Семён Кожинов - Крымская война 2014
Бежать по склону насыпи было очень тяжело — приходилось постоянно контролировать положение тела, чтобы не упасть.
Мы успели пробежать, метров двести, когда я увидел впереди на дороги стремительно приближающейся свет нескольких легковых автомобилей.
— В сторону! — крикнул я: — Ветров, бегом наверх. Поднимешься на холм, и беги как можно дальше — пропустишь машины мимо себя и зайдешь к злодеям в тыл! Енот — ты давай назад, вон к тому большому камню. Как только я ударю из «Агнели» — оставшиеся машины, по инерции проедут немного дальше, они твоя цель. Кидай гранаты из-за камня, на дорогу. Кинешь штук пять, только после этого высовывайся. Поняли? Все — погнали, наши, городских!
Данила, бросился бежать вверх по склону, а Енот побежал в обратном направлении.
В этот момент, позади, прогремела серия мощных взрывов. Надвигающиеся сумерки разорвала огненное зарево. Газовый баллон взрывается темно-красным облаком пламени — разнося вокруг себя сноп металлических осколков. Сразу же после взрывов тишину ночи разорвал звук длинных автоматных очередей. Били из ППШа, автоматов Калашникова и винтовок Токарева. Я упал на землю, там, где меня застали взрывы. Позиция оказалась крайне неудачной — ни одного крупного камня, за которым можно спрятаться. Оглянувшись по сторонам, я приметил неглубокую расщелину в земле.
Злодеи в легковушках тоже заметили взрывы, фары погасли, но машины продолжили движение. Вскинув «Агнель» на плечо, я привстал на колено, и тщательно выцелив приближающиеся машины, нажал на спуск. Ракета, оставляя за собой дымный след, устремилась к цели. По правилам, надо было подорвать последнюю машину в колонне. Во-первых, у водителя последней машины, было меньше времени среагировать — впередиидущие машины закрывали обзор, а во-вторых, это отрезало путь к отступлению. Но, передо мной было, были не БТРы и танки, а жестянки легковых автомобилей.
Я стрелял в автомобиль, который двигался первым — был хороший шанс, на то, что позади идущие легковушки попадут под взрыв. Это танку, с его броней, нечего бояться осколков от близкого взрыва, а легковушку, может и отбросить на несколько метров.
Граната, попала не в машину, а в дорожное покрытие в нескольких метрах перед автомобилем — видимо, я не совсем точно рассчитал скорость перемещение транспорта. Фонтан огня и сноп осколков, вперемешку с асфальтовым крошевом, жесткой щеткой хлестанул по капоту и лобовому стеклу автомобиля. Первой ехала «шестерка», взрыв противотанковой гранаты, перевернул машину через капот, и бросил её на крышу.
За «шестеркой» двигался «УАЗ», а за ним вазовская «четверка». «УАЗ» обогнул перевернутую «шестерку», лихо, заложив вираж, встав на повороте на два колеса. А вот, «четверка» резко остановилась, оставляя за собой дымный черный след, от заблокированных тормозами шин.
Подняв АКМ, я выпустил длинную очередь, в проезжавший мимо меня «УАЗ». И тут, же упал на землю, вжимаясь всем телом в неглубокую расщелину.
БА-БАХ! БА-БАХ! БА-БАХ! — прогремели взрывы гранат на дороге. БА-БАХ! БА-БАХ! — еще два взрыва. Я осторожно высунул голову, из-за укрытия — «УАЗ» скатился на обочину дороги, упав на борт. Дальняя от нас обочина представляла собой длинную, глубокую канаву. «УАЗ» лежал на самом дне канавы — видимо, водитель предпринял отчаянную попытку уйти от взрывов, и поворотом руля, бросил машину в канаву. Как ни странно, но это ему удалось — дорога была слишком высоко, гранатные осколки прошли мимо.
Широко размахнувшись, я закинул гранату, на дальнюю сторону дороги. Граната железным мячиком несколько раз подпрыгнула по разбитому дорожному покрытию и скатилась в канаву, к перевернутому «УАЗу». БА-БАХ! — грянул приглушенный канавой взрыв.
Та-та-та! — раздалась короткая автоматная очередь, с той стороны, где на дороге горела перевернутая «шестерка». Пули вгрызлись в землю совсем рядом со мной. Вжавшись в землю, я начал отползать назад, пытаясь уйти на безопасное расстояние.
От дороги начал бить еще один автомат, потом, к ним присоединилось ружье и пистолет. Землю впереди меня, безостановочно, секли пули, образуя, после попадания фонтанчики земли.
Справа от меня, раздались короткие автоматные очереди — это Ветров, начал стрелять из автомата. Очереди Данилы, заставили пригнуться и на какое-то время затихнуть тем, кто стрелял в меня. Воспользовавшись минутной заминкой, я встал на карачки, и сноровисто перебрался на вершину гряды. Там, я встал в полный рост, и перебежал метров на десять, ближе к позиции Ветрова.
