Валерий Симонов - Дочери Урала в солдатском строю

Через прицел разглядывала чердаки самых высоких домов деревни. Всматривалась тщательно в каждую щель, запоминала каждый выступ. Обведя раз глазами все чердаки, начинала повторно смотреть, не изменилось ли что. По малейшей перемене положения досок или черепицы крыш можно было определить, где спрятался вражеский снайпер. Обнаружить долгое время ничего не удавалось.

Но и враг, видно, все эти минуты тоже не сидел сложа руки.

До одного из наиболее высоких домов было метров триста. На нем все дольше и дольше задерживала взгляд Зина. Видно было не совсем хорошо, и она решила заползти на самый гребень холма. Только собралась это сделать, как прогремел выстрел, что-то сильно ударило ее в плечо, замельтешили перед глазами какие-то блестящие светлячки и наступило оцепенение. Ее враз так прижало к земле, что будто навалилась сверху по меньшей мере большая груда камней.

Подруга не растерялась. Поняв неладное, она быстро подползла к Зине и перетянула ее за гребень холма. Здесь принялась тушить тлеющий рукав ее телогрейки.

Выстрел фашистского снайпера был настолько точным, что, если бы не случай, поминать пришлось бы Зинаиду Чернову. Пуля попала в оптический прицел, разнесла вдребезги стекла, наткнулась по пути на кронштейн крепления прицела и рикошетом угодила ей в плечо. Пуля была бронебойной и термитной. Поэтому телогрейка сразу же начала тлеть, а в остальном Зина отделалась минутным испугом.

— Счастливицей ты родилась, Зинуля! Вторую жизнь сегодня начинаешь, — говорили ей в тот вечер подруги.

Оставшись одна, Зина вынула зеркало и посмотрела на себя. Сперва не поверила, а потом быстро спрятала зеркало в карман и поплотней прикрыла волосы.

Белая краска войны в этот день коснулась и ее головы.

…Впереди была Прага. До нее километров сорок-пятьдесят. Гитлеровцы отчаянно сопротивлялись.

На передовой вместе с бойцами находилась и Зинаида Чернова. Она постоянно наблюдала за противником, отыскивая такие цели, которые могла поразить только ее снайперская пуля. «Спрос» на Зинины выстрелы все увеличивался. Вот прибежал солдат из соседнего подразделения: командир, мол, зовет, уж больно у нас фашисты обнаглели. Зина пошла на выручку.

Дорога пролегла мимо наблюдательного пункта. Там один старший лейтенант, наблюдавший за противником, задержал Зину.

— Где-то в том районе, — он показал на две сосны, — укрылся фашист. Наблюдаем только вспышки от его выстрелов, самого не видно. Поглядите, — он протянул девушке бинокль.

Чернова внимательно осмотрела весь участок. Как раз, когда она наблюдала, фашист выстрелил. Но ничего, кроме еле видимого язычка пламени, нельзя было разглядеть. «За щитом каким-то он, наверное, укрывается», — подумала Зина.

— Если вы что-нибудь заметите, — обратилась она к офицеру, — то пошлите сказать мне.

— Я буду наблюдать за вашей работой. Желаю успеха, — улыбнулся старший лейтенант.

Зина выдвинулась осторожно вперед, выбрала позицию и замерла в ожидании. Враг стрелял, но себя не показывал. Справа и слева от девушки бойцы поднимали на палках шапки и каски. Вражеские пули тут же находили их, но ни в какие оптические приборы снайпера видно не было.

«Буду стрелять по вспышкам», — решила Зина. Тщательно прицелилась, затаила дыхание. Вот он, чуть-чуть заметный огонек. Сразу же Зина выстрелила, быстро поправила наводку и послала еще одну пулю в то место.

Как больше солдаты ни старались вызвать огонь на себя, фашист молчал. К Зине прибежал солдат с НП, передал поздравление офицера. Это был сорок седьмой фашистский солдат, уничтоженный Зинаидой Черновой.

Конечно, не обо всем этом говорили в тот день в скверике перед свердловским универмагом Зинаида Чернова и Елена Вершинина, но в памяти каждой из них вставали эти трудные, но героические дни великой битвы за Родину.

А недавно фронтовые подруги пережили еще одну радость. Их пригласили на 30-летие бывшей Центральной снайперской школы, которую они закончили в годы войны и традиции которой умножали в боях с фашистами своим трудом и кровью. Здесь состоялось много памятных, волнующих встреч. Зинаида Васильевна Чернова после нескольких десятков лет встретилась с тагильчанками М. Р. Грачевой и И. С. Новиковой, со свердловчанками сестрами Екатериной и Анастасией Масловыми и многими другими однополчанками. Перед женщинами ожила их боевая юность, наполненная огненной борьбой с врагом во имя счастья любимой Родины.

