Михаил Зефиров - Все для фронта? Как на самом деле ковалась победа
В связи с переходом завода в 1936 г. на нефтегаз, как на основное топливо, от главных его потребителей, в частности, литейного цеха, стали требовать экономить мазут и использовать газ. Однако из-за низкого давления и плохого качества газа мартеновские печи не могли работать на полную мощность и давать нужную температуру. Это также отрицательно сказывалось на качестве литья. Нередко цех просто отказывался принимать газ и вопреки приказам директора продолжал использовать мазут.
В первые годы большие проблемы возникали и в энергетическом хозяйстве завода. Зачастую рабочие энергоподстанций и силовых установок не имели элементарных знаний и образования или относились к ответственной работе халатно. Часто происходили перегрузки электросети, неравномерно подавалось отопление. Например, 25 марта 1934 г. цехи были протоплены до +20 °C, а в заводском жилом поселке в это же время почти замерзли батареи. [27 — Там же, Д. 62, Л. 11.] Впрочем, это неудивительно, если учесть, что для отопления части заводских помещений использовался списанный паровоз!
Постоянно происходили аварии, отключалась электроэнергия в цехах. Нередки были случаи сна электриков на рабочем месте, неправильного включения приборов, оставления оборудования без присмотра, неправильного обращения с трансформаторами. Вследствие этого постоянно происходили пожары и аварии. [28 — ГУ ЦАНО, Ф. 2491, Оп. 1, Д. 62, Л. 15–35.]
76-мм дивизионная пушка Ф-22В начале 1935 г. принимались активные меры по ускорению внедрения в производство новых орудий. Так, 8 февраля вышло распоряжение по механическому цеху № 1 об организации бесперебойной трехсменной работы по деталям пушек Ф-20 и Ф-22. [29 — Там же, Д. 200, Л. 22.] В конце мая завод завершил сборку первых «двадцать вторых», которые по инициативе наркома Орджоникидзе, директора завода Радкевича и конструктора Грабина были выставлены на государственные испытания.
День 14 июня того же года стал определяющим для развития советской артиллерии в целом и для завода «Новое Сормово» в частности. На подмосковном полигоне были представлены самые разные образцы орудий, в т. ч. несколько калибром 76 мм. На испытаниях присутствовали Сталин, Ворошилов, Тухачевский, Буденный и другие. Действуя наглее и хитрее конкурентов с Кировского завода в Ленинграде, Грабин сумел там эффектно подать пушку Ф-22, как лучшую в своей гамме орудий, и при этом понравиться лично самому товарищу Сталину.
После этого завод № 92 получил правительственное задание на ее скорейшее освоение и запуск в производство. За создание пушки Ф-22 Грабин и Радкевич были награждены орденами Ленина и премированы личными автомашинами. Конструктор также получил денежную премию в 5000 рублей, а директор завода и начальник опытной мастерской Горшков — по 2000 рублей. [30 — Там же, Л. 156.] В общем, было выгодно создавать новые орудия, а главное, красиво преподнести их вождю. Сборка же пушек Ф-20, на радость всем, была прекращена.
Однако эйфория от победы над «кировцами» быстро сменилась трудными буднями. Переход к серийному производству пушки по-прежнему представлял значительные трудности. На заводе не были достаточно освоены штамповка и тонкое литье. Заготовки с огромными припусками осложняли работу механических цехов. Имели место задержки в передаче деталей из одного цеха в другой. Например, цапфенная обойма орудия Ф-22 была закончена на расточном станке в 14.00 21 июля и до 08.30 23 июля так и не была передана на дальнейшую обработку. Боевая ось закончена под термическую обработку в 16.00 21 июля, а отправлена в термический цех только на следующий день.
В то же время отдельные рабочие на отдельных участках добивались определенных достижений в освоении нового заказа. Так, в августе 1935 г. за досрочное выполнение работ по корпусам полуавтоматики, инерционным телам и ободьевым кольцам пушки Ф-22 по механическому цеху № 1 были премированы десять человек. Но в целом работа огромного завода явно пробуксовывала, вложенные огромные государственные средства, по сути, не приносили никакого эффекта.
В августе 1935 г. стала ощущаться острая нехватка салазок для орудий. 31-го числа в механическом цехе № 1 даже был организован специальный отдел по обработке салазок с планом выпуска двух штук в сутки. За ним закрепили семь фрезерных, три расточных, восемь сверлильных, два продольно-строгальных, один полировочный и один долбежный станок. Отдел был обеспечен дополнительной рабочей силой.
