Владимир Богомолов - Момент истины (В августе сорок четвертого...)
ГУКР обращает ваше внимание на необходимость самой тщательной маскировки установок как при передвижении в полосе вашего и соседнего фронтов, так и на местах стоянок.
Прибытие каждой радиоразведывательной группы с указанием точного района выжидания докладывайте без промедления.
Одновременно вам оперативно переподчиняется 131-й радиодивизион специального назначения[42].
В настоящий момент нами совместно с руководством Главного управления связи Красной Армии экстренно изучается возможность привлечения большого количества армейских коротковолновых передатчиков для создания эффективных радиопомех и глушения рабочих диапазонов «Немана» в случае выхода разыскиваемой рации в эфир. До принятия окончательного решения по этому вопросу под вашу личную ответственность предлагается в течение ближайших 4–5 часов обеспечить оснащение всех коротковолновых радиостанций в частях и соединениях фронта усиленными антеннами и замену в каждом передатчике пользованных элементов питания новыми. Соответствующее распоряжение Главным управлением связи Красной Армии уже отдано.
Колыбанов». ЗАПИСКА ПО «ВЧ»«Весьма срочно!
Егорову
В связи с чрезвычайными обстоятельствами, создавшимися в результате действий группы «Неман», под Вашу личную ответственность с целью обнаружения рации и других вещественных улик в дополнение к поголовной проверке документов надлежит немедленно организовать осмотр личных вещей у всех лиц, передвигающихся в тылах фронта, как гражданских, так и военных, независимо от званий и занимаемых должностей.
К проведению этого ответственного мероприятия, помимо органов контрразведки и частей по охране тылов фронта, привлеките личный состав комендатур и комендантских подразделений, а также лучших, наиболее толковых офицеров и сержантов из частей и соединений армии.
Каждый привлекаемый должен быть строго проинструктирован о порядке проверки, в том числе и о необходимости соблюдения при досмотре вещей максимального такта и вежливости.
Особенно тщательно следует осматривать весь автотранспорт и передвигающихся на нем лиц.
Сообщаю, что проверка личных вещей (независимо от званий и должностей, занимаемых их владельцами) санкционирована Главным военным прокурором Красной Армии шифротелеграммой ОВ/10059 от 19.08.44 г., передаваемой в настоящий момент всем военным прокурорам 3-го Белорусского и 1-го Прибалтийского фронтов.
Колыбанов». ЗАПИСКА ПО «ВЧ»«Срочно!
Егорову
Для координации всех усилий по делу «Неман» и руководства розыском к Вам в 10.00 специальным самолетом («Дуглас», бортовой номер 9; истребители охранения «Ла-5ФН», бортовые номера 26 и 34) вылетает начальник Главного Управления Контрразведки с группой генералов и старших офицеров.
Оповещение по системе ВНОС до аэродрома прибытия отделом перелетов произведено.
Обеспечьте подачу автомашин к моменту посадки самолета на Лидском аэродроме. Прибытие немедленно донесите.
Колыбанов». СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА«Чрезвычайно срочно!
Особой важности!
Ковалеву, Ткаченко
Под вашу личную ответственность следующие в Прибалтику, подлежащие особому контролю отдела оперативных перевозок литерные эшелоны серии «К» (танковая техника россыпью) №№ 2741, 2742, 2743, 2755, 2756, вышедшие из Челябинска 17 и 18 августа, а также №№ 1365, 1369, 1783 и 1786, вышедшие из Горького и Свердловска 18 августа, впредь до особого указания должны быть задержаны на Московском железнодорожном узле.
Исполнение проконтролируйте лично и немедленно доложите.
Основание: Распоряжение Ставки ВГК.
Карпоносов». ЗАПИСКА ПО «ВЧ»«Срочно!
Егорову
В дополнение к №… от 18.08.44 г. сообщаю, что распоряжение Начальника тыла Красной Армии об усиленном питании военнослужащих, участвующих в розыскных и контрольно-проверочных мероприятиях по делу «Неман», с сего дня распространяется также на всех военнослужащих, привлекаемых к войсковой операции «Кольцо», независимо от их ведомственной принадлежности, с обеспечением продовольствием по линии НКО. (Основание: распоряжение Нач. тыла Красной Армии №… от 19.08.44 года.)
