Иван Дедюля - Партизанский фронт
Всадники ехали быстро. Рядом с ними понуро трусил позеленевший от страха заарканенный предатель. Первое время он до того ошалел, что потерял дар речи и молча семенил по песку подкашивающимися ногами. Затем начал скулить. Чем ближе подходили к расположению бригады, тем сильнее предатель молил о пощаде:
— Братцы, смилуйтесь! Не губите невинную душу! Все, что говорил, — это вранье. Никакого гауптмана не знаю, заблудился в лесу. Вот и все… Не оставьте детей сиротами…
— Смог напакостить, иуда, сумей и ответ держать!
— Меня же расстреляют! — рыдал предатель.
— Зачем зря на таких тратить пули?
— А что же сделают?
— Повесят, подлая твоя душа!..
…Рота партизан со взводом автоматчиков скрытно подошла к узкоколейке. Развернувшись в боевой порядок, бойцы тщательно замаскировались в сосняке и залегли. Из Жодино доносились гул моторов, лай собак и мычанье коров.
Командир роты нервничал. Он боялся, что сбежавший Фишин успел сообщить гитлеровцам о засаде. Тогда они совершенно неожиданно могли зайти роте в тыл. Оказаться же отрезанным в небольшом перелеске в километре от крупного гарнизона противника, где имеются танки, артиллерия и бронепоезд, значит, погубить все подразделение.
Но отступать было поздно. Час схватки приближался. Заржавевшие рельсы узкоколейки вдали тихо зазвенели под ударами кованых сапог гитлеровцев.
— По полотну дороги движется колонна гитлеровцев общей численностью до сотни, — доложил наблюдатель.
— Приготовиться! — проследовала по цепи приглушенная команда.
Требовался внезапный сильный удар, который в первые же секунды ошеломил бы врага. Чтобы добиться этого, было приказано подпустить немцев как можно ближе. Внезапный огонь обрушился на беспечно идущую вражескую колонну с минимальной дистанции. Эсэсовцы валились как подкошенные. Потеряв больше половины убитыми, они попытались повернуть обратно и бежать. Тогда партизаны бросились вслед за ними. За пять минут все было кончено: полотно дороги и насыпь были усеяны трупами эсэсовцев. Уцелело лишь три гитлеровца, которые бросили оружие и подняли руки. Забрав часть трофеев и пленных, рота спешно ушла в партизанский лагерь. По пути дрожавшие от перепуга пленные повторяли:
— Белорусская земля страшнее фронта!
— «Сыча»-то мы поймали, а вот «Дракон» пока остается неуловимым, — не раз сокрушался Чуянов.
«Дракон» действительно был хитрым и коварным врагом. Мы, например, долго не могли узнать истинную причину провала хорошо подготовленной операции по привлечению на нашу сторону большой группы из состава словацкой воинской части. Только позже нам стало известно, что это было дело рук «Дракона». Произошло это так.
Каждый день фашисты несли потери. Они все больше нервничали, метались в поисках выхода. Как-то гитлеровское командование для оказания помощи своим гарнизонам прислало в юго-восточную часть зоны наших действий словацкую воинскую часть. Не успел ее штаб расположиться в Жодино, как на следующий день все словацкие подразделения были засыпаны нашими листовками. Жгучие слова правды советских патриотов глубоко запали в сердца братьев-словаков. Активная работа по распропагандированию этой воинской части принесла хорошие плоды. Довольно скоро на сторону партизан перешли в полном составе три группы вместе со своими офицерами.
Две группы специально отклонились от маршрута своего следования и повстречались с партизанами нашего доброго соседа бригады «Дяди Коли». Третья группа, прикрывавшая этот переход словаков, инсценировала бой с партизанами в районе станции Жодино, подожгла склад с награбленным оккупантами хлебом и, добравшись до автомагистрали, спилила около десятка столбов телефонной связи. В километре их ожидала неустрашимая наша связная Софья Павловна Орловская, принимавшая вместе с подпольщицей Ниной Крапивницевой активное участие в подготовке операции. Она проводила их к представителям бригады, находившейся возле совхоза «Будагово».
Утром 13 сентября 1943 года словаки были уже партизанами.
18 октября газета «Смерть фашизму» писала:
«Недавно группа словаков с оружием в руках перешла на сторону партизан. И сейчас она под командованием Войтеха Ф. показывает образцы мужества и героизма в борьбе с немецкими захватчиками. За короткое время ими убито 11 гитлеровцев и уничтожено три автомашины».
