Василий Чуйков - Гвардейцы Сталинграда идут на запад
В 6 часов 30 минут крупные силы пехоты при поддержке свыше 150 танков, самоходок и бомбардировочной авиации перешли в наступление из рощ, что северо-западнее Спей на Шерпены, где оборонялись две дивизии 4-го гвардейского корпуса. Завязался исключительно упорный бой. Наша пехота не была поддержана танками, не имела противотанковых мин, недоставало боеприпасов. Несмотря на упорное сопротивление наших войск, танкам противника к 11 часам 11 мая удалось ворваться в поселок Шерпены. Создалась угроза частям 35-й и 47-й гвардейских дивизий быть отрезанными от главных сил армии и от переправы в районе поселка Бутор. Фронт обороны этих дивизий развернулся от Шерпен вдоль дороги на запад от Спей включительно.
Во второй половине дня противник стремился всеми силами развивать наступление на север от Шерпен с целью выйти к основной армейской переправе. Введенные в бой части 57-й гвардейской дивизии приостановили наступление противника. Показания пленных и документы убитых на участке 4-го и 28-го гвардейских корпусов подтверждали, что наступление ведется силами 17, 294 и 320-й пехотных, 3, 13 и 14-й танковых дивизий. За день боя 11 мая было зарегистрировано до 1200 самолето-вылетов.
Авиация противника в эти дни применила кассетные авиабомбы. В кассеты входили мелкие бомбы приблизительно килограмма по полтора. Эти кассеты, сбрасываемые истребителями «фокке-вульф», разрывались в воздухе, и мелкие бомбы летели на землю, поражая живую силу на большой площади. Но достаточно было иметь над головой легкое укрытие 10–15 см толщиной, и эти бомбы вреда уже не приносили. Наши бойцы быстро раскусили это «новое оружие» гитлеровцев, назвав их «лягушками», и быстро применились к защите от них. В ответ на это наша авиация применила подобные же, но улучшенные кассеты, которые очень хорошо действовали по живой силе и по танкам.
За день боя 11 мая противник понес большие потери — не менее 5000 убитых и раненых, было подбито и сожжено до 50 танков.
11 мая в район Бутора прибыл Р. Я. Малиновский. Осмотрев в бинокль поле боя и увидев около сотни разбитых и сожженных танков противника, он понял, что противник на этом участке фронта предпринял серьезное наступление и, чтобы восстановить положение, нужны время, силы и главное — боеприпасы. Посылать в контратаку пехоту против танков противника было преступлением.
Бой 11 мая был для нас тяжелым. Только к наступлению темноты мы могли переправить на западный берег на плацдарм боеприпасы, которые спешно доставлялись с баз фронта. Армейские базы были пусты.
На 12 мая противник начал активные действия с трех часов утра. Атаки повторялись одна за другой. Танки вспыхивали и горели от нашего огня на многих участках фронта. 12 мая 29 гвардейский корпус, будучи смененным частями 5-й гвардейской армии, повернулся своими огневыми средствами против наступающего противника, усилив армию на участке направления главного его удара. За две ночи мы сумели под огнем переправить с плацдарма главные силы артиллерии (которые были направлены туда фронтом для подготовки наступления на Кишинев), развернуть их на восточном берегу Днестра. Это усилило наше огневое воздействие по наступающим частям фашистов.
За трое суток боев противник, несмотря на превосходящие силы, не смог сбросить наши войска с плацдарма. Потерял при этом более сотни танков, более 10 тысяч людей и много другой техники. Но сумел потеснить наши части и сузить плацдарм на 2–4 километра.
15 мая командующий фронтом приказал: «8-й гвардейской армии прекратить бои за расширение плацдарма и перейти к упорной обороне занимаемого рубежа…»
16 мая в 16 часов наш 226-й гвардейский стрелковый полк после огневого налета атаковал противника в населенном пункте Шерпены и, преодолев многократные контратаки, овладел им.
С 16 по 22 мая противник неоднократно пытался атаковать наши части, вводя в бой свои резервы. Но все его атаки отбивались с большими для него потерями.
Его последняя атака была проведена рано утром 23 мая частями 17-й пехотной и 3-й танковой дивизий. Атака началась в 4 часа 30 минут и продолжалась до 8 часов. Четыре раза фашисты поднимались в атаку и каждый раз укладывались на землю ружейно-пулеметным и артиллерийским огнем. Танки подбивались и сжигались нашей артиллерией и противотанковыми гранатами. Было видно, что противник напрягает свои последние силы, что он обескровлен и вынужден прекратить наступление, которое длилось около двух недель.
