Валерий Николаев - Закуси горе луковицей
— Спасибо. Всем — отбой. Извинись за меня перед братками, что зря потревожил.
— Все вернули?
— Пока нет. Но дана гарантия. Выезжаю к вам. Конец связи.
Цыган тыльной стороной ладони смахнул со лба пот.
— Пошел коня запрягать.
— Только не тяни дотемна, у меня тоже дорога впереди.
Тот тяжело кивнул и скрылся во дворе.
Через час к зданию милиции подъехал на сухо покашливающем «Урале» цыган. С Зоиной стороны подошел к машине и в окно просунул руку с целой горстью ювелирных изделий.
— Выбирай любые, красавица.
Зоя без труда отыскала в них свои.
— Вот они, — показала ему свою пропажу.
— Бери еще что-нибудь в качестве компенсации за обиду.
— Нет, — словно обжегшись, отдернула руку. — Мне ничего чужого не надо.
Цыган легко рассмеялся.
— У всякого свой замес. А если бы ты выросла в цыганской семье, сейчас бы выпросила еще пару колечек. Ну, тогда извини за худое.
— Да ладно уж, — махнула она рукой.
— И ты, парень, зла на нас не копи, — поднял он глаза на Женю. — Мы живем, как умеем.
— Держи!
Бросил он ему перстень. Цыган ловко поймал его и тотчас надел на палец; немедля оседлал свой мотоцикл, кивнул им и умчался. А Женя сходил, попрощался со своим другом, и завел машину.
Припоминая детали всего происшедшего, Зоя спросила его.
— А что, вы действительно собирались делать у цыгана обыск?
— В данном случае это был спектакль. Но фронтовики — народ дружный, всякое могло случиться. Наш брат терпелив до зачина.
Через восемь дней позвонили из военкомата и попросили сообщить им номер лицевого счета Некрасова для перечисления на него денег. Фантастика! Зоя тут же продиктовала им номер давным-давно открытой на Володю сберкнижки. Ее корректно поблагодарили. На следующий день опять звонок. Женский голос торжественно известил Зою, что государство все свои финансовые обязательства в отношении капитана Некрасова Владимира Митрофановича выполнило. Единовременное пособие и выплаты по страховому обеспечению на его лицевой счет переведены.
Это известие ошеломило Зою, лишило дара речи. Взволнованный голос потребовал от нее подтвердить, что сообщение принято. Зоя подтвердила и поблагодарила.
«Может, зря я на них собак спустила? Или как раз не зря?»— подумала она.
Владимир работал в срубе. Когда Зоя заглянула к нему, он подгонял очередную половицу. Целый ворох стружек лежал на выстеленной половине пола.
— Товарищ капитан, докладываю, государство по отношению к вам все свои финансовые обязательства выполнило!
Володя приподнялся, озорно блеснул глазами, приосанился и рявкнул: «Ура! Ура! Ура!» Они оба тут же завалились на кучу стружек. И стали размышлять о том, как бы им с наибольшей пользой для дела распорядиться этими деньгами.
— Вова, а о какой сумме идет речь?
— Точно не знаю, но есть чему порадоваться: более сотни окладов.
— Может быть, тогда попробуем оплатить протезирование?
— Нет, милая. Даже эти большие деньги не идут ни в какое сравнение со стоимостью протезов. Я узнавал: немецкие на микросхемах стоят около шестидесяти тысяч долларов. Это стоимость крутого импортного джипа. Так что давай-ка, девочка, будем реалистами.
— Они очень хорошие?
— По деньгам и качество. Говорят, на них и танцевать можно.
— А как же нам быть?
— Подождем еще немного. Авось и наши умельцы скоро научатся их делать. Ведь народу перекалечено на Руси тьма-тьмущая.
— Так что? Будем тратить?
— Обязательно. Мне нужно отдать долги, закупить доски, заказать оконные и дверные блоки, емкость и газовое оборудование, и еще кое-что по мелочи. Ты не против?
— Разумеется, нет. А мне нужно: для бабушки купить бурочки, для тебя — костюм на меху и шапку, мне — зимние сапоги, ну и возок одежды для малышей, они у нас опять подросли. Если все это приобретем, то мы все вместе сможем выбираться на зимние прогулки.
— Здорово! — восхищенно воскликнул Володя. — Мне этого так не хватает.
— Ну, вот и договорились.
В начале августа Некрасовым привезли и с помощью ковшового трактора врыли в землю огромную емкость для канализационных стоков.
И тут зачастили дожди. Непролазная грязь сделала свое черное дело: всякое транспортное сообщение прервалось. Прекратилась доставка почты, хлеба, сигарет. Володя не мог завезти доски и оборудование. Малая родина цепко держала залетных отпускников.
