Kniga-Online.club
» » » » Александр Скутин - Самые страшные войска

Александр Скутин - Самые страшные войска

Читать бесплатно Александр Скутин - Самые страшные войска. Жанр: О войне издательство -, год 2004. Так же читаем полные версии (весь текст) онлайн без регистрации и SMS на сайте kniga-online.club или прочесть краткое содержание, предисловие (аннотацию), описание и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Перейти на страницу:

Гауптлаг-2

Гарнизонная гауптвахта при 909-м военно-строительном отряде, пос. Нижний Софпорог, Лоухский р-н, Карелия. Май 1981 года

Я сижу в одиночке на гауптвахте. Второй раз за свою службу. В первый раз было легче. Легче потому, что я знал, за что сижу — «за дело». А сейчас я даже не арестованный, а «задержанный». По официальной формулировке, «за небрежный внешний вид». Надуманность формулировки была понятна даже начальнику губы Медведчуку, сказавшему это. Как будто он приехал за пятьдесят верст на лесную делянку лишь для того, чтобы убедиться, что сапоги у меня плохо начищены. Но от себя Медведчук добавил: «Командиры тобой недовольны». Странно, приказы я всегда исполняю, в пререкания не вступаю. Ну, разве что отвечу как-нибудь смачно. Так то ж для красного словца. И устав при этом формально не нарушался.

Например, мне ротный Чумак как-то пригрозил при всем строе:

— Смотри у меня, договоришься! Будешь лес не в Карелии, а в Сибири валить.

— Я сам родом из Сибири, вы меня родиной не пугайте!

Рота чуть не попадала от смеха. Солдаты знали, что я всегда могу отмочить что-нибудь в этом духе. Так я ж его не посылал. А за то, что я сказал, в тюрьму не сажают.

А теперь вот сижу в одиночке и гадаю — за что?

Официально мне не предъявляли никакого обвинения, не говорили, что против меня заведено дело. Значит, не следствие, а дознание. Но и на допросы не вызывают, просто сижу в одиночке на узком пеньке, задница уже деревянная. Я не знал, что в это время в нашей роте вовсю трудился дознаватель — особист из Петрозаводска. Допрашивали всех командиров и солдат, с которыми я служил, каптер три раза переписывал мою характеристику.

Слух во время сидения обостряется невероятно. Слышно, о чем говорят губари в караулке, как бьют арестованных в общей камере. Меня почему-то не трогали. Я не знал еще, что подследственных не бьют, если на то не было указаний. Только каждый заступающий в наряд открывал двери в мою камеру и долго, с изумлением рассматривал меня:

— Вот этот? Неужели? А с виду такой невзрачный…

— В чем дело? — спрашивал я.

Но они лишь таинственно молчали. Я так и не узнал никогда, что стало поводом для дознания, в чем я обвинялся. Наверное, уже и не узнаю.

Кормили на губе совсем неплохо. Правда, сахар, масло и белый хлеб нам не доставались — съедали сами губари, но зато всего остального — от пуза! Так много и в роте не давали. И я, пользуясь ситуацией, с аппетитом лопал все подряд. В здоровом теле — здоровый аппетит! Много позже я узнал от губарей, что это и спасло меня. Мне специально давали есть побольше. Особист, сколько ни копал, не набрал на меня достаточно материала для открытия уголовного дела. И когда ему доложили, что я в одиночке хорошо ем и сплю, он сказал начальнику губы:

— Раз хорошо ест и спит — значит, совесть чиста!

А на третий день ко мне в камеру подсадили еще одного парня с нашей Хуаппы. Назову только его прозвище — Лука. На губе не хватало места, поэтому в одиночки стали сажать по двое, «прессовать».

Хоть мы и не дружили, но были в хороших отношениях. Когда закрылись железные двери, я обнял его как брата — стосковался по людям, пока сидел в этом каменном мешке два на полтора метра. Усадил его, как гостя, на пенек, а сам сел на порог камеры. Нары днем поднимаются на петлях к стене и приковываются замком. Губа не тюрьма, а воинское учреждение. А спать в армии разрешается только после отбоя.

И стал жадно расспрашивать Луку, как рота, ребята, за что он попал. Ах, ротного послал, ну его можно, козел тот еще. Про особиста я еще не знал. Мы говорили много, откровенно и дружески. И только вечером, после ужина, он спросил меня:

— А ты за что сидишь?

— Не знаю, приехали за мной в лес, забрали прямо с делянки и посадили.

— Ну, не просто так ведь, что-то должно быть причиной?

— Не знаю, потом все равно сами объяснят.

Он помолчал, а потом сказал:

— Ну а сам как думаешь, что-нибудь есть за тобой? Вспомни как следует. Может, ты только думаешь, что они не знают, а они уже знают.

Я постарался скрыть изумление. Мать твою за ногу! Лука, да тебя подсадили ко мне! Это могло означать лишь одно — на меня недостаточно материала и они решили, чтобы я сам на себя дал им материал через наседку-Луку.

Тут бы мне и заткнуться сразу, как только я просек, что Лука — подсадной. Но природный авантюризм взыграл во мне. Я сделал заговорщицкий вид и, наклонившись к нему поближе, вполголоса заговорил:

— Ты прав. Было у меня одно дело. Помнишь, в прошлом году на вахте у Кис-реки на болоте нашли сбитый советский истребитель. (Действительный случай, потом уже после армии я по воспоминаниям определил тип самолета, это был довольно редкий для Красной армии истребитель «Р-40 Kittyhawk», поставлялся из США по ленд-лизу, у нас его перевооружали 20-мм пушками «ШВАК».

— Ну, помню, я тоже к нему ходил тогда.

