Михаил Зефиров - Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа

Сотрудники милиции систематически проверяли жилой фонд, различные места концентрации уголовных элементов, выявляя и задерживая при этом преступников и подозрительных лиц. Так, 29 ноября 1944 г. старший оперуполномоченный лейтенант Туркин, обходя городской рынок, по подозрению в продаже краденых вещей задержал гражданина в военной форме, назвавшегося А. С. Богдановым. При следовании в областное управление НКВД тот неожиданно выхватил из кармана «наган» и попытался выстрелить в милиционера. Однако Туркин сумел обезоружить Богданова и доставил его в управление. Впоследствии выяснилось, что накануне задержанный совершил кражу, а краденые вещи принес продавать на рынок.

Трудности с продовольствием, карточная система породили новые виды преступлений, такие как кражи и сбыт по спекулятивным ценам продовольственных карточек, хищения продовольствия со складов, из магазинов и столовых, сбыт и скупка золота, драгоценностей, контрабандных товаров у иностранных моряков. Сотрудники отдела по борьбе с хищениями соцсобственности (ОБХСС) проводили внезапные проверки торговых организаций и столовых, контролировали работу вахтерско-сторожевой службы, следили за порядком разгрузки и хранения грузов в Мурманском торговом порту, обеспечивали сохранность и строжайшее распределение продовольственных и промтоварных карточек, выслеживали и задерживали с поличным спекулянтов.

Особое место в деятельности милиции занимал торговый порт, где шла разгрузка иностранных судов. Большое количество грузов, значительные размеры порта со всевозможными складами и ангарами, суматоха, вызываемая бомбежками, — все это способствовало кражам. При разгрузке каждого прибывавшего каравана работники милиции предотвращали немало крупных и мелких хищений. Они несли круглосуточную охрану территории порта, причалов, судов, складских и производственных помещений.

Много проблем для милиции в Мурманске создавали ино-странцы, в основном моряки американских и английских судов. Сходя на берег, они проникали буквально во все уголки города, преследуя при этом не всегда «благородные и дружественные» цели. По маршрутам их интенсивного передвижения круглосуточно патрулировали группы рядового и офицерского состава милиции. И не случайно. Только за четвертый квартал 1944 г. за спекуляцию привезенными из-за границы товарами и совершение различных хулиганских действий милиционерами были задержаны 66 иностранцев. Некоторых из них затем привлекли к уголовной ответственности по советским законам. Нередко при задержании они оказывали сопротивление, преднамеренно провоцировали сотрудников милиции на серьезные конфликты, особенно находясь в нетрезвом состоянии.

Надо сказать, что криминальный фронт ширился от года к году. В целом по стране уровень преступности в 1942 г. возрос на 22 % по сравнению с 1941 г. В 1943 г. рост составил 21 % по сравнению с предыдущим годом, а в 1944 г. соответственно — 8,6 %. И только в 1945 г. наметилось некоторое снижение уровня преступности, когда в первом полугодии число преступлений снизилось на 10 %.

При этом наибольший прирост дали тяжкие преступления. Если во второй половине 1941 г. в СССР (только на неоккупированной территории) были зарегистрированы 3317 убийств, то в 1944 г. — уже 8369, а число разбойных нападений и грабежей выросло соответственно с 7499 до 20 124. Но наиболее впечатляет рост краж с 252 588 и 444 906 и скотокрадства — с 8714 до 36 285. И напомним, что речь идет только о зарегистрированных милицией преступлениях. [451 — Овчинников С. А. Органы НКВД СССР Поволжья в годы Великой Отечественной войны (1941–1945). ] Положение усугублялось еще и ухудшением качественного состава самих правоохранительных органов. К 1943 г. в некоторых органах милиции личный состав обновился на 90–97 %. Старые, опытные сотрудники уходили на фронт, а на их место приходили малоопытные и недостаточно обученные люди.

Бандитские группы, как правило, пополнялись уголовниками, скрывающимися от правоохранительных органов, дезертирами, уклонистами от призыва в армию. Криминогенная обстановка в Поволжье осложнялась наличием там крупных железнодорожных узлов, перемещением через данный регион из западных районов страны в Казахстан, на Урал и в Сибирь огромных людских масс, размещением в регионе большого числа эвакуированных. К примеру, в годы войны в Саратовской области четверть всего населения была некоренной.

