Антони Пири - Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция «Бернхард» 1941-1945
Шелленберг отнесся к задаче распространения фальшивых денег очень настороженно. Его положение руководителя и одновременно исполнителя, осторожный характер заставляли этого человека постоянно стремиться избегать любых действий, которые могли бы повредить его карьере. Поэтому он в основном лишь делал вид, что активно участвует в выполнении своей задачи в операции. Человеком, которому пришлось взять на себя роль главного продавца фальшивых купюр, стал доктор Вилли Фребен, улыбчивый великан-блондин с арийскими чертами лица, признанный специалист в области шпионажа. До войны он работал на разведку СС в Тироле (где деятельность СС была запрещена законом) и направлял в Мюнхен, где базировались его руководители из военной разведки, весьма ценную информацию о возведении итальянцами фортификационных сооружений на перевале Бреннер. После начала войны он хотел продолжить работать в этой стране, но, сделав один из своих немногочисленных благородных жестов, Гитлер запретил вести разведку «в стране своего великого друга Бенито Муссолини». В результате Фребен стал резидентом VI управления РСХА в Инсбруке. Там он познакомился с Хольтеном, а потом его перевели оттуда и сделали одним из ответственных за выполнение операции «Бернхард». Этот человек путешествовал по всей Италии, торгуя фальшивыми банкнотами, как горячими пирожками. Он действовал настолько успешно, что вскоре его руководители стали опасаться за судьбу операции как таковой: ведь могло случиться так, что вскоре Фребену просто нечем будет торговать.
Крюгеру было приказано разместить производство фальшивых денег где-нибудь в спокойном месте, там, где ему не угрожали бы бомбы противника, и он выбрал концентрационный лагерь Заксенхаузен, расположенный в Ораниенбурге, севернее Берлина. Однако в наследство от Науйокса он получил лишь несколько печатных клише и устройство, обеспечивающее печать купюр очень посредственного качества. К тому же его предшественник не оставил ни единой строчки письменной информации. Но хуже всего было то, что вся тщательно отобранная группа специалистов Науйокса предпочла незаметно устраниться от работы из-за того ужаса, который вызывало само упоминание о концентрационном лагере. Итак, Крюгеру пришлось начинать работу с самого начала.
А в это время Гейдрих постепенно начал обрабатывать самого Гитлера. Сначала он проверил реакцию фюрера на брошенное вскользь замечание о совершенных Гиммлером ошибках. Когда Гитлер в ответ заявил, что ему хорошо известны все недостатки рейхсфюрера СС, Гейдрих воспринял это как сигнал к тому, что он может и впредь продолжать критиковать шефа. Отныне он при любой возможности старался использовать это. Вместе с тем Гейдрих избегал прямых обвинений, которые могли косвенным образом ударить по нему самому, используя косвенные намеки и подтасовывая факты. Целью руководителя РСХА было «подтолкнуть Гиммлера вверх», свести его деятельность лишь к теоретизированию в области задач СС, сделать чисто культовой фигурой.
После нескольких месяцев такой «подрывной работы» Гейдрих сумел, наконец, заручиться поддержкой фюрера. Он получил твердое обещание, что сначала ему будет предложен чрезвычайно важный пост, открывающий дорогу на самый верх, а затем он станет выполнять обязанности, которые пока лежат на рейхсфюрере. 28 сентября 1941 года Гейдрих получил назначение на должность протектора протектората Богемия (Чехия) и Моравия (так Гитлер назвал Чехию, точнее, то, что от не осталось после отторжения Судетской области; после расчленения Чехословакии выделилось также марионеточное государство Словакия, значительные куски чехословацкой территории урвали Венгрия и Польша), чиновника, основной задачей которого было покончить с актами саботажа, которые особенно активизировались после вступления тремя месяцами ранее в войну России.
Крюгер же продолжал бороться с проблемой бумаги для изготовления банкнотов. На тот момент производство фальшивок велось чрезвычайно низкими темпами. Количество брака было недопустимо высоким. Для решения этой задачи в его распоряжение была передана бумажная фабрика Ханемюле, расположенная близ Дасселя. Пока оттуда поступали лишь неутешительные новости: специалисты фабрики не могли быстро устранить проблему и предлагали ряд бесконечных экспериментов, в результате которых наконец-то должен был быть усовершенствован крайне неэффективный метод выпуска нужного материала вручную.
