Владимир Кофман - Принцы Кригсмарине. Тяжелые крейсера Третьего рейха
В боевых условиях крейсер должен был управляться из броневой боевой рубки, но в остальное время рулевой пост располагался в находящемся над передней частью боевой рубки маленьком и тесном помещении, единственным преимуществом которого являлась крыша над головой рулевых и вахтенных офицеров. Интересно, что вместо обычного рулевого колеса рациональные немцы использовали 2 кнопки, соответствовавшие перекладке руля вправо и влево. Другой любопытной особенностью являлся перископ, позволявший вахтенному офицеру непосредственно со своего места рассматривать карту, находившуюся на штурманском столе ниже „этажом“. В забитой до отказа рулевой рубке имелись компасы обоих типов — гирокомпас и магнитный, а также аппаратура внутрикорабельной связи. Аналогичное, но более совершенное и обширное оборудование помешалось в броневой рубке, предназначенной для самых ответственных моментов, когда крейсер вступал в бой.
Высокая башенноподобная структура носовой надстройки включала боевые адмиральские помещения, сигнальные посты и многочисленные посты управления системами вооружения. Там же имелся метеорологический пост. Немцы придавали особое значение „службе погоды“ непосредственно на корабле, и метеоролог получил просторную рубку и вполне приличную каюту рядом с ней.
Отличия крейсера „J“
Третий крейсер несколько отличался по внутреннему расположению от предшественников. Каждый из отсеков машинно-котельной установки (МКУ) удлинили на 0,8–1,3 м, чтобы несколько сгладить выявившуюся к тому времени чрезвычайную тесноту этих помещений. Также был удлинен ангар, в каждом из крыльев которого теперь располагалось по два самолета вместо одного. Для подобного расширения пришлось изменить расположение катапульты, которая уже не помещалась между ангаром и грот-мачтой. Ее сместили в нос от ангара вместе с кранами для гидросамолетов. В результате такой „рокировки“ пришлось значительно изменить и расположение внутренних помещений носовой надстройки.
Распределение нагрузки
Германская система учета нагрузки корабля включала 4 группы, относящиеся к корпусу: SI — стальные элементы конструкции (в основном из стали ST52), исключая броневой пояс по ватерлинии, SII — крепления и вспомогательные элементы, SIII — деревянные части корпуса и SIV — окраска, а также элементы вооружения и оборудования: А — Артиллерия, Т — торпедное вооружение и оборудование, F — гидросамолеты и авиационное оборудование, Spr — мины и устройства для их подачи и постановки, N — навигационное оборудование и приборы. Кроме того, в отдельные группы М сводились веса механизмов, причем распределение их между этими группами несколько отличалось от принятых в других флотах. Так, в группу MI входили не только главные котлы и механизмы, но также и вспомогательные механизмы, трубопроводы, валы и винты и даже дымоотводы, а в группу МII — вспомогательный котел, опреснительное оборудование, оборудование кухонь, прачечных, холодильников для пищи, систем вентиляции кают и кубриков и других устройств для обслуживания команды, и такие корабельные системы, как приводы управления рулями и якорными шпилевыми устройствами, системы сигнализации и навигации (гирокомпасы, сирены и т. д.). Внутри каждой из групп нагрузка в свою очередь распределялась по отделам. В результате в разных источниках фигурируют различные сводные цифры, полученные в результате попыток просуммировать их по более привычным для других стран категориям.
Бронирование
Защита всегда оставалась „ахиллесовой пятой“ „вашингтонских“ крейсеров. Ограниченное 10 ООО тоннами водоизмещение, наряду с необходимостью иметь 8-дюймовую артиллерию и скорость за 30 узлов, не оставляло достаточного резерва на защиту. Вместе с тем высокие баллистические данные 203-мм орудий требовали весьма мощного бронирования, поскольку расчетная пробиваемость таких пушек, имевших снаряды весом 120–130 кг, составляла 150–200 мм закаленной брони Круппа на средних дистанциях. В результате этого противоречия первое поколение тяжелых крейсеров вообще сталось практически без бортовой защиты. Энергетическую установку британских „Каунти“ и французских „Дюкен“ и „Турвиль“ в принципе могли поразить удачным попаданием даже эсминцы.