Тридцать лет прошло со времени окончания Великой Отечественной войны. Все эти годы Зинаида Васильевна Чернова живет в Свердловске, скромно трудится, жизнь ее, как и каждой женщины, полна по-прежнему каждодневными заботами, которые она уверенно одолевает, не отступает ни перед какими трудностями. Этому ее научила война, в этом помогает ей уральская закалка.

B. Косарев

ВСЕМ СМЕРТЯМ НАЗЛО

15 июля 1972 года жители Сегежи, небольшого карельского городка, были свидетелями необычной встречи. Около одиннадцати утра на привокзальной площади собралась большая группа празднично одетых мужчин и женщин. На груди у многих — боевые ордена и медали. Видно было, что это близкие друг другу люди. На глазах — слезы радости, такие бывают при встрече после долгой разлуки с дорогими сердцу друзьями.

Не сразу можно узнать в поседевших мужчинах и женщинах бывших молодых бойцов партизанского отряда «Мстители», прошедшего с боями по тылам врага не одну тысячу километров, но это были они. Около семидесяти оставшихся в живых товарищей по оружию собрались в Сегеже, чтобы отметить юбилей создания своего отряда.

Среди этих людей выделялась темноволосая невысокого роста женщина с орденом Отечественной войны на груди. На ее долю пришлось, пожалуй, больше всего товарищеских рукопожатий и поцелуев. И к ней чаще, чем к другим, подходили с вопросом: «А помнишь ли?» Многие смотрели с благодарностью в теплые лучистые глаза этой женщины. Называли ее с особой любовью и лаской — Иринушка. Вот к собравшимся торопливо приблизился пожилой человек на костылях, видимо, с только что пришедшего поезда. Увидев женщину с орденом, не сумел сдержать нахлынувших чувств и, глотая подступивший к горлу комок, выдохнул:

— Сестренка, родная. Иринушка, неужели ты, неужели жива?.. Вспомни, как у Ондозера…

И она вспомнила. Как выносила с поля боя на своих худеньких плечиках раненых товарищей. Как под свист пуль и разрывы снарядов пробиралась от окопа к окопу, перевязывая раны. Вспомнила и тот бой у Ондозера, когда еще почти не нюхавшие пороху бойцы столкнулись с большой группой врагов. Страшный был бой. Да он ли один.

Ирина Анатольевна Благина (сейчас Боброва) была санинструктором в третьем взводе партизанского отряда «Мстители». Трудно, необычно сложилась у нее судьба. Это судьба настоящего героя, мужественного, самоотверженного человека.

Мы сидим в ее небольшой уютной квартирке в центре Свердловска. Она вовсе не похожа на героиню. Впрочем, спокойное, волевое лицо, уверенный взгляд свидетельствуют о сильном характере. Но глаза, несмотря на годы, сохранили девичью нежность и молодость. И смеется она так же задорно, как, наверное, смеялась тогда, в сорок втором. Только затянувшийся шрам на нижней части лица да седина в волосах говорят о том, как много ей пришлось пережить.

На столе, убранном чистой белой скатертью, черная орденская книжка. Черная потому, что орденом Отечественной войны II степени за номером 793552 Ирина Анатольевна Благина награждена посмертно.

— У живых орденские книжки красного цвета, — рассказывает женщина.

Голос ее дрожит. Говорить трудно.

А вот и похоронная — пожелтевший от времени небольшой листок бумаги. Ее получила мать Ирины Анатольевны Зинаида Дмитриевна в апреле сорок пятого. Получила и упала без чувств. Да так и не смогла больше поправиться — скрутил паралич. А скоро пришло письмо с фронта. Вот оно, тоже на столе — вчетверо сложенная истершаяся на сгибах страница ученической тетради. Письмо написал начальник штаба части, где служила Ирина Благина после партизанского отряда:

«Уважаемая Зинаида Дмитриевна! Сообщаем на ваш запрос о вашей дочери Ирине Благиной. Это было 24 марта 1945 года во время прорыва сильно укрепленной обороны противника в районе города Зорау (Польша). После того как наши части кончили артподготовку первой очереди, подразделения пехотинцев двинулись на штурм города… Одно подразделение вырвалось вперед, в нем находилась славная и бесстрашная девушка-санинструктор. Это была ваша дочь Ира. Ровно в 15.00, когда до обороны противника оставалось каких-то сто метров, немцы повели беспорядочный артиллерийский огонь. Один снаряд прямым попаданием сразил вашу Ирину…

Правительство отметило боевые заслуги вашей славной дочери и наградило ее посмертно орденом Отечественной войны II степени. Орден вы сможете получить… Вещи выслать не можем, так как они погибли с вашей дочерью».