Евгений Федоровский - «Штурмфогель» без свастики
- Если Зейц будет мешать, я его уберу. — Пихт поглядел в зеркальце, в котором то появлялся, то исчезал силуэт «мерседеса».
- Только ты береги себя.
- Да, Сеня, разведчик нужен живой, — задумчиво проговорил Пихт.
- Может, мы скоро вернемся домой? — Хопфиц дотронулся до локтя Пихта.
- Когда все же будет готов самолет? — спросил, помолчав, Пихт.
- Надеюсь, через три дня.
- Тогда надо передать Директору дату. Тянуть рискованно. Это будет двадцать седьмое. — Пихт снова взглянул в зеркальце. — Как же избавиться от Зейца? Надо сделать так, чтобы он увидел меня одного. Хотя с чего бы я стал ездить ночью один?
- А с Эрикой?
- Верно! Я быстро высажу тебя за углом, ты зайди к ней, передай, что я хочу сказать ей нечто важное, и пусть она ждет меня, например, у кафе «Таубе». А за это время я сделаю еще один кружок вместе с Зейцем.
Пихт развернулся и направил машину обратно в Лехфельд.
«Тоже поворачивает», — усмехнулся он, кивнув в сторону «мерседеса».
…В Лехфельде «фольксваген» Пихта свернул за угол и на какой-то момент скрылся от Зейца. Зейц, испугавшись, что Пихт уйдет от него, на большой скорости нырнул в переулок. «Уф», — облегченно вздохнул он, снова увидев красные огоньки. «Фольксваген» опять выбежал на магистраль и помчался к Аугсбургу.
«Похоже, Пихт водит меня за нос», — подумал Зейц.
Через полчаса Пихт снова въехал в город.
«Что за дьявол?» — Зейц свернул к комендатуре на магистрали и приказал дежурному офицеру задержать «фольксваген».
Когда машина затормозила перед солдатами военной жандармерии, Зейц вошел в тень.
Дежурный офицер потребовал документы.
Пихт показал удостоверение.
Рядом с ним сидела Эрика Зандлер. «Тьфу, болван! — обругал себя Зейц. — Сколько времени потерял даром!»
- Почему вы кружите здесь? — спросил офицер.
- А разве это запрещено?
- Но, согласитесь, это несколько странно — среди ночи, одни…
- Нам так нравится, — вызывающе проговорила Эрика.
- Простите, — козырнул офицер. «Фольксваген» поехал дальше. Зейц направился домой.
- 4 -На испытательный аэродром неожиданно привезли реактивный пульсирующий д вигатель. Там, где их делали, не хватало стендов, и Мессершмитт разрешил воспользоваться стендом в Лехфельде. Сопровождали двигатель два мрачных молодых инженера с землистыми лицами и каким-то лихорадочным, испуганным блеском в глазах.
Пихт увидел их, когда они пили утренний кофе в офицерской столовой. Рядом было свободное место.
- О, какой замечательный у вас крест! — проговорил один из инженеров, показывая ложечкой на Рыцарский крест Пихта.
- Я его заработал в России, — небрежно ответил Пихт, — а этот, — он показал на Железный, — в Испании.
- Вы ас?
Пихт кивнул. Инженеры переглянулись, молчаливо посоветовались друг с другом.
- А вам нравится Лехфельд? — осторожно начал старший.
- Служба везде служба. Здесь мы делаем тоже не детские хлопушки.
- Ха, вы славный парень. — Инженер наклонился к самому уху Пихта. — А вас устраивает жалованье?
- Мне кажется, в наши времена оно никого не устраивает.
- Да, да, — поспешно согласился инженер, — но мы могли бы предложить вам хорошее дельце. Вас откомандируют на месяц-другой к нам в Пеенемюнде.
- Что ж я там должен делать?
- Доктор Браун, наш шеф и изобретатель оружия возмездия «Фау-1» и «Фау-2», просил подыскать одного или двух пилотов для испытаний этих управляемых снарядов.
- Они беспилотные, но на первых порах человек должен проконтролировать работу приборов, — пояснил второй инженер.
- Нет, я не согласен летать в качестве подопытного кролика, попробуйте поговорить с майором Вайдеманом — он отчаянный парень. — Пихт встал и откланялся.
- Разумеется, «держи язык за зубами, иначе попадешь в концлагерь», — напомнил вдогонку инженер.
- Успокойтесь, господа, я военный человек, — полуобернувшись, проговорил Пихт.
Когда несколько реактивных двигателей отправляли из Лехфельда, Пихт догадался, что существует еще какой-то испытательный центр. Потом немцы обстреляли побережье Англии и громогласно объявили, что отныне островное королевство они начнут стирать с лица земли самолетами-снарядами «фау». Для этих ракет они придумали даже грозное название — «оружие возмездия». Теперь Пихт знал точный адрес, где это оружие делалось.
«Значит, Пеенемюнде», — подумал он.
