Чапман - Айдар Ришатович Шайдуллин
– Рад вас видеть капитан Диксон. Похоже суша вам не к лицу.
– На суше, всегда все намного сложнее, чем на море.
– Это точно, сказал старый Джо. Особенно когда оставляешь все на потом и уплываешь, а по возвращению все это надо как то решать.
– Век бы не вступал на сушу.
– Да ладно тебе Диксон. Довольно грусти и печали. Давай выпей с нами виски!
– Наливайте.
Старый Джо быстро достал бутылку из под стола и налил в стакан терпкого ирландского напитка.
– Мирного неба, джентльмены.
– Выпьем!
После первого глотка Диксону сразу стало легче. Будто он ждал этой горечи в горле, чтобы заглушить ту боль, что принесла ему Мэри.
– Помню, у меня была девушка в молодости, звали ее Катрин. Красивая была очень, карие глаза, темные волосы, стройная талия. Резвая как козочка. Я еще тогда был славным матросом. Гуляли мы с ней с утра до ночи. Целовались, а ночь провели прямо на порту. В конце отплытия уже надумал жениться. Да только друзья не пустили, связали меня эти черти.
– И что дальше, спросил Томсон.
– А дальше то, что была она уже замужем, оказывается за лейтенанта, какого то.
– Вот это история. Надо выпить. А Диксону больше, чувствую, что у него тоже, что то не ладное с дамой.
– Откуда вы это знаете Томсон.
– Служу я уже не мало, друг мой, и по взгляду определяю, что с человеком не ладное.
После второго Диксону стало намного легче, чем после первой. Будто этот напиток был создан для таких неприятностей.
– Мы пьем огненную воду, чтобы сегодня гореть душой, сказал старый Джо.
– Если гореть, то до конца сказал Томсон. Сгорать дотла друзья мои, ибо жизнь не любит жадных.
– Выпьем за то чтобы сгорать и не жалеть ни о чем в этой жизни, сказал Диксон.
– Поддерживаю, сказал Томсон. Никто не знает, вернемся ли мы домой. У нас у всех есть только одно мгновение здесь и сейчас.
После третье выпитого бокала, Диксон встал и ушел в казарму. Ему было от виски плохо, именно от этого ему было в тоже время и хорошо. Будто он хотел, чтобы ему было сейчас плохо, и это ему как раз удалось.
– Мне нужно уснуть, мне нужно спать. Мэри катись к черту со своим муженьком.
Наутро, Диксон проснулся не от звука будильника, а от звука пуль пролетавшим выше его головы, которые дырявили его палатку. Он автоматически повернулся вправо и тут же упал на землю.
– Черт возьми, да что происходит!
Тут же выйдя из казармы, на него упало тело молодого солдата. Из-за рта его текла кровь, глаза были потухшим. Схватив солдата, он аккуратно положил на землю. Взяв его ружье, Диксон побежал вперед. Паника охватило его разум. Повсюду слышны выстрелы, непонятно откуда. Ему казалось, что земля покраснела от пролитой крови солдат. Диксону ничего не оставалось делать, как бежать вперед. Сердце, на какое то мгновение замерло, как и все остальное. Кто-то кричал ему, но он не мог понять откуда. Кроме всего этого доносились немецкие слова. Видимо нас пытались окружить немецкие войска.
Солдаты падали друг за другом, кто то стрелял. Все было в тумане и разобрать кого то было невозможно. Диксон бежал ровно до того момента пока не упал в оком.
– Вот же подстава!
Придя в себя после падения, он заметил, что его правая нога была в крови. Кажется, что то торчало еще. Но боли он не чувствовал как не мог понять что с его ногой такое. Присев ближе к краю стенки окопа он поднял голову в сторону прохода. Он заметил человека не похожего на солдата свой армии. Тот солдат тоже был чем-то испуган, его автомат был в дрожащей руке крепко зажат, а указательный палец был готов к выстрелу. Диксон понял, что этот немец. А немец понял, что перед ним враг. На какой-то момент Диксон попрощался с жизнью. Все, что было до этого, стало совсем не важным, а расставание с Мэри не таким уж неожиданным. Диксон закрыл глаза и услышал выстрел.
– Я еще жив? Я еще жив? Все это он повторял снова и снова.
– Да чет тебя побери. Сукин ты сын все еще жив! Голос был явно похож на старого Джо.
Когда Диксон открыл глада то увидел мичмана старого Джо который не мог достать нож, воткнутый в грудь немца. После чего Джо проверил карманы и нашел сигареты.
–Будешь?
Диксон молча смотрел на него.
– А я буду.
После чего Джо присел рядом с трупом солдата и зажег сигарет. Прошло буквально 30 секунд, и Джо решил кое-что подметить.
– А сигареты эти немцы делают и впрямь неплохие. Аж в пот бросает. Такого я еще не пробовал. Ну, ка что там написано? Чапман. Надо разузнать, где у них этот склад сигарет и взять штурмом.
Он затянулся еще пару раз этой сигаретой. После ее потушил элегантно об землю.
–Ты самый везучий парень в этой проклятой земле, сказал старый Джо.
Возможно, это было и так. Но Диксон не был в состоянии, что то ответить.
– Вставай капитан, нам нужно дойти до корабля, тут не безопасно.
Старый Джо схватил Диксона, и они пошли в сторону корабля. Повсюду свистели пули. Но старого Джо это не как не смущало.
– Меня хоть и бросила Мэри, но я буду жить!
– Так точно капитан Диксон. Однозначно. Сказал старый Джо.
Диксон шел хромая, и с его правой ноги хлестала кровь, иногда фонтаном. Сил у него оставалось все меньше и меньше. В какой-то момент он просто потерял сознание.
Очнулся капитан Диксон уже через 3 часа.
– Я что то пропустил?
– Да, вы много пропустили капитан Диксон, нас хотели взять в засаду но им этого не удалось, сказал доктор.
– Почему?
– Все из-за нашего великого адмирала Мартина Мориса. Он открыл огонь с корабля по врагам. Там на земле мокрого места не осталось.
– А как же командир Томсон?
– Он жив. Он славный воин, сражался как лев просто. Говорят, в этой засаде убил больше 20 фрицев.
– Слава богу, что все закончилось благополучно.
– Как сказать капитан Диксон. Многие матери остались без своих сыновей.
На глазах Диксона появились слезы. Ему было больно это все слышать и представлять. Он жив, а они мертвы. Молодые юноши, на чих плечах все будущее Англии. Почему они, а не я? Жизнь опять обошлась не справедливо.
– Оставьте меня доктор, можно я побуду немного наедине.
– Да, конечно. Я уже сделал свою работу. Вы еще неделю будете лежать в госпитале, после. Рану нужно обрабатывать и перевязывать 2 раза в день.
– Хорошо, доктор.
Когда доктор ушел, он почувствовал всю ответственность за тех солдат на суше. Он не смог их уберечь от погибели. Погибнуть должен был он, а не они. Ему
