Честь вайнаха - Александр Владимирович Чиненков
После выступления командира слово взял комиссар.
– Бойцы! Я всецело поддерживаю слова командира! Враг топчет нашу землю и проливает кровь не только солдат, но и безвинных людей! А когда Красная армия крепко наступила на хвост фашистам-захватчикам, они побежали без оглядки! Да, да, да… Немцы спасаются бегством! Они залили кровью нашу землю, а теперь хотят сбежать и уйти от справедливого возмездия. Земля горит под ногами у фрицев, но они ещё чрезвычайно опасны. Вражья армия сломлена, но всё ещё сильна! Так вот, мы должны помочь наступающей Красной армии здесь, в тылу врага. И я верю, что сегодня мы выполним свой долг перед Родиной! Мы вступим в смертельную схватку с врагом и приложим все силы, чтобы нанести немцам наибольший урон даже ценой собственной жизни!
Бойцы слушали своих командиров молча, с суровыми лицами. Они и без напутственных слов готовы были пожертвовать жизнью для Родины. Готовясь к предстоящей операции, каждый из них не надеялся остаться в живых, так как всем было понятно, что предстоит жестокая схватка. И все были готовы к ней!
…Отряд шёл к переправе. Кругом густой, старый, почти непроходимый лес. Он долгое время служил для «народных мстителей» надёжным укрытием. А вот враг в лесу никогда не был уверен, что отряд партизан не перережет путь или не ударит в тыл скрытно и неожиданно.
Отряд спецназначения был невелик, но подвижен и боеспособен. Нанесёт захватчикам ощутимый удар и скроется. Он стал грозой для немцев, и бойцы этим очень гордились.
Лес густел. Отряд вышел на поляну и остановился. Устроили короткий привал. Командир окликнул двух бойцов, коротко их проинструктировал и отправил в разведку:
– Если напоретесь на немецкий патруль, в бой не вступать!
– Едва ли немцы будут ходить ночью по лесу, – улыбнулся переводчик Фролов. – Они больше десятка шагов от железнодорожного полотна не отступят.
– А ты не больно-то козыряй этим! – прикрикнул на него Бугров. – От загнанного в угол зверя всегда следует ожидать неожиданностей.
Разведчики отсутствовали чуть больше часа. Добравшись до железнодорожной ветки, они поняли, что отряд уже у цели.
А вокруг мрачная и гнетущая тишина. Казалось, что всё живое вымерло вокруг.
– Что делать будем? – спросил Фролов у напарника. – Кажется, мы уже у цели?
– Да… Вроде как всё спокойно, – согласился тот. – Давай до стрелки пройдём.
– Согласен, – прошептал переводчик. – Разведаем получше обстановку…
Тихо, как мыши, они пробирались среди деревьев вдоль железнодорожного полотна, пока не дошли до разводящей рельсы стрелки. Притаившись за кустом, напряжённо вглядывались в темноту, держа оружие наготове. Прислушивались, чтобы не пропустить опасность. И та не заставила себя долго ждать…
По шпалам со стороны реки приближались люди. Бойцы сразу догадались, что это немецкий патруль. С трудом, но партизаны рассмотрели подходящих к стрелке врагов.
– Что делать будем? – прошептал напарник.
– Посидим немного, – так же тихо ответил Фролов. Он был напряжён, как пружина, на висках вздулись вены.
Патрульные подошли к стрелке. К ним навстречу откуда-то из кустов вышли два солдата. Они, видимо, охраняли стрелку, затаившись в укрытии.
Подошедшие патрульные и часовые начали тихо разговаривать между собой, а Фролов, затаив дыхание, вслушивался в их беседу, боясь пропустить хоть слово.
– Всё спокойно? – спросил старший патруля, осветив лица часовых фонариком.
– Так точно, господин обер-лейтенант! – ответили те чётко.
Голос офицера стал суровым и требовательным:
– Смотреть в оба. Скоро от переправы бронепоезд сюда вернётся.
– Бронепоезд? – удивились часовые. – Он снимается с боевого дежурства?
– Не ваше дело! – рыкнул на них офицер и, смягчившись, добавил: – Плановый осмотр частей и механизмов, загрузка углём… Утром снова к переправе на дежурство.
Патрульные продолжили свой путь по рельсам в сторону бывшей базы леспромхоза, а часовые вернулись в укрытие. Разведчики вздохнули свободнее.
– Всё, теперь можно возвращаться, – прошептал Фролов.
– Пошли, – согласился напарник, и бойцы, осторожно ступая, углубились в лес.
* * *– Значит, предлагаешь бронепоезд взорвать, – проговорил задумчиво командир, глубоко затягиваясь табачным дымом из самокрутки. – А как же охрана? А личный состав бронепоезда? Фрицев в этой махине не меньше сотни. Нас на такую ораву не хватит, чёрт подери!
– Не сможем взорвать бронепоезд, надо хотя бы взорвать рельсы перед ним и после него! – убеждал Спицын. – Как только махина спрячется от авианалёта в лесу, так сразу же взорвать рельсы и…
– Думал я уже об этом, – вздохнул командир. – Только вот так ничего и не надумал. Сейчас, когда бронепоезд у переправы, нам к нему не подобраться. Охрана большая, да ещё с собаками. Их овчарки за версту чужих чуют. Взорвать ветку на базу и заблокировать бронепоезд, как ты предлагаешь, Петрович, нам тоже не по зубам.
– А что, если взорвать первую стрелку? – предложил Спицын. – Потом действовать по обстоятельствам. Завязать бой с охраной и, воспользовавшись суматохой, захватить паровоз бронепоезда! Затем мы разгоним эту чёртову махину в направлении бывшей лесохозяйственной базы и заставим поезд смести тупик и слететь с рельсов! Чтобы вернуть его обратно, у фрицев не будет времени! А там…
– Об этом я тоже думал, – хмуро сообщил командир. – Я рад, что ты мыслишь в правильном направлении, Петрович, только вот… Для выполнения твоего плана нам потребуется много времени, а его у нас как раз и не будет. – Командир раздавил окурок каблуком сапога и продолжил: – Немцы так просто не отступят. Они отличные вояки, а самое главное – очень исполнительные! Охране дан приказ защищать бронепоезд, и они будут биться за него до последнего. Команда изнутри будет разить нас из пулемётов. Так что нас перебьют при первой же атаке.
Спицын взялся за голову и с горечью воскликнул:
– Чёрт подери, но ведь должен же быть какой-то выход?!
– Из всех ситуаций всегда есть выход, – вздохнул командир. – Вся сложность в том, как его найти или просчитать безошибочно…
Над поляной зависла тишина. Бойцы готовились к бою, проверяли оружие, а командир и его замы сосредоточенно размышляли над вариантами предстоящей операции. Выжидать и откладывать не представлялось возможным. Бронепоезд – большое смертоносное препятствие для наступающей Красной армии, и требовалось вывести его из строя любым способом. И что самое главное – срочно!
– Немцы уберут бронепоезд с занимаемой позиции в лес только днём, когда к переправе прилетят бомбардировщики, – подлил масла в огонь комиссар. – Если мы предпримем лобовую атаку в светлое время суток… – Он развёл руками. – Нетрудно предположить, во что выльется это безумие…
– А тут и предполагать не надо, – усмехнулся командир. – Всех положат к чёртовой матери не за понюх табаку. Жаль, рация из строя
