Леонид Анцелиович - Неизвестный Хейнкель. Предтеча реактивной эры

Инженер Кюнцель со своими механиками за неделю восстановил самолет и даже устранил попадание раскаленных и ядовитых газов в кабину. Варзиц выполнил еще несколько таких полетов, демонстрируя всем сомневающимся, что самолет может лететь только на ракетной тяге. Наконец он решился взлететь на обоих двигателях, работающих одновременно. Этот взлет поразил воображение всех присутствующих на аэродроме — машина почти вертикально взмыла в небо.

Теперь предстоял последний этап программы демонстрации жизнеспособности ракетного самолета — полет на одном двигателе Вернера фон Брауна. Для Эрнста этот летный эксперимент значил очень многое. Впервые в мире в воздух поднимется самолет с жидкостным ракетным двигателем, и это будет самолет Хейнкеля. Он опять пионер в новом направлении развития самолетостроения, и оно обещало достижение невиданных скоростей. Когда летал планер Опеля с пороховыми зарядами, Эрнст уже тогда понял, что этим надо заниматься всерьез. И вот теперь наступает его час.

В ясный июньский день 1937 года истребитель стоял на краю летного поля, готовый совершить этот исторический полет. Варзиц уже колдовал в кабине, ожидая, пока возрастет давление в баках. Вот он поднял правую руку — готов открыть подачу топлива. Все присутствующие столпились на приличном расстоянии в стороне и замерли от волнения. Самолет теперь стоял, как ему положено, с опущенным хвостом, но без воздушного винта. И когда огненная струя вырвалась, она ударила в землю и подняла клубы пыли. Но самолет уже двинулся, подгоняемый этой смесью огня и пыли. Его скорость быстро нарастала. Вдруг все на земле увидели, что пылевая завеса, прочертившая значительную часть аэродрома, оборвалась — самолет уже был в воздухе. Он рвался в высоту, увеличивая скорость, и Варзицу пришлось отдать ручку от себя, чтобы перевести его в горизонтальный полет, а затем в пологий вираж вокруг аэродрома. Снизу Эрнсту представилась нереальная картина. Его истребитель летел без воздушного винта с длинным сверкающим факелом из хвоста. Так и кружил он над аэродромом, пока внезапно факел не исчез и не наступила абсолютная тишина. Варзиц уверенно скользнул к летному полю и, выпустив шасси, бесшумно спланировал на траву. После пробега самолет уже не мог двинуться с места и стоял в одиночестве на краю поля, пока к нему не подъехали разные машины. Варзиц уже стоял на земле и улыбался. Эрнст вылез из своего «Мерседеса», подошел и тепло обнял этого бесстрашного и очень квалифицированного пилота, который прославил его, себя и Германию.

Уж кто-кто, а Эрнст прекрасно знал, что эти летные испытания только начало большой работы по созданию качественно нового оружия защиты страны. Еще в мае 1935 года майор Вольфрам фон Рихтгофен отправил по начальству свое обоснованное предложение о создании ракетного истребителя-перехватчика для борьбы с высотными бомбардировщиками врага. Тяга ракетного двигателя не уменьшается с высотой, а сопротивление самолета падает. Ракетный перехватчик хотя и на короткое время, но будет королем на большой высоте и расправится с неуклюжими бомбовозами. Предложение фон Рихтгофена содержало голую идею, но она засела в умах министерских экспертов. И не случайно в конце того же года у Эрнста Хейнкеля появился Вернер фон Браун со своим ракетным двигателем.

Когда же их эксперименты с Не-112 дали надежду на успех, Хейнкель поручает небольшой группе из шести своих конструкторов на заводе в Маринехе совершенно секретное задание — разработку экспериментального ракетного самолета для достижения максимально возможной скорости. Скорость оставалась его идеей фикс, и на свои деньги он мог себе позволить создать самый быстрый в мире самолет. Ведущим конструктором этого проекта Эрнст назначает Вальтера Кюнцеля, он же ответственный за установку двигателя. Вальтер Гюнтер — аэродинамика. Он успеет разработать схему и продуть модель до своей гибели в автомобильной катастрофе 21 сентября 1937 года. Адольф Енсен выполнял расчеты режимов полета. За прочность конструкции отвечал Бош. Планер разрабатывал Регнер, а шасси — Якоб.

Просмотрев варианты компоновки, Эрнст решил, что пора раскрыть карты. Он поехал в Нойхарденберг и спросил Брауна и Варзица, хотят ли они принять участие в создании настоящего ракетного самолета. Они хотели.

