Южный ожог - Александр Александрович Тамоников
Шубин лишился сознания или уснул, что также не красило. Он очнулся, когда подошли люди. Доносились голоса. Встрепенулся, начал вставать. Увы, звучала немецкая речь. Несколько человек шли вдоль искалеченного бетонного забора. Еще немного – пройдут мимо, и кто-то обязательно посмотрит вниз… В шаговой доступности подрагивал Декслер, медленно приходил в себя. Повторно взлетел и опустился приклад. Ничего страшного, лишнее сотрясение мозга человеку не повредит. Глеб пополз на коленях, схватил немца за шиворот и начал затаскивать под сваи. Откуда взялись силы? Он волок неподъемную тушу, рвал жилы. Снова куда-то покатился – и полковник вместе с ним. Под сваями была очередная яма. Декслер пребывал без чувств, и это вполне устраивало разведчика. Сколько времени прошло? Еще не светало. По дороге с автоматами наперевес шли солдаты, человек семь или восемь. Они по одному возникали в разрыве забора и пропадали. Один сошел с дистанции, встал на краю обрыва. Он стал всматривался в темноту, потом включил фонарь. Глеб не шевелился. Немец тянул резину, словно нарочно мотал нервы! Подошел сослуживец, фрицы стали тихо переговариваться.
– Пошли, нет там никого, – произнес солдат.
Его товарищ неохотно выключил фонарь, оба стали выбираться на дорогу. Шубин перевел дыхание, откинул голову и снова провалился в обморок…
При повторном пробуждении он опять услышал немецкую речь, в стороне протарахтел мотоцикл. Потом все стихло. Глеб был полностью выжат, шевелиться не хотелось. Немец лежал неподвижно, но вроде дышал. Положение создавалось интересное. Теоретически он мог извлечь оба туловища (включая свое) из ямы – не сразу, разумеется, а накопив силы и время от времени останавливаясь. Но что потом? Как в одиночку доставить этого борова в расположение советских войск?
Конечности не слушались, усталость навалилась невероятная. Сознание ускользало, потом неохотно возвращалось. Он не был былинным персонажем и силой богатырской не обладал… Снова проваливался в беспамятство. Небо медленно серело. В какой-то момент Глеб очнулся, обнаружил, что «язык» приходит в себя и кляп изо рта практически вываливается. Удар в загривок вернул статус-кво. Он вбил кляп обратно. Извернувшись, стащил со спины вещмешок, извлек теплую портянку, обмотал голову фашиста, чтобы не простудился…
Пора было браться за работу… И снова сознание бастовало, казалось, Глеб барахтается в вязком киселе.
– Товарищ капитан, вы здесь? – услышал он голос в своем мутном сновидении. Шубин игнорировал вопросы, мало ли что приснится, но вопрошающий упорствовал, произносил одну и ту же фразу: – Товарищ капитан, вы здесь?
– Пошли, нет там никого, – сказал другой, и в этот момент настала ясность.
Шубин встрепенулся. Кто-то спустился в яму и некоторое время всматривался в темноту. А потом полез обратно, товарищ протянул ему руку. Глеб что-то прохрипел, подался вперед, закашлялся. Человек резко повернулся, заспешил обратно, опустился на колени.
– Вы здесь, товарищ капитан?
– Здесь, – прохрипел Глеб. – Заползайте, не маячьте там… Ты кто, не узнаю…
– Э, да вы совсем сонный, – посетовал боец. – Хорошо поспали, видать. Это же я, Бандурин.
Разведчик пролез под сваями, скатился в яму. Следом еще один, кажется, Меркулов. Прозвучал приглушенный свист, подбежал третий, начал спускаться.
– Мужики, вы прямо буденновская кавалерия… – Сознание прояснилось, дикая радость овладела капитаном. – Какими судьбами? Я думал, вы погибли… Все целы?
– Все, не волнуйтесь, даже я, – сообщил Зиганшин, вползая в яму последним. – От немцев укатился как Колобок, канава подвернулась – глянь, а тут наши в меня целятся… А у вас тут уютно, товарищ капитан. О, и фриц здесь, вся теплая компания в сборе. Неплохо вы его отделали, видать, заслужил…
– Как нашли? – не мог поверить в счастливую встречу Глеб.
– По запаху, фриц обделался, – сообщил Светличный. – Да нет, шучу. Меркулову спасибо скажите, тот еще следопыт. Мы на второй раз округу обшариваем, от фрицев увертываемся. Как чувствовали, что вы где-то здесь, не могли в одиночку фашиста к нашим потащить. Меркулов в яму смотрит: да тут же, говорит, кто-то падал недавно, да не один – следы на двух человек указывают. А потом волокли кого-то по дну ямы…
– Спасибо, Меркулов…
– Да ладно, – смутился «невидимый» боец. – Я-то что? Это Светличный сегодня отличился. Кабы не он, мы бы давно у магазина лежали. У черного хода фрицев караулили, а он на угол побежал и всю троицу положил, когда она в обход подалась. Ну, мы не стали ждать, пока остальные соберутся, так понеслись, что пятки засверкали…
– Вы же приказали не геройствовать, – подал голос Кашин. – Вот мы и выполнили ваш приказ – драпанули от фашистов.
– А геройство – это если погибнешь? – задумался Зиганшин. – Живые герои бывают?
– Бывают, боец, – подтвердил Шубин. – Хотя и редко. Но это не про нас. Мы делаем свою работу. И как ни сделаем, все равно останутся недовольные…
Начинался предутренний час. Задрожала земля – в нескольких кварталах к западу заговорили орудия. И сразу началась артиллерийская свистопляска: завыли и стали рваться мины, плотно ложились и взрывались снаряды. Время поджимало, через полчаса рассветет. Нужно выходить – через занятые противником кварталы, да еще и с тяжелым прицепом…
– Тут такое дело, товарищ капитан… – Бандурин замялся. – В общем, мы, кажется, выяснили, как уйти из этого района. Нужно уточнить, но очень похоже… В общем, когда вас искали, наткнулись на гаражи. Это в трех минутах отсюда, там еще маленький сквер с лавочками… Вас не нашли, наткнулись на колодец со сдвинутой крышкой. Думали, вы там, решили проверить. Вас там, конечно, не оказалось, но обнаружили здоровый коллектор – труба такая. Можно идти, почти не сгибаясь. И тянется эта штука четко в южном направлении. А коллекторы, как правило, прямые, они не изгибаются, как речка… В общем, есть смысл убедиться.
– Тогда не будем тянуть время. – Шубин оживился и сразу почувствовал прилив сил. – В дорогу, парни, скоро светает. Будите нашего немецкого друга…
Глава девятая
В восьмом часу утра грязные как черти, вконец измотанные, разведчики выбрались из подземелья в районе улицы Листвянской и едва не стали жертвами бдительных автоматчиков с алыми звездами на шапках. На «выяснение личностей» ушло несколько минут. Фигура германского полковника смотрелась живописно и явно не тянула на диверсанта. Кляп извлекли, и Декслер мог кричать сколько вздумается. Но почему-то не стал – даже после того как бойцы стали гоготать и тыкать в него пальцами. В срочном порядке всю компанию