В воскресенье пришла Даша Мохова.
— Ребята, к нам на выходные приехал дядя Виктора с приятелем, и оба застряли у нас. Мечтали порыбачить, а теперь киснут от скуки. Пойдемте к нам, посидим по-соседски. Я торт испекла.
— Спасибо, Даша. С ног валюсь, но чуть отдохну, и придем. Ты как, Володя?
Он коснулся щетины на скуле, усмехнулся.
— Ходить в гости — мое любимейшее занятие.
— Бабушка, ты посидишь с ребятишками? — спросила она.
— Посижу, Зоюшка, посижу. Сходите, развейтесь. А то Володя со своей стройки не вылазит, а ты — из огорода.
— Ну, так мы вас ждем? — улыбнулась Даша.
— Да. Минут через сорок будем, — ответила Зоя.
Глава 23
В гостях
В доме у Моховых Некрасовы оказались впервые. Чистота, простота и уют приятно удивили их. Виктор, муж Дарьи, был по-хмельному радушен. Он помог вкатить коляску в дом. Пока Зоя протирала ее шины, Володя спросил его.
— Витя, что за гости у вас, кем работают, чем интересуются?
Тот махнул рукой.
— Да мужики как мужики. Дядька — иностранную литературу преподает в Ростове, а его приятель — русскую литературу в Америке. Американец он.
— Вот так компания! — воскликнул Володя. — Как бы языком не намолоть чего лишнего. А то и гостям вашим будет встреча не в радость, да и мне за помол перепадет.
— Ничего-ничего, — успокоил его Виктор. — Говори что думаешь. Лицемеров они и в городе наслушаются.
В зале посреди комнаты стоял празднично накрытый стол. Фото с него украсило бы любую кулинарную книгу. Трехъярусный бисквитный торт поражал своим великолепием.
— Ай да хозяйка! — не удержался от восторженного возгласа Володя. — Не торт, а сказка!
С дивана поднялись два господина. Первый, если бы не белый костюм, вполне мог бы сойти за Чингиз-хана в свою серебряную пору: невысокий, слегка сутулый, седеющие пряди собраны в короткий хвост, лунные струи обтекают его бакенбарды, подбородок, глаза с усталым прищуром. «Сразу видно: американец», — подумала Зоя.
Второй лет на десять моложе своего приятеля, одет более подходяще для села: в потертый джинсовый костюм. Был он выше среднего роста, с темно-рыжими волосами и такими же рыжими усиками, с бровями цвета спелой пшеницы, нависающими над золотыми ободками очков. Оба приветливо улыбались. Виктор представил им гостей.
— Наши соседи: Зоя и Владимир. А это — мой дядя Семен Викторович, — коснулся он рукава Чингиз-хана.
«Вот как!» — удивилась Зоя.
Тот галантно кивнул ей и пожал руку Володе.
— И Джимми Филдс — наш гость, — указал он на американца.
Джимми взял её запястье в свою ладонь.
— Не могу устоять перед вашим очарованием, — с легким акцентом произнес он.
И, глубоко склонившись, губами коснулся ее руки. Пожал руку Володе.
Обменявшись любезностями, Некрасовы сели поодаль от стола. Виктор предложил Зое стакан компота, мужчинам налил по рюмке водки. Они выпили, взяли по ломтику солёного сала.
Семен Викторович несколько смущенно сказал:
— Владимир, когда мы с Джеймсом услышали о вашей семье, то, не сговариваясь, захотели увидеть вас. Как говорится, какого гостя позовешь, с тем и побеседуешь.
— Спасибо за честь. Рад случаю пообщаться с вами.
— Владимир, я льщу себя надеждой, что у нас будет интересный разговор.
— Надеюсь.
— Да-да, я тоже, — Джимми приподнял пальцем дужку очков, — мы были удивлены, что вы, получив такое серьезное ранение, своими руками начали строить дом. Откуда взялось это решение?
— Да от скуки, пожалуй, ну и от нужды, конечно.
— Но это же вам, как бы точнее выразиться, не совсем с руки, — вступил в беседу Мохов-старший. — Можно же было подождать более благоприятной ситуации, так?
— Пока ноги отрастут? — пошутил Некрасов. — Пустое дело. А подходящую ситуацию мы стараемся создать сами.
— Похвально, — щипнул свой ус Джимми. — Владимир, не за горами то время, когда вы сможете свободно путешествовать по миру. Вы рады этому?
— С нашим достатком еще очень долгое время можно будет совершать турне разве что в пределах области.
— Вероятно. Но неужели вы не чувствуете, что все качественно меняется? — спросил Джеймс.
— Есть такое ощущение.
— О преобразованиях в России я всегда с воодушевлением рассказываю своим слушателям. Начать реформы — смелое решение вашего руководства.