За большим круглым столом расположились все участники подпольного проекта Хейнкеля. На обсуждение поставлен один вопрос — какого размера разрабатывать ракетный самолет. Имеется только один тип двигателя с определенной тягой. Большой самолет позволит обеспечить максимальную безопасность пилоту, но в ущерб скорости. Маленький и легкий самолет сможет разогнаться до 1000 км/ч. Где-то в подсознании Эрнст склонялся к достижению еще неизведанной скорости. После долгого обсуждения Эрнст объявил, что последнее слово должно быть за летчиком, который будет лететь на этом самолете, и посмотрел на Варзица. Тот заверил, что готов лететь на самом маленьком. Так и порешили.

Проектировщик Вальтер Гюнтер убрал все, что можно, и оставил только самое необходимое для короткого скоростного и высотного полета. Фактически была разработана рекордная машина, и она выглядела игрушечной. Диаметр миделевого сечения фюзеляжа определялся шириной плеч Варзица. В кабине он согласился сидеть в полулежачем положении и всем рассказывал, что чувствовал себя очень дискомфортно, если забывал предварительно вытащить из заднего кармана брюк свой бумажник.

Безопасному покиданию самолета на большой скорости Эрнст уделил особое внимание. Выбраться из аварийного самолета при таком скоростном напоре летчик уже не мог, и Эрнст решает конструировать первую в мире отделяемую в воздухе кабину. Летные испытания срабатывания механизма отделения кабины и ее парашютной системы были проведены на деревянных макетах с манекеном пилота. Макеты сбрасывали на высоте 6 км из-под Не-111.

Профиль крыла и оперения был выбран тонким и симметричным. Для скоростных рулежек устанавливалась неубираемая передняя нога. Размах крыльев этой малютки был всего пять метров, а ширина колеи основных колес меньше метра. Расчетный взлетный вес — чуть больше 1600 кг.

У двигателя Вернера фон Брауна был конкурент — оригинальное творение 37-летнего инженера Хельмута Вальтера. В ракетном двигателе Вальтера ничего не горело. В его камере происходила бурная химическая реакция разложения перекиси водорода (компонент Т) при смешивании с катализатором — перманганатом (компонент Z), выделялось много горячего парогаза, струя которого и создавала тягу. Преимущества этого двигателя для самолета — более длительное время работы, возможность немного регулировать тягу, меньшие размеры и вес — признал и Вернер фон Браун, согласившийся опекать маленький ракетный самолет Хейнкеля и с этим двигателем.

Пока на заводе Хейнкеля в Маринехе строили первый экземпляр ракетного самолета, для Вернера фон Брауна открылась невиданная перспектива разработки новых конструкций ракет для армии. Было принято решение о строительстве самого большого в мире исследовательского ракетного полигона. Браун с Варзицом за штурвалом облетали все побережье Балтийского моря в поисках подходящего места. Браун остановил свой выбор на заброшенной прибрежной деревушке Пенемюнде. Десять тысяч рабочих в течение двух лет будут создавать ту инфраструктуру для производства и испытания ракет, которую придумал молодой фон Браун.

Построенный и продутый в большой аэродинамической трубе Геттингена, секретный малютка отправился на аэродром в Пенемюнде для летных испытаний. Скоростные рулежки проводились на буксире мощного легкового «Мерседеса», достигнув 155 км/ч. Когда Варзиц начал подлетывать, оказалось, что полосу аэродрома надо удлинять на полтора километра.

У военных были другие виды на ракетный самолет, чем у Эрнста. Их не очень прельщало исследование околозвуковых скоростей, им нужно было оружие. Когда в министерстве узнали об успешном первом вылете ракетного Не-176 в Пенемюнде 20 июня 1939 года, то на следующий день туда прилетели Мильх и Удет с ведущими экспертами. Они не скрывали ехидных улыбок, когда возле самолета появился главный конструктор. Удет высказался более определенно:

— И вы хотите сказать, что собираетесь летать на этой игрушке? Да у нее же нет даже крыльев!

— Да, это первый в мире пока экспериментальный ракетный самолет, но он летает, и вы сейчас в этом убедитесь, — парировал Эрнст.

Он очень зависел от этих двух, Удета и Мильха. Летом 1939 года в Германии все было подчинено немедленному наращиванию военного потенциала для предстоящей кровавой бойни, и военные обладали неограниченной властью. Какие там, к черту, экспериментальные исследования каких-то звуковых скоростей, когда сейчас позарез нужны самолеты-бойцы. А этот талантливый профессор Хейнкель растрачивает свое время и энергию на какое-то непонятное далекое будущее.