Сергей Чуев - Украинский легион

Для преследования отошедшего противника были направлены более крупные силы, в т. ч. подразделения батальона СС Дирлевангера. Противник тем временем отошел к д. Хатынь, известной своим дружелюбием к бандитам. Деревня была окружена и атакована со всех сторон. Противник при этом оказал упорное сопротивление и вел огонь из всех домов, так что пришлось применить тяжелое оружие — противотанковые пушки и тяжелые минометы.

В ходе боевых действий наряду с 34 бандитами убито много жителей села. Часть из них погибла в пламени.

Ряд основных фактов, изложенных в рапорте Кернера, подтверждается и выпиской из Журнала боевых действий партизанского отряда «Мститель»:

«22.03.1943. Находившиеся в засаде на шоссе Пoгойск — Плещеницы первая и третья роты уничтожили легковую машину, убито два жандармских офицера, несколько полицейских ранено. После отхода с места засады роты расположились в д. Хатынь Плещеницкого района, где были окружены немцами и полицейскими. При выходе из окружения потеряли убитыми три человека, четверо — ранено. После боя фашисты сожгли д. Хатынь».

Всего за годы оккупации в Белоруссии карателями были сожжены 628 деревень вместе с жителями. Немалую «лепту» в это кровавое побоище внесли и полицейские батальоны, сформированные из уроженцев Прибалтики, Украины, России.

В июле 1944 года 115-й и 118-й батальоны прибыли на отдых под Варшаву, где их личный состав получил новые мундиры и каски. Немецкое командование приняло решение перебросить батальоны в Варшаву для участия в подавлении восстания, но затем было решено включить их в состав 30-й дивизии СС в качестве 62-го и 63-го батальонов. Негативная реакция батальонцев на эти события породила дезертирство. Был разработан план по прорыву батальонов к УПА на Волынь, но майор Смовский отговорил солдат от этой акции. В августе 1944 года батальоны были вывезены во Францию в департамент Ду, после чего были объединены в полк. Командирами батальонов были назначены майор Гинцке и капитан Либе, у которых с первых же дней сложились плохие отношения с личным составом. Еще во время отдыха в Польше украинские офицеры батальона приняли решение о переходе на сторону французских партизан. Инициаторами перехода 62-го батальона были офицеры Белик, Мелешко и Федоров, поддерживавшие связь с маки через польского украинца Н. Цвигуна, эмигрировавшего во Францию в 1937 году. Переход сопровождался пулеметным обстрелом немецкого штаба. Вышедший из городка к партизанам батальон догнал капитан Либе и предложил вернуться. Украинцы ответили отказом, объяснив, что «ремцы предали своих украинских союзников». К партизанам ушли около 500 солдат, с собой увели три 45-мм орудия, 70 подвод и 170 коней.

В движении Сопротивления батальоны были объединены во 2-й украинский курень (полк) имени Т. Г. Шевченко. 1-й курень имени И. Богуна составляли к тому времени также перешедшие украинцы (102-й украинский батальон). Украинцам было предложено сложить оружие и перебраться в Швейцарию, однако они отказались от предложения, пояснив, что желают расквитаться с немцами.

После войны 350 украинцев вступили во Французский Иностранный легион, некоторые предпочли возвращение в СССР. Позднее многие из них были привлечены к уголовной ответственности за преступления, совершенные ими в годы войны.

На территории Галиции были созданы 12 батальонов шуцманшафта (с 201-го по 212-й) — одиннадцать из них были украинскими, а 212-й польским. Всего же к концу 1942 года в рядах «шумы» служили приблизительно 35 тысяч украинцев. Как правило, такие батальоны состояли из четырех пехотных рот (сотен) по 120–160 человек. Вооружение батальона (куреня) составляли советские винтовки, пулеметы и минометы.

В декабре 1942 года в Черниговской области были сформированы 2 украинских батальона «шумы» из мобилизованных хлопцев 1925–1926 годов рождения. Командный состав был укомплектован молодыми украинскими и немецкими офицерами. После обучения батальоны были размешены в городах Глухове и Усмани.

О том, что представляли собой шуцманшафтбатальоны и какими их видели немцы, дает представление немецкая инструкция, разработанная рейхсфюрером СС Генрихом Гиммлером и переданная шефу штаба рейхсфюрера СС Курту Кноблауху:

«1. Каждый немецкий командир имеет права требовать, чтобы его подчиненные смотрели в глаза, это старый способ узнать, что думает подчиненный, и этим его можно подчинить и держать в послушании.