Вскоре Фребену, который все еще отвечал за распространение фальшивок, удалось найти себе незаменимого помощника. Им стал некий Фридрих (все называли этого человека просто Фриц) Швенд, крупный немецкий бизнесмен, поселившийся на роскошном итальянском морском курорте Аббация (современный город Опатия на полуострове Истрия в Хорватии (к западу от города Риеки). — Ред.), после насыщенной захватывающими приключениями жизни. Когда-то, еще будучи простым механиком в одном из гаражей в Швабии, этот человек выгодно женился на местной аристократке, наследнице богатого состояния, и теперь он представлял интересы сразу нескольких крупных компаний. Позже тетка его супруги, которая так же, как и ее племянница, вышла замуж вопреки воле родственников, пригласила Фрица посетить штат Калифорния. Вдовствующая родственница была фантастически богата. Очарованная обаянием Швенда и его успехами в ведении бизнеса, она сделала его единственным доверенным лицом, которому было поручено представлять ее интересы на территории США, Аргентины, Швейцарии и в других странах.
Теперь деловые интересы Швенда охватывали практически весь земной шар. Он работал в Латинской Америке, помогал налаживать систему снабжения в Советской России после введении там Лениным политики НЭПа, много раз выезжал в Китай. В Харбине он познакомился с белогвардейским генералом Семеновым, для которого обеспечивал поставки оружия. В начале 30-х годов Швенд вернулся в Германию и вскоре понял потенциальную угрозу, которую таила в себе провозглашенная нацистами экономическая политика «самодостаточности». Он предложил новому режиму свои услуги в качестве консультанта, и его высоко ценил Геринг. В гестапо, однако, подозревали, что много перемещавшийся по миру космополит Швенд вполне мог быть вражеским агентом. Агенты гестапо устроили обыск в его доме, поэтому он предпочел сначала отправиться в Америку, а потом в качестве меры предосторожности поселиться на курорте Аббация, где к его услугам были роскошная вилла и яхта.
Швенд познакомил Фребена с видными промышленниками, судовладельцами и другими состоятельными людьми, которые могли быть полезны не только в качестве потенциальных покупателей фальшивок. Все они владели бесценной для разведки рейха информацией. Как-то в разговоре со Швендом Фребен заявил:
— Если бы у нас существовала служба политической разведки, она была бы готова заплатить мне любые деньги за то, что мне удалось узнать, пока я торговал английскими деньгами.
После этих слов в голову Швенда пришла блестящая мысль.
— Оборот ваших фальшивых фунтов должен достичь миллионов. С помощью этих денег вы могли бы финансировать работу разведки Германии по всему миру.
— Прекрасная идея. Почему бы не подсказать эту мысль Шелленбергу?
— Я так и сделаю, — пообещал Швенд. И он выполнил обещание.
Шелленберг ознакомился с рекомендациями и поспешил отбросить их прочь. Равнодушие, с которым он первоначально относился к операции «Бернхард», превратилось в стойкое отвращение, которое особенно усилилось после совершенных им же самим ошибок. Мысля так же, как в свое время аристократы в Венгрии, он полагал, что распространение фальшивых денег следовало возложить на «надежных людей», какими, как считал Шелленберг, были представители правительственных кругов. Как следствие, он совершил два крупных промаха. В частности, он поручил экономическому отделу VI управления РСХА в Париже продать большую партию фальшивых денег известному банку. Через несколько дней действующая весьма эффективно немецкая экономическая полиция во Франции узнала об этой сделке. Был арестован французский банкир и несколько немецких офицеров. Дело удалось замять, но сомнения, которые Шелленберг испытывал по поводу целесообразности операции, усилились.
Еще один инцидент с гораздо более серьезными последствиями произошел в Греции. Рапорт о торговле фальшивыми фунтами стерлингов попал в руки самого министра экономики Германии Вальтера Функа. В ярости Функ вызвал Шелленберга к себе. Для чего, кричал он, его министерство с большим трудом пытается постоянно соблюдать баланс в операциях с валютой в немецкой экономической зоне Европы, если VI управление намерено наводнить рынок фальшивками и тем самым подорвать так тщательно оберегаемое равновесие? Он требовал официально гарантировать, что внутри германской экономической зоны больше не будут циркулировать фальшивые фунты стерлингов. Если он не получит таких гарантий, то лично отправится к фюреру и официально попросит его прекратить операцию. Шелленберг, конечно, поспешил дать требуемые гарантии.