Поменяв магазин в автомате, я подобрался к краю склона, и посмотрел на дорогу: «УАЗ» лежал на том же месте, из-за его борта, торчал автоматный ствол, из которого периодически вырывались снопы огня — кто-то выжил после падения машины в канаву, и стрелял, в сторону Енота. Перевернутая «шестерка», была полностью объята пламенем, сейчас в огне раздавалась выстрелы — взрывались патроны.
«Четверка» ехавшая последней, попыталась, сдав задним ходом уйти из-под огня, но Ветров, успевший зайти в тыл, расстрелял её практически в упор. Из машины успели выпрыгнуть её пассажиры, так как Данила, стрелял не по салону, а в капот — пытаясь повредить двигатель автомобиля.
На дороге осталось два очага сопротивления — автоматчик, стрелявший из-за «УАЗика» и трое злодеев, которые укрылись в канаве за «четверкой». Нас было трое, злодеев — четверо, но мы располагались на возвышенности, а противник — в канаве.
Пробежав по гребню склона, я вернулся метров на тридцать назад. Вечернюю тишину, разрывали звуки близкого боя, который кипел возле развалин железорудного комбината — непрерывные автоматные и пулеметные очереди, тарахтение пистолетов-пулеметов Шпагина, громкое «карканье» винтовок Токарева и отрывистое уханье ручных гранат. Камыши и трава, вокруг того места, где взорвались газовые баллоны, полыхало огнем. В темнеющее небо поднимались клубы густого дыма, вперемешку с искрами.
— Енот, я обойду «УАЗ» сзади, — крикнул я, пробегая мимо позиции Творгина. — Смотри не подстрели меня!
Осторожно спустившись по склону, я, низко пригибаясь к земле, перебежал, через дорогу и оказался в канаве. Канава была заполнена вонючей жижей, из которой торчали стебли камыша. Погружаясь по колено в грязь, я пересек канаву и выбрался на другую сторону. С этой стороны канавы, протянулся длинный бугор, по которому, я быстрым шагом, пошел в сторону перевернутого «УАЗа».
Когда до перевернутой машины осталось десять метров, я опустился на одно колено, и вскинул автомат к плечу. Сквозь камыши я видел крышу машины, разбитое лобовое стекло и открытую крышку капота. На земле, прислонившись к крыши «УАЗа» сидел человек, с залитым кровью лицом, второй мужчина, облокотившись на капот, стрелял из автомата, в сторону насыпи.
Задержав дыхание, я выпустил длинную очередь из автомата. Пули, попадая в тело автоматчика, выбивали кровавые фонтаны. Перестав стрелять, я сместился немного назад и присел с обратной стороны бугра. Внимательно осмотрев тела, лежавшие возле «УАЗа», я понял, что правки не требуется — противник был мертв.
Сразу за канавой, в которой я сейчас сидел, шла широкая полоса заболоченной земли, густо поросшей камышами. Осторожно раздвигая камыши руками, и стараясь ступать как можно тише, пошел сквозь камыши.
Идти было очень тяжело — ноги обутые в ботинки с высоким голенищем, вязли в жидкой грязи. Ботинок вырывался из жижи с громким чавканьем. Поначалу, я опасался, что этот звук привлечет к себе внимание, но потом понял, что мои опасения были напрасны — звуки стрельбы, доносящиеся от развалин железорудного комбината, заглушали все вокруг.
Выбравшись из камышей, я стряхнул с ботинок комья грязи и быстрым шагом пошел вдоль кромки болота. Жалко, что рация была только у меня и у Шила, оставленного за крупнокалиберным пулеметом. Не хватало, чтобы сейчас, Ветров заметил движение в поле и не «пригладил» меня из АКМа! Чтобы выпасть из поля зрения моих бойцов, я пригнулся как можно ниже к земле и побежал вдоль камышей. Именно эта предосторожность и спасла мне жизнь — автоматная очередь прочертила воздух, слишком высоко над моей головой. А если бы я бежал в полный рост, то пришлось как раз в голову. Упав на землю, я, извиваясь змеей, сполз в камыши — стреляли, как ни странно, со стороны поля, а не от дороги! Сместившись вглубь камышей, я выпустил несколько очередей в ту сторону, откуда в меня стреляли. Отстреляв полмагазина, я переполз на несколько метров в сторону и спрятался за камнем. Метрах, в пятидесяти, впереди меня, на поле, среди густых зарослей травы запульсировал желтый огонек, стреляющего автомата. Запомнив место, я отполз еще дальше в сторону. Автоматные пули «грызли» землю, примерно в том месте, откуда я стрелял несколько мгновений назад. Тщательно прицелившись, я навел прицел автомата, немного ниже пульсирующего огонька и выпустил три коротких очереди по два патрона. Тут же отполз, еще на несколько метров в сторону, еще раз прицелившись, я отстрелял остатки магазина, по стрелку на поле, и снова сместился в сторону, но теперь, я вернулся на свою первоначальную позицию. Сменив магазин, я выждал несколько минут — ничего не произошло, со стороны поля выстрелы не звучали. Прислушавшись, я понял, что и на дороге перестали раздаваться автоматные очереди и ружейные выстрелы.