С течением времени конструкторы смогли найти технические решения, позволившие значительно усилить броневую защиту: изменение формы корпуса, включение брони в продольную прочность, широкое применение электросварки и дифференцированный подход к толщинам элементов набора и особенно обшивки. Со стапелей стали сходить очень удачные корабли — например, французский „Альжери“, ставший одной из причин появления германских тяжелых крейсеров. Как правило, второе поколение „вашингтонцев“ получало свою защиту за счет фактического превышения 10 000-тонного лимита, в ряде случаев на 20–30 %. В этом отношении положение немцев, сразу решивших не придерживаться вашингтонских ограничений, казалось вроде бы куда более предпочтительным.
Рассмотрим, насколько удачно им удалось распорядиться данным преимуществом. Для характеристики германского решения следует отметить особенности схем бронирования крейсеров 1930-х годов. Доминировали два варианта: первый из них предполагал, по сути, местное бронирование наиболее уязвимых объектов, в первую очередь погребов боезапаса, и, когда оставалась возможность, — механической установки. Из-за желания сэкономить как можно больше, защита погребов выполнялась в виде своеобразных „ящиков“, закрытых спереди, сзади, с боков и сверху. Они обычно не доходили до бортов (например, на английских крейсерах), оставляя тем самым корабль незащищенным от повреждений и затоплений внешних отсеков даже легкими снарядами. Но и в тех случаях, когда броня погребов проходила по внешнему борту (как на американских и японских кораблях), в оконечностях она не поднималась выше уровня воды, поскольку боезапас располагался на нижних платформах. В результате проблемы затоплений по ватерлинии сохранялись и там. Другим вариантом, характерным для более поздних представителей данного класса, являлась обычная „линкорная“ схема, с единым поясом, прикрывавшим все пространство между крайними башнями, включая погреба и энергетическую установку, и закрытым с носа и кормы броневыми траверзами, а сверху — броневой палубой. Так бронировались все итальянские „вашингтонские“ крейсера, такой же вариант защиты приняли французы на „Альжери“, а советские конструкторы — на крейсерах типов „Киров“ и „Чапаев“.
Аналогичное решение использовалось и в схеме бронирования германских крейсеров, но с весьма существенными отличиями. Корабли данного класса во всех остальных странах по сути соответствовали схеме „все или ничего“: все части корпуса вне цитадели оставались без защиты. Немецкие конструкторы предпочли старую, времен 1-й мировой войны, „англо-германскую“ схему бронирования, попытавшись на крейсерах даже увеличить ее площадь (по сравнению с линкорами), прикрыв нос и корму. Другое отличие заключалось в расположении броневой палубы. На прочих крейсерах она выполнялась плоской и проходила по верхней кромке пояса. После долгих дебатов на „хипперах“ решили применить столь традиционную для начала XX века палубу со скосами, спускавшимися к нижней кромке броневого пояса и создававшим дополнительную преграду для снарядов, попадающих в борт.
В результате расположение брони оказалось весьма консервативным: оно практически полностью повторяло схему бронирования германских легких крейсеров 25-летней давности, но с увеличением толщины листов. Его основу составлял 80-мм броневой пояс, простиравшийся от шп. 26 до шп. 164 и имевший наклон 12,5 градусов верхней кромкой во внешнюю сторону, увеличивавший сопротивление на 10–20 % (в зависимости от дистанции). Высота пояса составляла от 2,75 до 3,85 м, из которых при отсутствии переменных весов (топлива, боезапаса, воды и т. п.) только 0,75 м находилось под водой. Разумеется, что после приема полного запаса топлива погружение пояса значительно увеличивалось (до 1,7 м), однако, как показал боевой опыт, в определенных условиях и это не гарантировало от попаданий ниже брони (см. „новогодний бой“ „Адмирала Хиппера“). Пояс несколько заходил за крайние башни и перекрывался по концам 80-мм броневыми траверзами, перпендикулярными к диаметральной плоскости. Далее в нос и в корму шли более тонкие плиты: в корме пояс имел практически такую же высоту, но толщину 70 мм, обеспечивая защиту рулевых механизмов и, в известной мере — валопроводов. Он заканчивался на 6-м шпангоуте 70-мм траверзной переборкой. В носовой оконечности высота листов брони возрастала до 4,4 м, но ее толщина уменьшалась до 40 мм, а на последних трех метрах от форштевня — до 20 мм. Высокий пояс в носу предназначался для защиты от фугасных снарядов, которые в противном случае могли оставить большие пробоины, способствующие распространению затоплений и падению скорости хода из-за возникающего при этом дифферента на нос.
