Александр Граков - Дикие гуси
Она, запрокинув голову к лейке душа, набирала в рот воду и с фырканьем обдавала ею тело Айса, — Да и потом — если бы что посерьезнее было… — добавила с сожалением в голосе.
— А ты… хочешь — посерьезнее? — пытливо заглянул ей в глаза.
Юлька отвернула голову, презрительно фыркнула — кто же, мол, дубина, об этом спрашивает? Затем расхохоталась снова.
— На ручки хочу! — словно маленькая девочка, прыгнула на Айса, охватив руками его шею, а ногами — поясницу. И вновь безошибочно и точно села на то, к чему стремилась она, и что хотел дать ей Айс…
Около пяти вечера он еще спал, когда начали собираться остальные путешественники. Первой приехала рейсовом автобусом Лина.
— А где же твоя красивая «девятка»? — узнав об этом, спросила Юлька.
— Ты знаешь, мой старичок, оказывается, всю эту ночь тоже не сомкнул глаз! Объявил на меня всекубанский розыск: разослал всюду своих агентов, и они таки нашли машину возле вашего дома. Собственно говоря, искать-то нечего было, я ее прямо на тротуаре бросила!
— Ой, а вдруг бы угнали? — ужаснулась Юлька.
— Это же самое он и долдонил мне целое утро, пока я не послала его на букву «хрен». Оказывается, целую ночь возле нее дежурили двое вооруженных пистолетами амбалов, которых он нанял, чтобы не украли это сокровище. А на меня ему, выходит, было наплевать! — Линка гневно раздувала ноздри и была сейчас очень похожа на красивую необъезженную кобылку.
— Милая, ты меня убила морально! — Юлька звонко и заразительно расхохоталась. — Да узнай старичок, что ты трахалась всю ночь, пока твой покой охраняли его орлы, он бы, скорее всего, приказал им не охранять «девятку», а пристрелить тебя вместе с твоим Толиком!
Линка недоуменно уставилась на нее, затем рассмеялась следом.
— И правда, я об этом не подумала! Знаешь, пронюхай он об этом, его, скорее бы всего, инфаркт трахнул: два, по моей милости, у него уже было. И стала бы я богатой наследницей: по его рассказам, он включил меня в завещание вместе с родственниками. На очень кругленькую сумму, между прочим!
— Все равно не получила бы ты этих денег! — упрямилась Юлька. — Тогда бы тебя пристрелили старичковы родственники! Или наняли бы таких же амбалов. Запомни: большие деньги липнут только к еще большим!
— Да ну их на фиг! — махнула рукой Линка. — Заработаем свои. А машину он все-таки у меня забрал! — вспомнила она, — На время, в виде наказания!
— Не жалей, подруга! — Юлька прижалась к ней. — Будут у нас еще машины, верю — будут! Мы же такие молодые!
— Эх, старость, конечно — не радость, но и молодость такая гадость! Ну, ладно, будем надеяться на лучшее, давай мои чемоданы переберем!
За этим занятием их и застали трое новобранцев — Шнифт, Батон и Болт, которые, по закрепленному вчера вечером водкой «Довгань» договору именовались теперь Толиком, Лешкой и Юрой. Ну, пусть их называют так девчата, нам, я думаю, привычнее уже — по кличкам, так как ни одного доброго дела за ними еще не числилось, а коммунистический доперестроечный лозунг, как известно, гласил: «Имя крепи делами своими!»
— Все в полном порядке! — Болт шлепнул на стол увесистую пачку денег, — Мы без хазы, зато с бабками! Но если бы не Толян с Лехой…
Что правда, то правда — Шнифт и Батон ему здорово помогли в расчетах с бывшим колхозом. Дом-то у Казанцова Юрия, то бишь — Болта, по условиям Устава приняли, а вот рассчитаться с ним пообещали в будущем тысячелетии — ну так почти везде делается: или правление потом поменяется, или колхозник помрет.
Здесь-то на сцену и вывалились Шнифт и Батон в своих импозантных костюмчиках «только вчера из магазина». Они представились корреспондентами краевой газеты, и попросили работников администрации правления ознакомить их с проблемой получения зарплаты членами АО, а также расчетами за землю и доплату в конце года. Интервью, тут же, не сходя с места, решили взять у первого попавшегося жителя пригорода, живущего на бывшей колхозной земле. И естественно, «первым попавшимся» оказался Болт…
Получение денег в кассе АО много времени не отняло, а «корреспонденты», пообещав правленцам вместо проблемной написать статью о передовиках жатвы, испарились вместе с Болтом.
За его участок колхоз заплатил двадцать миллионов.
— Тысяча баксов за пальто! — Лина выложила на стол пластиковый сверток.
Последней примчалась Инеска и принесла восемьсот долларов — арендную годовую плату за квартиру.
— Можно было тысячу — не стала торговаться! — сказала эдак небрежно, вроде каждый день приносила по столько.
Айса разбудили их голоса — он продрал глаза, оделся и вышел в общую комнату. Юлька, завидев его, что-то шепнула Инеске.