Своим упорным сопротивлением в обороне плацдарма наши войска окончательно измотали гитлеровцев, а к исходу мая очистили поселки Шерпены и Пугачены.
Противник к концу мая имел среднюю укомплектованность своих рот 15–20 человек. Наши роты к этому времени имели в своем составе около 50 бойцов. За время этих боев мы сумели подвезти боеприпасы, мины и хорошо укрепились на плацдарме.
* * *Вспоминая эти бои за плацдарм, которые вела 8-я гвардейская армия, я хочу сказать несколько слов о значении оборонительных боев.
В истории военного искусства трудно найти примеры, чтобы слабый наступал. С давних времен рекомендовалось, сэкономив силы на второстепенных участках, создать превосходство над противником там, где собираешься наступать. Наступающий всегда должен быть сильнее, чем обороняющийся.
Превосходство наступающего в годы Великой Отечественной войны выражалось не только в количестве, батальонов, но главным образом в танках, в артиллерии и боеприпасах, в авиации. Успех достигался и тем, что наступающий, имея тройное или пятикратное превосходство в силах, мог выставить против обороняющейся роты — батальон или полк; против батареи — дивизион или полк.
На участках, где предполагался прорыв обороны противника, нам приходилось создавать многократное превосходство. И это естественно! При тех технических средствах, которыми располагали воюющие стороны в годы второй мировой войны, без такого превосходства прорвать оборону на решающих участках было бы очень трудно, тем более развить наступление на большую глубину. Точно так же действовало при организации наступления и немецкое командование.
В связи с этим мне хотелось бы поставить здесь один теоретический вопрос. Равновелико ли для солдата и для командного состава значение боев оборонительных и наступательных?
Обратимся к истории. Где, когда свершился исторический поворот в ходе Отечественной войны 1812 года?
Давно уже умолкли по этому поводу споры. Все согласились, на том, что судьба нашествия Наполеона на Россию была решена в Бородинском сражении. Стопятидесятитысячное войско Наполеона столкнулось со стотысячной русской армией.
Армия Наполеона превосходила русскую армию численностью, своей выучкой, боевым опытом, приобретенным на европейских полях сражений, своим вооружением, наконец. Она накатывалась на Москву, она рвалась к ней, как к долгожданной цели. Русская армия вела полный день оборонительное сражение, в результате которого, небольшой срок спустя, армия Наполеона почти без единого выстрела побежала прочь из России.
Теперь я хотел бы поставить вопрос так: когда солдату было труднее? На Бородинском поле, когда на него накатывались одна за другой колонны неприятеля, когда его осыпали французские ядра, или когда он торопился перехватить бегущего и разбитого противника? Двух мнений здесь быть не может.
62-я армия стала насмерть в Сталинграде, приняв на себя удар во много раз превосходящих сил противника. Уже рассматривались и военные и политические аспекты значения обороны Сталинграда, значение высокого подвига, стойкости и мужества его защитников.
А ведь контрнаступление было рождено в Сталинградской обороне, обороной обусловлено, из обороны оно переросло в наступление…
В начале января 1943 года кто-то спросил меня, что делать с окруженной многотысячной группировкой фельдмаршала Паулюса. Я тогда ответил:
— Обнести ее колючей проволокой и написать: «Лагерь вооруженных пленных».
Когда же труднее было воинам 62-й армии, когда от них требовалось больше мужества, стойкости, духовных и физических усилий? Во время обороны или во время боевых действий по уничтожению окруженной армии Паулюса? Двух мнений здесь тоже быть не может.
Но мы знаем, что за действительно героические оборонительные бои наград выдавалось меньше, чем за наступательные бои. А мужество в оборонительных боях достойно мужества в боях наступательных!
Бои за плацдарм на Днестре (май 10–25)
Послесловие
Пройдет немного времени, и 8-я гвардейская армия снимется с юга страны, чтобы влиться в войска, нацеленные для удара по Берлину.
Мы прощаемся с украинской землей. От берегов Северного Донца и до Днестра прошли мы по ней с боями.
Мы освобождали города, поселки, деревни, хутора, и везде приход советского воина вызывал слезы радости, нас встречали как освободителей. В нашу армию вливались жители освобожденных сел, деревень и городов.