Хорошо помнится, как тогда герой заметки, фамилию которого газета вынуждена была скрыть под буквой «Ф», Войтех Фибих от имени своих соотечественников заверил командование бригады: «Мы, партизаны, не дадим гитлеровцам покоя ни днем, ни ночью».
Презирая смерть, уже осенью словацкие побратимы совершили ряд диверсий на труднодоступной железнодорожной линии Минск — Борисов. В схватках с врагом наше братство со словаками скреплялось кровью. Словаки часто вспоминали напутствия своих земляков при отправке их на восток: «Русские и словаки — братья», «Фашизм — наш общий враг», «Не позорьте своего народа». И патриоты Чехословакии выполняли наказ. На белорусской земле патриоты Чехословакии искали удобный случай помочь братьям, попавшим в беду. Нередки были случаи, когда во избежание кровопролития они умышленно давали обнаружить себя в засадах на подступах к железной дороге, сигнализировали об опасности. Было и так, что выпущенные ими пули летели довольно высоко над партизанами или вместе с партизанскими пулями прошивали вагоны проходивших по железной дороге вражеских эшелонов…
Памятен мне и такой эпизод из боевой жизни побратимов. Темной ночью примерно в десяти-двенадцати километрах от города Борисова на обочине автомагистрали они соорудили виселицу с подвешенным на ней чучелом Гитлера. Под виселицей положили корпус бомбы, в головку вместо взрывателя вставили капсюль и к нему привязали тонкий шнур, который протянули к ближайшему кусту. А сами хорошо замаскировались с пулеметом в лесу и стали ждать. Утром на автостраде показался строй фашистов. Ошеломленные увиденным, они остановились, не зная, что делать. Наконец один из них осторожно подполз к шнуру и перерезал его. Осмелев, вся группа гитлеровцев подошла к виселице. И тут заговорил пулемет, застрочили автоматы, и трупы врата устлали сырой асфальт перед «повешенным фюрером»… Подразделение без потерь отошло в лес. Долго передавалась из уст в уста по деревням добрая слава о дерзкой операции партизан-словаков.
Вместе с боевыми делами словацкие друзья оказывали нам большую помощь в дальнейшей работе по разложению воинской части, укомплектованной словаками. В лес пришли новые боевые соратники. Мы определили их к Щемелеву, в отряд имени Чкалова. Приближался решающий день — бригада готовилась к приему большой группы словаков. Но нас постигло большое огорчение. Ночью, накануне перехода словаков к нам, в словацкую часть нагрянули эсэсовцы, обезоружили их и увезли в неизвестном направлении. Командование бригады предположило, что фашисты получили сигнал от «Дракона».
Бригада нуждалась в боеприпасах. Штаб принял решение подобрать боевую группу в 30—40 партизан, переодеть их в немецкую и полицейскую форму и направить в небольшой гарнизон на смолокуренном заводе с задачей войти в него, внезапным ударом уничтожить живую силу противника и захватить склад с боеприпасами. Об этом узнал «Дракон» и информировал гестапо в Борисове. Ночью немцы подбросили в гарнизон подкрепление до 300 человек и заняли оборону. Ничего не подозревая, наша группа среди бела дня вошла в гарнизон. Возглавил ее бывший ефрейтор немецкой армии, перешедший к нам. На этот раз он был в форме капитана. Нетрудно представить состояние наших товарищей, оказавшихся в захлопнутой ловушке. Положение казалось безвыходным. Партизаны облегченно вздохнули только после того, как к нашему «гауптману» подбежал начальник гарнизона, поприветствовал его по всем правилам и возбужденно рассказал, что к нему ночью прибыло подкрепление и что они ожидают нападения партизан, которые должны появиться здесь с минуты на минуту. Комендант предложил «гауптману» остаться с группой в гарнизоне до разгрома партизан, так как он может оказаться в лесу жертвой внезапного удара. «Гауптман» изобразил на своем лице озабоченность и, указав на срочность выполняемого приказа, начал благодарить коменданта за информацию. Комендант проявил любезность и пригласил «гауптмана» на чашку кофе. Последний не смел отказаться. За столом «гауптман» вернулся к теме о партизанах и, сославшись на непредвиденное обстоятельство, попросил у коменданта боеприпасов.
Комендант срочно вызвал своего унтера и приказал раздать «гренадерам гауптмана» 10—12 тысяч патронов. Поблагодарив коменданта за гостеприимство и патроны, «гауптман» с группой оставил гарнизон. Ему вслед летели напутственные слова быть осторожным…