Выполнение проконтролируйте лично.
Артемьев». ЗАПИСКА ПО «ВЧ»«Весьма срочно!
Егорову
В течение ближайших 3–5 часов для участия в мероприятиях по делу «Неман» Управлениями контрразведки 1-го и 2-го Белорусских, Ленинградского, 1-го, 2-го и 3-го Украинских фронтов на аэродромы Лиды, Гродно и Вильнюса…[43] специальными рейсами будут доставлены… офицеров контрразведки, в том числе… розыскника.
Под Вашу личную ответственность все прибывшие должны быть немедленно задействованы в качестве старших оперативно-розыскных групп смешанного состава в районах наиболее вероятного появления разыскиваемых.
Исполнение донесите.
Доставившие офицеров транспортные самолеты других фронтов, так же как и прибывающие из Москвы, поступают в ваше распоряжение для обеспечения усилий по делу «Неман».
Срочно обсудите с Моховым, Поляковым и Никольским и немедленно доложите, какая еще помощь людьми или техникой может быть вам оказана.
Колыбанов».60. Таманцев
Я мгновенно осознал: очередью из автомата он снес себе половину черепа.
Я был зол как черт, как миллион чертей, мне хотелось ругаться последними словами, когда, подбежав, Фомченко и Лужнов уставились на его труп.
– Чего смотреть – холодный! – еле сдерживаясь, в бешенстве сплюнул я. – Кому сказал – пять раз сказал! – если он будет один, вы не понадобитесь! А вы?!
– Мы думали… он вас убил… – зажимая рукой рану на плече и морщась от боли, проговорил Лужнов.
«Думали!..» Детский сад!.. Помощнички, едрена вошь! Ввек бы их не видеть!.. Я нисколько не сомневался, что, если бы они не вылезли и Павловский считал, что он со мной один на один, он и с перебитыми ногами ни за что бы не застрелился и я бы взял его живым. Мне хотелось отлаять их так, чтобы уши у них распухли, но теперь надо было действовать, не теряя ни секунды.
Вспоров ножом рукав гимнастерки Лужнову, я поспешно перевязал ему плечо индивидуальным пакетом и перетянул выше ремнем, чтобы остановить кровь.
– Задета только мышца… кость цела… Не морщься – тебе не три годика!
Мне следовало хотя бы предварительно оценить вещественные доказательства. Прежде всего я оглядел сапоги Павловского. По виду – сверху – советские, яловые, офицерские, они имели подошвы немецких армейских сапог, подбитых гвоздями с широкими шляпками, каблуки были охвачены металлическими подковками. Такого гибрида за три года войны я еще не встречал – век живи, век учись – и сразу подумал о следах у родника, обнаруженных Блиновым: их оставил Павловский, и был он там в этих самых сапогах.
Затем я обшарил карманы гимнастерки и офицерских шаровар Павловского, вынул документы и переложил к себе. Просмотрел бегло только командировочное предписание; оно было выписано на одного Павловского, причем в отпечатанном типографском тексте, к моему удивлению, имелся задействованный с 1 августа условный секретный знак – точка вместо запятой посреди фразы. Второго предписания среди его бумаг не оказалось, и я подумал, что он, очевидно, не старший группы или же по легенде может действовать и в одиночку.
Без особых усилий я стянул с него сапоги – это надо было сделать теперь же, пока труп не окоченел.
Из хаты Свиридов никто не выходил, но я не сомневался, что они – горбун-то во всяком случае – в окно смотрят сюда. Интересно, какие чувства он сейчас испытывает?
– Будь здесь!.. Накрой его плащ-накидкой и никого не подпускай! – велел я Лужнову. – А вы – за мной!
С автоматами в руках мы с Фомченко бросились к дубовой рощице, куда всего минут десять назад направлялся Павловский.
– Будьте наготове!.. Наверно, там его кто-нибудь ждал… Держитесь правее… Если начнут стрелять – ложитесь! – на бегу инструктировал я Фомченко и, вспомнив, строго спросил: – Почему вы сигнал не подали?
