Наглое игнорирование. Другая повесть - Николай Берг
Тот, седой, который явно был трактористом, потому что вылез из кабины, кивнул и заметил:
– Когда армейскую технику на танкоремонтные заводы сдают на капремонт, чего только в бронетехнике не находят. И гранаты без запалов и запалы без гранат, патроны всякие разные, кучу разных железяк, комбезы и шмотье разное, дрова и сидейки автомобильные, матрасы и газеты, и прочий мусор. По полу плещется смесь соляры, грязи и не пойми чего. Запах, как из заброшенного сортира, особо пакостные бойцы всегда насрут на прощанье, кто от радости, а кто из злости, а кто-то от глупости.
Кивнул еще раз, благодарно, присмолил папиросу от мощного огня, выметнувшегося сантиметров на десять из здоровенной самодельной зажигалки, которой «угостил» курильщиков один из трофейщиков, веснушчатый и рыжий.
– Когда на заводе такую технику сдает молодой летёха в первый раз, то от стыда краснеет, как помидор. Собственные деньги платит местным ремонтникам за халтурную очистку, чтобы хотя бы самый срач убрали. А уж с поля боя такое говно везут на ремзаводы, хоть стой, хоть падай, а лучше близко не подходить, само собой разумеется. Ничего удивительного нет в том, что и трупы попадались и части тел, снаряды и оружие. В гнилом мясе мало желающих ковыряться, это ремонтникам деваться некуда, хочешь не хочешь, а убирать все равно придется, – закончил он мысль, пыхнув дымом.
– Видно, в курсе дела? – с интересом поглядел Новожилов.
– А как же. Сам же и принимал, имело место. Так что снаряды мы взять не можем. А танк – скоро против своих бывших хозяев воевать будет. А вы – саперы? – мазнул седой глазом по петличкам Новожилова.
– И саперы тоже, – буркнул младший сержант.
– Мы из отдельного медико-санитарного отряда, выполняем поставленную СанУпром задачу. А вы нам ее усложняете, захламляя уже осмотренную и проверенную территорию.
– Трофеи тоже собираете? – усмехнулся седой. Видно было, что они в этой бригаде на пару с усатым – авторитеты.
– В соответствии с приказом. Есть там и такой пункт. Хотя на ваше счастье танки нам тягать нечем.
– А что находили? – невинно спросил усатый.
– Пушки сегодня повез командир в райцентр.
– А, ну с этим сложно.
– Почему? – удивился комвзвода.
– Сын у меня лекальщиком работает. Когда фрицев отбросили от Москвы, они бросили много разных пушек и снарядов, только стрелять из этих пушек было нельзя, хотя затворы и были на месте. Оттуда немцы снимали деталь сложной формы, что полностью выводило затвор из строя. А пушек отбили много. Не получалось у наших самых опытных, а он молодой, глупый, – с явной гордостью сказал отец, – ну и напросился. Две недели крутил по-всякому и сделал. Потом инженеры сняли размеры, поняли, как это работает, подправили, закалили. Слыхал, к боевому ордену представлять будут. По немцам не стрелял, только пленных и видел, на фронте не был, а орден, глядишь, получит. Так что с трофейными орудиями непросто выходит.
– Интереснее всего то, что пушки эти дважды трофейные получаются – нашли наши – 76-мм полковая пушка образца 1927 года индекс ГАУ – 52–П–353, – спокойно сказал комвзвода сложную аббревиатуру. Курильщики переглянулись.
– Как раз такие трофейные пушки немцы могли бросить совершенно запросто – не жалко. Как пришло, так и ушло, – согласился усатый, и его поддержали остальные.
– А то, что вы тут без саперов шляетесь – из рук вон плохо. Нарветесь – и порвет в клочья вместе с трактором, – назидательно сказал Новожилов.
– Ну, нам сказали, что тут проверено. Акт есть, все чин-чином, – равнодушно пожал плечами седой.
– Конечно, есть – разозлился Новожилов – Я же его и писал. А вы теперь опять тут насвинячили.
– Значит плохо проверял – вон снарядов сколько осталось, – поддел его седой.
– В танке были, комплектом! – огрызнулся сапер.
– Ладно, придется сюда еще раз заехать, – успокаивающе заметил комвзвода. Потом глянул на седого, спросил, глядя внимательно:
– Вам в ходе вашей работы скопления трупов солдат и офицеров противника не попадались по дороге?
Мужики переглянулись. Полувоенный попытался что-то вякнуть, седой опередил:
– Вон там, – махнул рукой, – от перекрестка вправо – немцы, видно, кладбище свое собирались устроить – гробы там стояли штабелем и кресты фабричные из дерева. Мертвяков своих стащили много – кучками валяются. Как увидите склад бывший ГСМ, ну, церковь – так за ней сразу. Километров восемь, может, девять отсюда. По этой дороге, по праву руку второй поворот. Там еще телеги ломаные валяются и лошади.
– Ясно. А снаряды не разбрасывайте, – строго сказал комвзвода, козырнул четко, сразу видно – кадровый, и тут же – гражданские и охнуть не успели – в два шага оказался у борта танка, в одно движение выдрал из держалок кувалду. Метко швырнул инструмент в тележку, запрыгнул на сиденье.
– Поехали, товарищ Новожилов!
Работяги у танка остались с открытыми ртами. Полувоенный пучил глаза и молчал.
Сапер мрачно оглядел немую сцену и довернул ручку газа.
Старший лейтенант Берестов, начальник похоронной команды
Еще на въезде в райцентр обмерло сердце: жену увидел! Та как раз свернула в боковую улочку и спокойно шла дальше. Мяукнул торопливо что-то горелому мехводу, тот, к счастью, понял, тормознул резко. Старлей выпрыгнул из вездехода, побежал следом за своей половинкой, задыхаясь от радости, тронул за плечо…
И отшатнулся. Незнакомое круглое лицо, недобрый прищур, какой-то намек в голосе: «Чаво тебе, служивай?»
Не веря глазам, еще таращился глупо, потом скомкано извинился, поспешил назад, словно побитый пес. Со спины – она, походка, фигура… Ошибся.
А на входе в особотдел новая беда – зацепился неловко новым своим чудовищным пистолетом на дверную ручку, передернуло от резкой прострельной боли в плохо зажившей ране. Потому беседовал скокобочившись, хоть и старался не показывать своей слабости.
Уполномоченный к собранным у солдат немецким документам в мешке отнесся спокойно, а имущество покойного пропагандиста его явно заинтересовало. Обрадовался фотоаппарату, принял по акту ролики с пленками, потом принял рапорт о найденных пушках, услышав про вездеход, не поленился выйти, глянуть. Одноглазый уже вовсю махал руками, рассказывая двум милиционерам про невиданную машину. Берестову показалось, что положил глаз на эту таратайку особист.
А потом прицепился сотрудник органов к пистолету в деревянной кобуре. Запахло жареным, так как с одной стороны, старший лейтенант вроде как и военный, но пистолет этот у него – нелегально, то есть в удостоверение не вписан, и бумаг на него никаких нет. Что чревато и
