Светлана Герасимова - «Я убит подо Ржевом». Трагедия Мончаловского «котла»
Полковник А. И. Толстов. 1943 г.
Генерал-майор В. П. Шульга. Конец 1940-х гг.
Генерал-майор Б. С. Маслов. Конец 1940-х гг.
Отстраненные командиры дивизии в феврале 1942 г. из окружения вышли и достойно воевали до конца войны. А. И. Толстов в качестве командира 346-й стрелковой дивизии был участником Сталинградской битвы, командуя 267-й стрелковой дивизией, освобождал Севастополь, потом в звании генерал-майора участвовал в операции «Багратион». Полковник В. П. Шульга был назначен командиром 274-й стрелковой дивизии, которая 3 марта 1943 г. была в числе соединений, освобождавших Ржев. Позднее дивизия успешно участвовала во многих операциях 1943–1945 гг., за что В. П. Шульге в феврале 1944 г. было присвоено звание генерал-майора, а в апреле 1945 г. – звание Героя Советского Союза.
510-й гаубичный артиллерийский полк РГК
В самом начале Ржевско-Вяземской наступательной операции 1942 г. 510-й гаубичный артиллерийский полк РГК из 31-й армии был передан в состав 29-й армии, попал с ее соединениями в окружение, достойно сражался и из окружения вышел. Материалы армии позволяют говорить о достаточно четкой организации боевых действий командованием полка. Довольно подробно действия полка в январе – феврале 1942 г. описал в воспоминаниях 1979 г. ветеран полка, бывший начальник штаба дивизиона П. Коваленко. Разные варианты его мемуаров были опубликованы в газетах Калининской области, в журнале «Военно-исторический архив». Материал о событиях тех месяцев, представленный ниже, передан в Ржевский краеведческий музей М. Г. Шорниковой, собиравшей после войны сведения о 365-й стрелковой дивизии.
«…Наш гаубичный артиллерийский полк РГК, переподчиненный 11 января… 29-й армии, совершил форсированный марш из-под г. Старица через Зальково, Куры, Ножкино и в районе Мончалово занял боевые порядки батарей четырех дивизионов полка. 17 января выступил в бой, поддерживая части 183 сд. Четверо суток ожесточенных боев по овладению Щунино, Перхурово, Муравьево. Но силы противника значительно превосходили. Таяли ряды нашей пехоты.
В помощь стрелковым подразделениям из артиллеристов нашего полка сформирована рота под командованием нач. штаба ст. лейтенанта Денисенко А. В., но фланги ее были открыты. Рота заняла оборону… Поддерживаемые большим количеством самолетов, фашисты часто и яростно контратаковали боевые порядки наших войск, очень ослабленных в длительных предыдущих наступательных боях.
Операция по овладению Ржевом ввиду недостаточности сил затянулась. А 22 января в 10 часов утра противник при поддержке танков, бомбовых ударов авиации перешел в наступление северо-западнее Ржева и занял Ножкино, Нов. Коростелево и другие населенные пункты. 23 января гитлеровцы контрударом из района Ржева захватили Бурково, Жуково, Рязанцево и соединились со своими войсками, наступавшими со стороны Молодой Туд, тем сомкнули фронт прорыва северо-западнее Ржева.
Наши войска оказались отрезанными от тылов и баз снабжения. Тылы остались в районе Павлово, Машино, Куры. Боеприпасы в боях и горюче-смаз. материалы для тягачей почти полностью израсходованы. К 25 января не было продовольствия. Местное население делилось с бойцами скудными запасами картофеля, конопляным, льняным семенем, солью. Но к концу января иссякли все запасы. Наши транспортные самолеты иногда сбрасывали нам снаряды, мины, гранаты, патроны и даже 2–3 мешка сухарей. Все это бойцами отыскивалось сразу в глубоком снегу и распределялось между всеми подразделениями. Эта помощь была небольшой, но она имела огромное моральное значение – воины твердо верили, что нас не оставят в беде.
Противник лихорадочно бросал силы, переходя в контратаки, нависла угроза его встречных ударов с направлений Осуга – Чертолино. Утром 5 февраля противник силою в 10 танков, за ними пехота ударом севернее ст. Осуга через Мироново, Корытово, Рубежное на Чертолино, замкнул кольцо окружения южной группы 29-й армии в районе Мончалово.
В результате этого 510 гап РГК с приданным ему дивизионом РС 24 омгд (командир – капитан Коротун) с полдня 5 февраля 1942 года вынужден был занять круговую оборону вне населенных пунктов, в небольших рощах у раз. [разъезда. – С.Г.] Филимоново фронтом в направлении Рубежное, Корытово, Ступино. Распределены секторы обороны. Поставлена задача «Стоять насмерть!».
В дивизионах давно нарушен «нз», снарядов по несколько штук. Положение исключительно тяжелое. Воины питались малыми порциями конины убитых лошадей на поле боя. Лютый мороз. Непрерывное пребывание в бою и ночью. В снежных траншеях.
