежурным по ЦБУ.[3] И как только в наш батальон поступил приказ, он сразу же прибежал в роту поднимать группу. До семи утра мы должны были наскоро позавтракать, получить оружие и экипироваться. Согласно директиве сверху, мы должны были быть одеты в белые маскировочные халаты. Но еще на прошлом выходе все зимние маскхалаты были изношены и запачканы настолько, что их было невозможно надеть. В ротной каптерке имелось несколько новеньких комплектов, но на всю группу их не хватало. Ротный подумал с минуту и приказал идти на построение в обычном камуфлированном обмундировании. Он надеялся при комбате раскрутить начальника вещевой службы, чтобы тот выдал на всю группу новенькие маскхалаты.
Так оно и вышло. Без десяти семь группа стояла перед штабом батальона. С опозданием в полчаса к нам присоединилась вторая группа из второй роты, а за ней стали приходить начальники служб и офицеры из управления батальона. Вторая группа вышла на построение уже в белых маскхалатах и была похожа на шеренгу стоящих Дедов Морозов. Особенно их делали похожими на новогодних дедов белые чехлы от маскхалатов, которые они понадевали на головы.
Наш ротный сразу же подошел к начвещу, и через несколько минут принесли новые маскхалаты и на нашу группу. Вскоре и мы стали одеты во все белое, правда, колпаков на головы не надели. Вместо этого можно было использовать капюшон, который маскировал голову гораздо лучше.
Поочередно стали подходить начальники служб и проверять бойцов и офицеров.
Начальник медслужбы проверил наличие промедола у командиров групп, а у остальных — наличие ИПП и резиновых жгутов. Приказал солдатам разуть правую ногу — солдаты были в старых портянках. Через пять минут прибежал солдатик с вещевого склада и выдал каждому бойцу по паре новеньких зимних портянок. На таких предбоевых построениях меня особо умиляла неслыханная щедрость начальников служб.
В обычные же дни было трудно застать на складе начальников служб, а получить на группу какое-либо имущество — тем более очень тяжело.
Начальник связи батальона привел с собой двух связистов, которые должны были обеспечить группу радиосвязью с батальоном. Старший лейтенант проверил, сколько радиостанций для связи внутри группы, и поинтересовался, есть ли у нас запасные батареи к ним. Он заверил меня, что у его связистов исправные радиостанции и связисты могут хорошо на них работать. Начальник связи тоже имел при себе оружие и полную экипировку. Оказалось, что он летит вместе с нами. Это нас немного порадовало: в таком случае проблем со связью не будет.
Но я был бы рад, если бы и начальник продовольственной службы полетел с нами. Но он был без оружия и вряд ли согласился бы на такую миссию. Пока ждали командира батальона, я приказал одному бойцу сбегать в роту и принести один ящик сухого пайка. На аэродроме мы могли прождать очень долго, а на голодный желудок много не навоюешь. Принесенную коробку с сухпайком положили за строем группы.
Появился комбат. Он выслушал доклады своих заместителей и прошелся вдоль строя наших групп, проверяя экипировку солдат. Затем стал перед строем и начал зачитывать боевой приказ:
— «Вооруженная группа Салмана Радуева совершила рейд на город Кизляр.
Блокировала аэродром и захватила городскую больницу с заложниками. Численность боевиков составляет двести пятьдесят — триста человек. Сколько заложников, пока неизвестно. На переговорах было решено предоставить террористам автобусы для проезда вместе с заложниками на территорию Чечни.
Наша задача: на маршруте передвижения колонны боевиков нашей авиацией будут подбиты головной и замыкающий автобусы. Одновременно с этим с вертолетов Ми-8 будут высажены наши группы и еще отряд десантников в тридцать — сорок человек.
Затем мы приступаем к поражению боевиков. С воздуха нас будут поддерживать вертолеты и авиация. Это предварительная постановка задачи. В случае необходимости она будет уточняться». Как сказал один начальник, работы там для нас на сорок минут.
При последних словах я только поразился гениальной мудрости и прозорливости штабного руководства, которое уже, наверное, лет десять только тем и занимается, что штурмует колонны в триста боевиков силами в семьдесят-восемьдесят бойцов.
Такие случаи вообще не предусмотрены ни в одной инструкции по боевому применению разведгрупп СН, а наш военный гений с точностью до минуты рассчитал время на всю операцию.
— А вдруг мы опоздаем и не уложимся в это время? — пошутил мой стажерлейтенант.
— Может, им сразу скажем, что мы не управимся в это время? Пусть накинет пару минут.
Нам уже скомандовали, и моя группа в колонну по одному начала первой выдвигаться на аэродром. Я сделал шаг в сторону и стал еще раз осматривать проходивших мимо бойцов. Когда прошел последний мой солдат, стало ясно, что чего-то не хватает. Я догнал нужного мне бойца и спросил на ходу:
— Ты, такой и сякой, где сухпай?
Солдат явно был удивлен таким вопросом:
— Так мы же на задание уже летим.
— Ну и что? Бегом за коробкой!
Мы уже начали загружаться в вертушку, как появился боец с коробкой. В ней было шестнадцать сухих пайков, и этого должно было хватить на всю группу на сутки. Во второй группе солдаты положили по одной консервной банке к боеприпасам в наспинные рюкзачки. Но я думал по-другому и проинструктировал этого солдата:
— Когда группа будет высаживаться из вертушки — ты прыгаешь последним. Перед прыжком сначала выбросишь коробку. На земле уже действуешь вместе с группой. А коробку мы потом найдем, если что. Понял?
Боец кивнул и сел на коробку. Винты вертолета дрогнули и начали с легким и нарастающим шумом набирать обороты. Рев двигателя дошел до максимального — под ногами мелко задрожал пол. Вдруг обороты спали, и двигатель заглох. Из кабины летчиков вышел командир борта и сказал:
— Пока отбой. Ждем приказа.