Направляясь в летную комнату, он лицом к лицу встретился с Зейцем. Тот словно засветился изнутри от радости:
- Пауль, я ищу тебя по всему аэродрому, мне нужно поговорить с тобой.
- Это надолго? — спросил Пихт.
- К сожалению, надолго. Но у Вайдемана я узнал, полетов не будет, и я сказал ему, чтобы он освободил тебя на сегодня.
Зейц подошел к своему «мерседесу» и открыл дверцу:
- Садись. День обещает быть жарким. Не съездить ли нам искупаться?
- Я не против.
Купальня примыкала к замку Блоков. С одной стороны она упиралась в старый сад, закрывший по берегам воду корявыми и черными ветлами, с другой была огорожена высокими деревянными брусьями, возле которых стояли под тентами полосатые брезентовые раскладушки. Здесь же был пляж — чистый, с едва заметной желтизной песок, намытый со дна озера Фишерзее. На четырех бетонных сваях прямо над водой возвышалось кафе, где посетителям подавали кофе, водку, сосиски и пиво.
Пихт и Зейц взяли плавки и шапочки, вышли к воде. В этот час купающихся было мало.
Зейц упал на песок, раскинул руки.
- Если бы ты знал, Пауль, как тяжело мне! — пробормотал он, закрывая глаза.
- Не понимаю тебя, Вальтер.
- Мне иногда просто невыносимо ощущать свое одиночество, и так надоело копаться в грязных душах людей…
- Наверное, ты озлобился, Вальтер?
Зейц быстро поднялся на локте:
- Да, я озлобился! Я чувствую, что кругом много врагов.
- Высокие слова, сказанные высоким стилем, — усмехнулся Пихт.
- Ты знаешь, что вот уже несколько лет не дает мне покоя один человек… Март!
- Не знаю и знать не хочу.
- Так вот, к нему прибыл связной — Хопфиц!
Зейц сел и уставился на Пихта, который сквозь темные очки, как всегда, безучастно смотрел на далекие облака.
- Что же ты молчишь?
- А что мне прикажешь делать? Ловить шпионов — это по твоей части.
- Я хочу знать твое мнение, Пауль, — просительно проговорил Зейц.
«Ого, Зейц узнал немало, — подумал Пихт, — надо действовать немедленно».
- Хопфиц хороший специалист, — сказал Пихт.
- А если он русский?
- Ты правда устал, Вальтер. Возьми отпуск, отдохни.
- Какой, к дьяволу, отпуск! Мне кажется, что готовится какая-то жуткая диверсия.
Пихт поднялся и, сняв очки, с усмешкой поглядел на Зейца:
- Вальтер, я прошу тебя об одном: не ввязывай меня в свои дела, я в этом ничего не понимаю.
- Все вы чистоплюи! Если хочешь знать, то оберштурмбаннфюрер Вагнер в Берлине сейчас лихорадочно разыскивает концы Хопфица. Вполне может случиться, что русские заслали его от имени Клейна и одновременно убрали штандартенфюрера. Его направление я сдал на экспертизу. Завтра ответят, подлинное ли оно.
- Ну что ж, — помедлив, хмуро сказал Пихт, — сегодня ты откровенен, как никогда. И ты думаешь, я не знаю почему? Потому что и ты и Коссовски подозреваете меня в измене рейху. Так?
Зейц зло посмотрел Пихту в глаза:
- Я бы давно арестовал тебя…
- Тогда в первую очередь ты поставил бы под удар себя.
- Ты снова намекаешь на Испанию?
- Нет, на те двести пятьдесят тысяч марок, которые лежат в швейцарском банке.
Зейц дернулся всем телом, словно его ударили плетью.
- Ты не можешь знать этого! — У него пересохло в горле, и сказал это он с трудом — хрипло и тихо.
- У меня есть весьма надежные доказательства, Вальтер. Не вся же испанская валюта ушла в казну рейха, кое-что прилипло и к твоим рукам. Но, повторяю, мне от тебя ничего не нужно, и я не сделаю тебе ничего плохого, пока ты не встанешь на моем пути.
Зейц сделал движение к одежде, где лежал пистолет.
- Спокойно, Вальтер. — Пихт положил свою руку на его руку. — Ты меня знаешь давно, я умею шутить, но когда говорю серьезно, то это серьезно.
- Т-ты… Март! — прошептал в ужасе Зейц.
- Думаю, мы сработаемся с тобой, Вальтер, — не обращая внимания на слова Зейца, продолжал Пихт, — и если тебе дорога жизнь, постарайся уехать в ближайшие дни… в целях своей же безопасности.
Зейц уткнулся в песок, его руки дрожали.
«Пожалуй, я погорячился, — подумал Пихт, — ну, да все равно. По крайней мере, теперь я твердо уверен, что Хопфицу надо скрываться немедленно».
- Я хочу выпить, — пробормотал Зейц, поднимаясь.
- Давай лучше пойдем в воду. Говорят, плохая примета — раздеться и не искупаться.