— Айс, иди сюда! — Инеска сказала это так, будто он десять минут назад позвонил во входную дверь. — Будем подсчитывать наши капиталы!
Всего, со вчерашними остатками, получилось около двадцати девяти миллионов.
— Ого! — Шнифт почесал в затылке, — Да этого хватит, чтобы открыть свое небольшое дело!
— А что, это идея, над которой следует поразмыслить! — загорелся Айс. — Гадом будет Гарик, если не поможет! Ладно, в Сочи разберемся! Теперь бы решить, кому доверить деньги на сохранение?
После некоторого совещания постановили отдать их Батону — как самому сильному. Услышав общее решение, он даже побледнел от волнения.
— Ребята, мне нельзя, я срок мотал!
— А кто здесь не мотал? — вызверился было на него Шнифт и сник, наткнувшись на испытующий и насмешливый одновременно взгляд Лины.
— А мне кто-то совсем недавно напевал о работе с ювелирными изделиями!
— Из-за них, проклятых, и сел! — с тяжелым вздохом Шнифт опустился на стул, с которого было подскочил.
— Послушайте, ребята, поезд на Адлер отправляется в час ночи, билеты можно хоть сейчас заказать по телефону. У нас в запасе, — Айс взглянул на «Ориент», — почти семь часов. А что если нам посидеть перед дорожкой за бутылочкой шампанского и рассказать друг дружке о своей жизни? Вспомнить самое главное, из-за чего жизнь повернулась какой-то другой гранью — плохой или хорошей! Ну как, годится предложение?
— Исповедь, значит? А ты у нас, получается, за священника будешь? — Шнифт насмешливо смерил Айса взглядом, — Да ко мне ни один опер на допросе еще в душу не заглядывал, а ты хочешь, чтобы я тебе ее, как портянку вывернул?
Айс с сожалением посмотрел на него.
— Дурак ты, Толик! — вмешалась Лина. — Вот скажи мне, за что тебя посадили?
— Да ни за что! — буркнул Шнифт, уже отходя и в душе сожалея, что «отвязался» на Айса — неплохого, в общем-то, парня, — Я и прокурору так заявил на суде!
— А жалобу писал на несправедливый срок?
— Кассацию, что ли? Конечно, писал, и не одну даже! Да без толку все это, ни одна крыса канцелярская не поняла меня!
— А тебе хотелось бы, чтобы тебя выслушали и поняли?
Шнифт уже просек, куда клонит эта хитрая девчонка.
— Можно подумать — вы меня поймете!
— А для какого же хрена тебе здесь дружбу предлагали? — когда была необходимость, интеллигентная с виду Линка умела выразиться чисто по-русски — в этом Шнифт успел убедиться вчера на рынке. — И постель к ней в придачу! — безжалостно добавила она.
— Ладно, сдаюсь! — он поднял руки вверх, — Да я свою историю многим уже по пьянке рассказывал. А пьяное сочувствие наутро с винными парами куда-то девается…
Было это в… в общем — было. Работал я таксистом в одном из таксопарков города. Ну, сами знаете работу таксиста: «шеф — туда!», «шеф — оттуда!», междугородние шабашки, «леваки» и все такое прочее… В общем, зарабатывал прилично, жил неплохо: на хлеб хватало, да еще и с хорошим довеском масла. Заграничные шмотки, видик, сигареты «Мальборо», клевые телки — на все хватало с избытком. Ни в какие сомнительные авантюры не влазил, хоть и было ж таких предложений — мама моя! В конце концов, нашел себе хорошую подругу — училась в пединституте на четвертом курсе — и подумывал уже нацепить хомут на шею, извиняюсь — жениться, когда все это и случилось.
В один из вечеров, поздно уже было, гоню я свою тачку в парк с полным карманом выручки, и тут, возле одного из домов микрорайона, замечаю шикарную деваху: подняла вверх кулак с оттянутым пальцем и вовсю голосует. Мне бы, идиоту, проскочить мимо, деньги же при себе немалые, да и время работы вышло, но, видно, сидит где-то внутри нас дьявол-искуситель — тормознул. Видимо, в такой ситуации все мы, мужики, надеемся поймать его величество Случай — на этом нас и подсекают.
В общем, подваливает эта красотуля к машине — подбрось, мол, в аэропорт? Какой тебе, говорю, аэропорт в двенадцатом часу ночи, и тут вдруг нюхом чувствую: с правой стороны тоже кто-то есть! Оборачиваюсь туда — точно: один мордоворот на заднее сиденье уже мостится, а другой открывает переднюю дверцу и в рыло мне пистолет тычет — выходи, мол, прокладка между рулем и сиденьем! Ну, вылез я, достаю из кармана наличку — на, подавись государственным рублем! А он, паскуда, смеется: не нужны нам твои гроши, мы тебе своих подкинем, если для нас доброе дело сделаешь. Это в полночь, да еще под стволом — доброе дело! Ну, я вежливо так интересуюсь, какого им хрена надо от простого таксиста.