Завершив окружение, противник немедленно приступил к сильным контратакам с целью расчленить и уничтожить по частям окруженных. Днем и ночью со всех направлений обстреливали, бомбили, атаковали оборону, стремясь любой ценой уничтожить нас. Забрасывали листовки. Мне, как начальнику штаба 4-го дивизиона, довелось командовать, занимая оборону, седлая проселочную дорогу Филимоново – Рубежное. В снежных окопах у меня всего 36 человек. 152-мм гаубицу навели на опушку у дороги в 2,5 км восточнее д. Рубежное. Снарядов всего шесть! Артиллеристы вели усиленное наблюдение. За ночь замаскировали гаубицу. Наступило морозное утро 6 февраля. Вот фашистский пехотный батальон вышел из Рубежное. За ним легкие орудия и санные упряжки. Шаг за шагом колонна приближалась. Расстояние 500… 400… 300 метров. Немцы остановились. Огонь! И началось… Все смешалось, в переполохе сунулись немцы в сторону от дороги – в глубоком снегу невозможно развернуться. Орудия, сани, люди наскакивали друг на друга. Бой длился 2–3 минуты. Но увы… шестой снаряд был последним. Словно бой часов, ударил последний выстрел. Гаубица последний раз вздохнула «У-ух» и умолкла. Даю команду: «Приготовьте гранаты, карабины, оборонять орудие!» Бойцы из пулемета ударили по убегающим гитлеровцам. На дороге осталось около ста убитых солдат и офицеров. В поединке с батальоном фашистов орудийный расчет выстоял.
Гитлеровцы не унимались. На следующий день разведка доложила: «Из Рубежное движутся немцы в нашем направлении!» Приблизились. Развернулись в боевой порядок. Сосчитали – 193 фрица! Движутся, маскируясь в снегу. Командую: «Приготовиться!» Защелкали затворы карабинов, запалы вставлены в гранаты, заранее прогреты пулеметы, чтобы не отказали на морозе.
Немецкие цепи приближались к обороне нашего дивизиона. Их поддерживали минометы. Ураган султанов плясал по занятой позиции обороняющихся. «Партисаны, Совет, сдавайтесь!» – кричали враги и осыпали оборону градом пуль. Мы затаились в снежных окопах. До противника 200 метров, 150. Командую: «Огонь!» Гулко прозвучал залп из всех видов оружия, четкую линию протянул пулеметчик. Перестрелка тянулась до вечера, мы берегли каждый патрон, запал, гранату. Фашисты отошли, оставив на поле боя множество трупов. Мы потеряли четырех человек.
А утром снова бой – тяжелый, неравный. Наши ряды редели. Особенно трудно на участке 2-го дивизиона. Там не осталось никого в живых. И только подошедший резерв из штаба полка вышвырнул немцев из рощи, что у железной дороги.
3-й дивизион имел 9 снарядов, выпускал их по расчету, отбивал атаки немцев, наседавших на оборону то из Корытова, то из Ступино.
В рощу, где расположился штаб нашего полка, вдоль ж. д. насыпи из Чертолино просочились автоматчики врага. Командир полка капитан Ушацкий К. А., начальник штаба Денисенко А. В., зам. комполка Ильинский Н. В.: «В ружье!»; подняли всех – из раненых, кто мог держаться, и служб. Дали бой немецким автоматчикам.
К исходу 8 февраля все атаки немцев были отбиты. С великой болью в сердце ночью мы хоронили своих воинов.
Кольцо окружения, где оборонялись наши войска, ориентировочно 12–15 километров в диаметре.
Ни сколько бои, сколько мороз и голод изматывали людей. Подбирали с поля боя убитых лошадей. Уже и требуха выпотрошена и сварена. Вот обессиленный сержант Звонарев пытается отбить подкову от копыта, но гвозди не поддаются. И копыто с подковой и гвоздями опускается в ведро и варится. Варево без соли, без заправы. Кровоточат десны, болят у воинов желудки. Пожилой боец Мухин от голода умер.
Однажды ранним утром прилетел двухмоторный самолет, сделал круг, снизился и сбросил нам мешок сухарей. Воины Проценко и Карпенко без лыж исползали по снегу рощу, отыскали мешок и притащили на плащ-палатке. Сухари делили шапкой, оставили запас для раненых.
Полк продолжал выполнять приказ командующего 29-й армией. Бои не смолкали. Здесь, в окружении, в кровопролитных боях, каждый воин проходил испытание на прочность нервов, убеждений, отвагу и стойкость. Никто не дрогнул, не отошел с оборонительного рубежа. У нас большие потери. В полку более 100 человек раненых. Воины уже больше месяца не видели хлеба. Иссякали боеприпасы к стрелковому оружию. Тогда от старшего командования поступил приказ послать разведку на «ту сторону» и связаться с командованием 39-й армии. Это означало перейти две линии фронта немецкой обороны туда и обратно.