— А помнишь, тогда все порастаскали снаряды от авиапушки, а наш особист их потом отбирал у солдат…

— Да, было, кого-то даже хотели посадить за хранение боеприпасов.

— Так вот, я только тебе, как родному. Я тоже припрятал с два десятка таких снарядов.

— Ну! Ты даешь, однако. И где же ты их спрятал?

— За ротным туалетом, от дальнего угла в двух шагах.

— Это где бочку с тухлой треской выкинули?

— Да, как раз под ней. Неглубоко, всего на полметра закопал. И вот — тогда ж белая ночь была — чую, кто-то смотрит на меня. Я оглянулся, но только успел увидеть, как какой-то солдат за угол казармы забежал. Вот я и думаю, что тот, кто видел, как я снаряды прячу, заложил меня, потому я и здесь.

А на следующий день меня вызвали к начальнику губы Медведчуку.

— Где снаряды от авиапушки?! — заорал он с ходу.

— Какие снаряды?

— Ты мне тут ваньку не валяй! Наш караульный из наряда стоял под дверями вашей камеры и все слышал!

Это он так Луку маскирует, чтоб я не догадался, откуда дровишки. Ну, про караульного вы кому-нибудь поглупее расскажите. Я-то знаю, кто накапал.

Я не знал лишь, что всю ночь отделение губарей рыло землю под бочкой возле ротного туалета у нас на Хуаппе. Под утро их привезли обратно в Софпорог, злых и невыспавшихся. Если б я не был под следствием, быть бы мне жестоко битым.

— Товарищ старший лейтенант! Я не прятал никаких снарядов, и у меня их никогда не было. Я наврал Луке.

— Зачем? Ты что, долбанулся?

— По глупости. Детство в заднице играет. Знаете, как дети иногда любят прихвастнуть: у меня дома спрятан наган, а брат у меня в десанте и сам я знаю карате. В общем, прихвастнул немного для крутости. А оно вон как обернулось.

— Так ты не только Луку, ты и меня, офицера, обманул! Знаешь, что за это бывает?

— Простите, но вас я не обманывал. Вот вы меня спросили, и я вам говорю правду. А Луку я обманул, правда. Но ведь он не офицер. Впрочем, я готов извиниться перед ним.

— Ладно, иди, посмотрим, что с тобой делать.

А потом меня перевели в 827-й военно-строительный отряд в Архангельской области. И последние пять месяцев я служил там, в бараках бывшего лагпункта Соловецкого лагеря особого назначения (СЛОН). Условия там были еще более ужасные, чем в Карелии. Но это уже совсем другая история.

Гауптлаг-3. Государственная граница

Лето 1981 года. 909-й военно-строительный отряд, Северная Карелия, Новый Софпорог — Верхняя Хуаппа — вахтовый поселок

Утром, сразу после завтрака, дверь моей одиночной камеры со скрежетом открылась. Но еще до этого, как только услышал лязг открываемого замка, я вскочил с пенька и встал у стенки с отсутствующим видом. Заключенному в камере полагалось вставать при входе конвоя. Но вытягиваться перед губарями было как-то влом, поэтому я всегда вставал заранее, типа — просто так вот, давно здесь стою.

— Выходи, — сказал мне солдат-конвоир.

Вышел я в коридор, взял с вешалки одну из заношенных шинелей, что были, припасены губарями для арестантов, надел пилотку. Губарь выдал мне ремень, отобранный при аресте. Я удивился:

— Зачем? На работе не полагается!

— А ты не на работу, тебя освобождают. И шинель сними, тебя без нее посадили.

Ах, вот он — сладкий миг свободы, воспетый в блатной классике, воля-волюшка. Вот только на меня эта новость совершенно не произвела впечатления. За время, отсиженное в одиночке, восприятие притупилось. Какая, на хрен, воля, камеру на казарму сменяю.

И вот я снова на Хапе, в своем гарнизоне. На меня все смотрели так, будто я с Луны прилетел.

— Ты? Вернулся? А говорили, что ты… Что говорили, выяснить не удалось — все как-то отмалчивались. И только один новгородец подошел ко мне и злорадно так произнес, сверкая очками (его прозвали Профессор):

— А-а, это ты? Привет! А ты знаешь, что тебя скоро посадят? Нет? Помяни мое слово, посадят! За политику — болтал много. Приезжал особист, всех ребят про тебя расспрашивал, характеристики на тебя каптер писал. Вот увидишь — сядешь скоро.

Перейти на страницу:

Александр Скутин читать все книги автора по порядку

Александр Скутин - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки kniga-online.club.


Самые страшные войска отзывы

Отзывы читателей о книге Самые страшные войска, автор: Александр Скутин. Читайте комментарии и мнения людей о произведении.


Уважаемые читатели и просто посетители нашей библиотеки! Просим Вас придерживаться определенных правил при комментировании литературных произведений.

  • 1. Просьба отказаться от дискриминационных высказываний. Мы защищаем право наших читателей свободно выражать свою точку зрения. Вместе с тем мы не терпим агрессии. На сайте запрещено оставлять комментарий, который содержит унизительные высказывания или призывы к насилию по отношению к отдельным лицам или группам людей на основании их расы, этнического происхождения, вероисповедания, недееспособности, пола, возраста, статуса ветерана, касты или сексуальной ориентации.
  • 2. Просьба отказаться от оскорблений, угроз и запугиваний.
  • 3. Просьба отказаться от нецензурной лексики.
  • 4. Просьба вести себя максимально корректно как по отношению к авторам, так и по отношению к другим читателям и их комментариям.

Надеемся на Ваше понимание и благоразумие. С уважением, администратор kniga-online.


Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*
Подтвердите что вы не робот:*