Оборотная сторона медали. Книга вторая - ADMIN RSOTM
Нам повезло, обстрелов не было. Водитель начал разворачивать автомобиль, стараясь не вылезать за пределы колеи. Позиции противника уже отбили, а вот минные поля еще не очистили. Машина, копошащаяся не месте, тыкаясь вправо-влево, медленно поворачивалась, напоминая застрявший танк.
Вообще, мины — самая коварная вещь на войне. Где они могут тебя подстеречь, неизвестно. И не редки случаи, когда герой, доблестно выбив врага, подрывается на какой-нибудь проклятой захолустной колее. Обидно…
Пропетляв около пяти минут, мы все-таки доехали до места назначения, где заметили небольшое столпотворение. Несколько молодых разведчиков управляли «мавиками». Комбаты смотрели в их планшеты, наблюдая за полетами. По классике СВО все присутствующие были оснащены радиостанциями с огромными антеннами, тем самым напоминая отряд средневековых копейщиков.
Мы чувствовали себя просто белыми воронами среди этих сорвиголов, поскольку единственные были в броне.
Наш расчет ознакомился с местностью и пришел к выводу, что, на первый взгляд, позиции пригодны для полетов. В случае обстрелов, есть где укрыться. А там видно будет! Познакомились с ребятами, немного пообщались и укатили обратно, готовить оборудование к предстоящей работе.
ГЛАВА 54
ЖИЗНЬ ПО РАСПИСАНИЮ
Работали по графику. С утра и до шести часов вечера группа спецназа ведет разведку при помощи «Мавика 3». В течение дня эту функцию также выполняет расчет БПЛА чеченского батальона «Восток». Собственный автомобиль позволял нам передвигаться ночью. Мы приезжали к 18:00 и трудились до рассвета, так как в этой командировке в нашем распоряжении уже имелось ночное оборудование: тепловизор для наблюдения на автомате Макса, плюс монокуляр PVS-14, установленный на моем шлеме. Я возлагал на эту приспособу большие надежды.
В половине шестого наш расчет прибыл в Еленовку. Ока предупредил начальника артиллерии о приезде «своих людей», чтобы, по дороге к месту назначения, нас случайно не приняли за «чужих людей».
Когда уже стемнело, подъехали к шлагбауму с выключенными фарами. Как шутил Макс, в натовских шлемах и с приборами ночного видения, на специальных кронштейнах, в народе именуемых «рогами», мы были похожи на настоящих рейнджеров — бескомпромиссных охотников за головами, крадущихся во тьме.
Наше появление вызвало оживленный интерес у бойцов, стоявших на посту. Старший поста спросил:
— Ребят, а вы вообще кто?
Я серьезным тоном, уверенно процитировал шутку Евгения — омоновца из Белгорода, которого мы прозвали «Джихад», за его маниакальную страсть к разработке особо изощренных способов убийства «неверных» при помощи БПЛА:
— Мы из «69 БДСМ»!
Старший махнул рукой, чтобы подняли шлагбаум. Мы проехали.
— Нет, ну ладно 5-й «рейнджерский» ДНР прокатывал, но чтобы отряд извращенцев — это уже ни в какие ворота, — сквозь смех выдавил Макс.
— Главное, в таких ситуациях сделать невозмутимое лицо. И все — ты прирождённый «БДСМовец»!
Местные мобилизованные не особо вникают в буквы и цифры. Уверенный вид, затейливая атрибутика, дорогие шлемы и, конечно же, внедорожник, аккуратно выкрашенный в матовый зеленый цвет, которому мог бы позавидовать любой командир. В общем, хороший понт — лучше пистолета!
Проехав пост, я включил прибор ночного видения, закрепленный на шлеме. И очень удивился. Через лобовое стекло ничего не было видно…
— Шо? Шо? — испуганно оторвался Макс от мобильника, в котором завис, пытаясь дописать очередной пост для своего канала.
— Дьявол! — почти по-рейнджерски прокричал я во тьму. — В этом приборе ни черта не вижу! Мрак полный…
Остановившись, я открыл боковое стекло и повернул голову. Качество картинки отличное, видно все как днем. Но через лобовое стекло по-прежнему невозможно было ничего разглядеть. Так мы долго не проедем… Пришлось включить «режим охотника».
В багажнике у меня лежал тепловизор, подаренный нашим подписчиком Егором. Устройство крепилось магнитами к крыше автомобиля, а по проводам в салон, на маленький экран размером с телефон, передавалась картинка.
Настроив оборудование, мы поползли в сторону позиций. Дорогу перегородил глубокий овраг, раскатанный танками и заваленный, неведомо откуда взявшимися, здоровенными бревнами. Пришлось жестко маневрировать, чтобы из него выбраться. Очень не хотелось застрять там и попасть под артиллерийский налет. Не лучшей перспективой, помимо этого, представлялась ситуация, при которой в нас на полном ходу влетает танк или «мотолыга» с раненными.
Машина не подвела! Особенно помогла вовремя установленная внедорожная грязевая резина. Было сложно, но мы все-таки добрались без потерь на другой берег ручья. Проползли через прогалину в посадке, проделанную танком, и выехали через завалы покореженного леса в поле. Нашему взору предстала новая, не менее безрадостная, колея, вдоль которой были выставлены палки с привязанными к ним белыми тряпками. Это означало, что дорога не заминирована. Снова нырнули в топкую почву и «поплыли» к следующей посадке. Не доезжая до локации, примерно метров триста, остановились. Выгрузили рабочую технику: антидроновое ружье и БПЛА «Матрис». Накинули массеть на автомобиль и, взвалив на себя все свое хозяйство, побрели вдоль посадки.
Прибыв на место, мы спрятали технику в блиндаж, доставшийся нам от противника. Начальник арты дал нам знак — приготовиться. Начинать работу нужно было через час.
Пока мы готовили оборудование, со штурмовой операции вернулись несколько бойцов, среди них — один раненный. Как выяснилось, атака осуществлялась небольшой группой, состоявшей из пяти человек, часть из них погибла. Первого, шедшего впереди группы, сняли из стрелкового оружия. Затем противник вызвал минометный огонь. От разрыва прилетевшей мины погиб еще один боец. Остальные, переждав налет, отошли к своим.
Молодой парень и дед лет шестидесяти вынесли раненого. Несмотря на довольно бравый вид, старик громко и отрывисто причитал об обострившемся геморрое, случившимся прямо в момент атаки, сопровождая обращение к своему недугу трехэтажной бранью. Особенно мужика злила несвоевременность этого происшествия. Глядя на него, я снова вспомнил слова из песни Цоя. Не про геморрой, конечно, а про «лекарство против морщин». Видно, не на всех оно действует.
Макс подошел к молодому офицеру.
— Таким наступлением фронт не прорвать. Наступать нужно масштабно, многочисленным составом! Ходить на штурм группой по пять человек — людей только гробить…
— Да ты знаешь, сколько уже погибло за эти позиции?.. — понимающе произнес офицер, беспомощно разводя руками.
Наш разговор прервала команда начальника арты: «Взлетаем!»
Молодые офицеры также пользовались коптером с ночным прибором, правда, он был не таким мощным как наш, более мелкий, зато незаметный и не такой громкий. Его можно пускать прямо над противником. Поэтому над вражеской пехотой посылали летать их дрон, а наш позволял наблюдать за полетом снаряда.
Полетав какое-то