Из-за большой загруженности цехов плановыми заданиями оборудование постоянно работало в режиме перегрузки: насосы, подающие воздух, без фильтров, моторы — без охлаждения. Например, 16 сентября из-за этого сгорел ротор мотора № 1819. Быстрый износ резцов на станках приводил к тому, что их не успевали заменять, и работа часто шла с тупыми резцами. 7 сентября в механическом цехе № 1 в смене мастера Климова была произведена отрезка колец для проб от двух труб Ф-22, но затем их в этой же смене просто потеряли. На следующий день в эту же смену снова отрезали кольца от четырех моноблоков, а потом… выбросили в сборочный пролет. Все это сказывалось на качестве, оборудование часто выходило из строя, внедрение Ф-22 шло из ряда вон медленными темпами.
Дополнительные трудности возникали из-за того, что, помимо Ф-22, «Новое Сормово» в первой половине 1936 г. по-прежнему выполняло заказы по комплектующим и модернизации целого ряда других артиллерийских систем: Ф-19, Ф-12, Ф-10, Ф-21, а также производило лейнеры, моноблоки, 11 наименований деталей для пушки Ф-10, 18 наименований деталей для пушки Ф-18, кожухи и цилиндры для пушки Ф-17 в количестве 750 и 1000 штук в месяц, авиационные безоткатные пушки АПК-4 и АПК-100, [31 — Безоткатные (динамореактивные) 75-мм орудия АПК-4 и 102-мм АПК-100 в 1931–1936 гг. устанавливались на экспериментальных пушечных истребителях ПИ-1, И-12 (с тянущим и толкающим винтами), АНТ-29 и СБ-2. Пушки подвешивались под крылья. Однако в ходе испытаний выяснилось, что данное вооружение является ненадежным и опасным в эксплуатации. Кроме того, запас громоздких и тяжелых снарядов был крайне ограничен. Это привело к отказу от постановки на самолеты безоткатных пушек АПК и замене их 20-мм пушками ШВАК.] казенники для 82-мм минометов и др. Кроме того, завод поставлял «Красному Сормову» ежемесячно 4000 доньев для 107мм снарядов. [32 — Там же, Д. 206, Л. 287.] Нарком тяжпрома С. Орджоникидзе, замучавшись ждать, когда же появится на свет «гениальная» пушка, приказал заводу № 92 в июне 1936 г. выпустить первую партию Ф-22 в количестве 30 штук, а также 25 стволов с затворами для Кировского завода. Чтобы ускорить производственный процесс, в механических цехах были проведены перестановка оборудования и разбивка его на самостоятельные участки, построенные по поточному принципу. Механический цех № 1 теперь включал: обдирочное отделение, отделение тел орудий, отделение противооткатных устройств, отделение крупных лафетных деталей и отделение колес, а механический цех № 2: отделение поршневых затворов, отделение клиновых затворов с полуавтоматикой, отделение механизмов лафетов, отделение прицелов, револьверное отделение. [33 — Там же, Л. 47.]
Кроме того, в приказе по заводу от 7 мая 1936 г. для обеспе-чения надлежащего валового выпуска и ликвидации узких мест в производстве обозначались следующие мероприятия:
— установка нового оборудования, например, в литейном цехе 30-тонного крана;
— премирование 249 человек за добросовестную работу по выполнению опытных серий пушки Ф-22;
— организация специальной учебы по производству Ф-22;
— организация специальной общезаводской и цеховых бригад по внедрению Ф-22, укомплектованных из работников технического отдела, технических бюро и мастеров;
— увеличение сдельных расценок по механическим цехам на 20 %, установление фонда премирования.
В дальнейшем с 1 июля была введена сдельно-прогрессивная оплата ИТР, мастеров и наладчиков, работающих на выпуске спецпродукции. Непременным условием было соответствие качества. При стопроцентном выполнении программы расценки увеличивались вдвое. При комплектном перевыполнении нормы свыше 100 % расценки увеличивались втрое в отношении сверхплановой продукции. И наоборот, при браке происходило снижение расценок, при невыполнении плана — до 75 % основного оклада. Последняя цифра являлась гарантированным минимумом зарплаты. [34 — ГУ ЦАНО, Ф. 2491, Оп. 1, Д. 205, Л. 169.] В июле также был введен полуторасменный график работы по орудиям Ф-22.
В дальнейшем в июле 1936 г. была введена специальная шкала сдельщины, [35 — Там же, Л. 221.] показанная в таблице.
Для сталеваров и их подручных устанавливались отдельные повышенные расценки.
Затем с 15 августа того же года для работающих по орудию Ф-22 были установлены премии за «отличное качество». Если данному критерию отвечало 50 % общего количества деталей, расценки повышались на 30 %, если вся продукция, — на 50 %.