2. Запрещаю уведомлять членов «шумы», что в расовом смысле они подпадают под немецкие нормы.

3. На офицеров и старшин допускать только интеллигентных членов «шумы» либо близких по расовым признакам.

4. Членов с выдающимися признаками расы в батальонах «шумы» включать в состав первой роты. Ими будет командовать специально выделенный немецкий офицер либо полицейский, который уведомит про пригодность их крови и сообщит, что они являются наилучшими из всего батальона.

5. Первая рота после нескольких месяцев обучения заслужит право петь немецкие песни, что я другим ротам запрещаю! Они имеют право петь на улицах только свои песни на своем родном языке.

6. Когда командир выступает перед первой ротой, приветствуя ее словами «Хайль, Шуцманшафт!», рота отвечает — «Хайль, Фюрер!». Первым ротам в последующем я дам разрешение отвечать «Хайль, Гитлер!».

7. Позднее, о чем я сообщу дополнительно, будет разрешено объединять первые роты в батальоны.

8. Первые роты имеют право быть наилучшим образом обмундированы и снабжены всем необходимым.

9. Шума-батальоны должны находиться под командованием лейтенантов, капитанов либо майоров полиции либо СС. Им в помощь выделят немецкого фельдфебеля.

Данную инструкцию необходимо срочно доставить командирам, ее нельзя носить с собой, а только хранить в сейфе. Из данной инструкции запрещено делать выписки».

Таким образом, можно сделать вывод, что шума-батальоны рассматривались немецким руководством не только как полицейские единицы, но и как своеобразные инкубаторы для «ариезации» полицейских.

В начале июля 1942 года в «Днепропетровской газете» было опубликовано объявление о добровольном наборе молодежи в возрасте от 18 до 26 лет в «пограничную немецкую полицию». В то же время в станицах под г. Орджоникидзе присутствовали полицейские-«жовтоблакитники». Они были одеты в немецкую форму, на левом рукаве носили желто-синюю повязку, на пилотке — значок в виде ромба тех же цветов. В помощь этим полицейским формированиям были созданы отряды местной самообороны, вооруженные винтовками-трехлинейками.

Еще одно украинское антипартизанское формирование под командованием Николая Медведского (Хрин), созданное из бывших повстанцев полковника Бульбы-Боровца и мельниковцев, действовало на территории Луцкого, Кременецкого и Владимир-Волынского районов в 1943 году. Позднее в Легион вступили освобожденные из немецких тюрем Волыни и Подолья националисты. Инициатором формирования легиона выступил Волынский Областной провод ОУН (М). Первоначальной целью этого отряда была охрана деревень от польских и советских партизан. Для нужд отряда были созданы своя офицерская школа в г. Луцке, полевой госпиталь, инженерное подразделение. Все легионеры были одеты в старую польскую униформу. Вооружение было разномастным, но впоследствии на вооружении имелись минометы и панцерфаусты. Выходил в свет журнал «Украинский легионер».

Постепенно Легион подчиняло себе местное руководство ОУН Бандеры, и в результате вооруженного конфликта между двумя национальными группировками Легион был разоружен. После этого прежнее (мельниковское) командование обратилось за помощью к немцам. На переговорах с местными немецкими властями подразделение получило свободу действий на Волыни. По немецким реестрам оно стало именоваться «Ukrainische Selbschutzlegion» («Украинский легион самообороны», или «Волынский легион») и в оперативном отношении подчинялось СД. Связные функции в легионе исполняли немецкие офицеры Луцкого СД гауптштурмфюрер СС О. Асмус[22], после его гибели в 1944 году — штандартенфюрер СС Бигельмайер, затем Равинг, адъютант — гауптштурмфюрер СС Вайхельт.

В своих воспоминаниях Евген Побигущий упоминает, что одним из командиров Легиона был бывший полковник Армии УНР Владимир Герасименко (Тур), затем в августе — сентябре 1944 г. — полковник Петро Дьяченко (Квитка). По-видимому, в данном случае имело место обычное для инонациональных частей двоевластие: основным командиром был немец, украинским («для мебели») — украинец. Начальником штаба легиона был поручик Михаил Солтыс (Черкас), которого немцы арестовали в 1944 году.

Легион составляли 3 боевые роты и одна рота снабжения, общая численность Легиона доходила до 500 штыков. При Легионе были созданы унтер-офицерская, а с лета 1944 г. — офицерская школы. УЛС действовал на территориях Волыни, затем Холмщины (Грубешов, Новы Сонч, Криница, Бохня, Торговица, Клай).