В Южном Поволжье криминальная обстановка на протяжении всей войны оставалась сложной. Так, в Сталинградской области только во второй половине 1941-го — январе 1942 г. были ликвидированы двенадцать банд общей численностью 279 человек. Помимо этого, органы НКВД задержали 914 дезертиров и 814 уклонистов от службы в армии.

В августе 1942 г. размах бандитизма в Саратове принял такие масштабы, что областное управление НКВД направило информацию в Городской комитет обороны, а тот, в свою очередь, 22 августа принял постановление, которым предусматривался ряд мер по наведению правопорядка в городе. В борьбе с преступностью тесно взаимодействовали подразделения уголовного розыска, ОБХСС, паспортные службы, участковые милиционеры и подразделения внутренних войск НКВД. В течение года саратовские милиционеры изъяли у преступников в общей сложности два миллиона рублей, 2100 рублей золотыми монетами царской чеканки, 360 долларов США, 4,8 кг изделий из драгоценных металлов и 6,5 кг серебра. [452 — Сойма В. М. Указ. соч., с.125.]

Затем в 1943 г. в ходе проведения операции «Танго» правоохранительными органами была обезврежена бандитская группа

Луговского — Бизяева, состоявшая из двенадцати человек. Она, подобно московской «Черной кошке» из знаменитого фильма, длительное время терроризировала население областного центра, создавала у граждан атмосферу страха и неуверенности. Практически ежедневно в различных частях Саратова бандитами совершались убийства, дерзкие вооруженные налеты на денежные кассы государственных учреждений, магазины и склады.

В конце того же 43-го года в Пензенской области милиционеры ликвидировали бандитскую группу Жилина. Она состояла из 19 человек и совершила 18 вооруженных налетов, а также, по данным НКВД, «подготовила списки руководителей государственных структур и предприятий для совершения террора». [453 — Овчинников С. А. Указ. соч. ] Последнее, вероятнее всего, было уже «додумано» следователями на допросах, чтобы придать делу политическую окраску и повысить значимость обезвреживания преступной группы. Так же прославилась своими «подвигами» банда Пенясова из восьми человек, которая совершила 12 убийств военнослужащих и сотрудников милиции и 25 вооруженных разбойных нападений.

В военной обстановке для борьбы с преступностью принимались особые меры. Об этом, в частности, свидетельствует постановление ГКО Куйбышевской области «Об обеспечении общественного порядка и оборонных мероприятий», согласно которому запрещалось хождение по улицам и движение транспорта с 24.00 до 05.00. За нарушение правил торговли, спекуляцию, скупку промтоваров и продуктов в целях создания запасов, а также хулиганство, хищения, кражи, распространение панических и провокационных слухов, нарушение работы средств связи, правил противовоздушной обороны, пожарной охраны и уклонение от выполнения оборонных заданий виновные лица отвечали как за тягчайшее преступление.

В январе 1942 г. пленум Верховного суда СССР своим постановлением установил, что кражи у эвакуированных, необходимо квалифицировать как совершенные во время стихийных бедствий, а если они были совершены при дополнительных отягчающих обстоятельствах: группой лиц, рецидивистом и др. — то уже как бандитизм.

Особые организационные, тактические и оперативные меры принимались и органами милиции. Прежде всего в городах с наиболее неблагополучной криминогенной обстановкой. Так, бригада НКВД СССР, работая в одном из регионов Поволжья, за 30 дней ликвидировала банду в составе 37 человек, совершившую более 80 тяжких преступлений. К уголовной ответственности были привлечены несколько тысяч уголовников (в том числе 65 убийц и 340 грабителей). Аналогичная по размаху операция была проведена в 1944 г. в Куйбышеве. [454 — Овчинников С. А. Указ. соч.]

Бандитизм в годы Великой Отечественной войны широко распространился и в отдаленных районах СССР, в том числе в Сибири. Типичный пример — криминальная деятельность так называемой банды Павлова в Томмотском районе Алданского округа Якутской АССР.

Свое название эта «бригада» получила по имени организатора Егора Николаевича Павлова — 50-летнего эвенка, уроженца Беллетского наслега Томмотского района. До войны этот гражданин был вполне заурядным коммунистом, членом ВКП(б) и занимал должность председателя колхоза. Но война изменила судьбы и перевернула жизнь многих людей, — у кого-то в лучшую, а у кого-то в худшую сторону.