Александр Коновалов - Небо зовёт

— Лена, ты ещё спрашиваешь. Я даю тебе слово, что об этом знать будем только мы с тобой и никто другой, так что можешь на меня положиться, как на себя.

— Хорошо, тогда слушай. Почему так неожиданно, не спросив нашего согласия, в условиях строгой секретности собрали нас и вывезли на эту практику? Это только месяц спустя я поняла, в какую историю попала. Это была вновь образованная женская разведшкола. Спорить и протестовать с этим ведомством опасно и бесполезно, поэтому пришлось пройти весь курс обучения и встать на учёт в соответствующей секретной спецслужбе. Правда, нас успокоили, сказав, что будем работать по своей специальности, а когда наступит время, нам сообщат и пошлют неизвестно куда. Так что я теперь сама себе не хозяйка и буду жить в постоянной тревоге. Моё сердце разрывается на части от мысли, что все наши планы могут быть перечёркнуты в любой момент. Я даже не знаю, что мне теперь делать?

— А я знаю. Выходи за меня замуж. Родишь ребёнка, и никто тебя не посмеет никуда послать.

— Вася, милый, ты что, делаешь мне предложение?

— Да, Лена, я тебя люблю и прошу стать моей женой. Я много думал над этим и ехал к тебе с таким намерением. Так вот, мне осталось учиться только год. После окончания училища получу офицерское звание, назначение на службу, получим квартиру и будем жить–поживать и добра наживать.

— Вася, твоими бы устами да мёд пить. В твоих словах больше романтики, чем здравого смысла. Ведь мы пока не утвердились в жизни, всё это время были на иждивении родителей и государства, ничего ещё не сделали своим умом и своими руками. Сегодня мы всё видим в розовом свете, и жизнь представляем прекрасной, безмятежной и счастливой. Однако это далеко не так. Реальная жизнь полна многочисленных потрясений и жестоких испытаний. Делая такой шаг, надо задать себе вопрос: выдержим ли мы всё, что готовит нам судьба?

— Леночка, дорогая моя, все твои доводы и аргументы совершенно справедливы, но про самый главный аргумент ты не сказала — это наша любовь, а с ней ничего не страшно. Я осознаю, что будет нелегко, что жизнь нам готовит немало сюрпризов, в том числе и горьких, но на лёгкую жизнь никто из нас и не рассчитывает, да это было бы и неинтересно. И потом, какой–то самостоятельный шаг мы уже сделали, а это значит, что хоть мизерный иммунитет против трудностей, но всё же приобрели. Ты согласна?

— Вася, все твои слова были бы более, чем убедительны, если бы у нас была работа, жильё и какой–то жизненный опыт, а то прямо с пелёнок и сразу во взрослую семейную жизнь. Мне как–то страшно, и я не знаю, что тебе ответить.

— А я и не требую прямо сейчас от тебя ответа. Это решение должно созреть. Я согласен ждать столько, сколько потребуется тебе. И всё же мне кажется, когда рядом любимый человек, и трудности легче преодолевать, и радостней жить, ведь рано или поздно семьёй надо будет обзаводиться, ибо это наше главное предназначение.

— Я ценю твою пылкость и зрелые суждения, но давай этот серьёзный разговор отложим хотя бы на год. Я поработаю, приобрету некоторый опыт, а ты закончишь училище, повзрослеешь, вот тогда по–взрослому и поговорим. Считай, что я на твоё предложение дала положительный ответ, но со свадьбой повременим. Ты согласен?

— Я не хочу повторяться, ибо сказал, что буду ждать тебя столько, сколько потребуется, а сейчас давай поговорим на отвлечённые темы, порадуемся жизни, наглядимся друг на друга, а то ведь через час с лишним дела нас снова разлучат.

— Ну, теперь разлука будет недолгой. Сдам экзамены, получу диплом, и месяц буду отдыхать, да и у тебя будут каникулы. Я думаю, теперь нам никто не помешает встречаться. Ты моих родителей уже знаешь, уверена, что понравился им, поэтому приедешь, когда захочешь, и будешь для всех нас желанным гостем.

— А почему ты решила, что я им понравился? Ведь виделись мы каких–то полчаса.

— Наверное, потому, что я убедила их в том, что ты самый лучший в мире человек, и никто не может с тобой сравниться. Сегодня они сами в этом убедились и оценили мой выбор.

— А почему ты решила, что это твой выбор, а не мой?

— Извини, Вася, что наступила на мозоль твоего самолюбия, но какая разница, кто кого нашёл, важнее то, что мы нашли друг друга и теперь никто нас не разлучит.

В порыве нахлынувших чувств Лена опять прижалась ко мне, и мы, позабыв обо всём на свете, целовались, обнимались и наслаждались жизнью, не переступая грани дозволенного, хотя сердца наши били в набат, кровь, подобно горному водопаду, бурлила и пенилась в наших жилах. Вот так бы в любовном экстазе слиться с любимой и, забыв о всех жизненных неурядицах, подняться в небесную высь и счастливым взором наблюдать за тем, что происходит на нашей красавице Земле. Первой очнулась Лена и, разжав руки, спросила:

— Вась, когда ты теперь приедешь?

— Это мы с тобой сейчас и решим. Каникулы у нас будут непродолжительными, всего три недели, и начнутся с 15 июня. Пока ты сдаёшь экзамены, надо будет сосредоточиться на них, а когда получишь диплом и вернёшься домой в свои последние каникулы, по твоему первому зову я прилечу, как на крыльях. Слово за тобой.

— Точной даты окончания экзаменов я ещё не знаю, но я думаю тоже, где–то в середине июня. Если ничего не изменится, то к работе в районной больнице я должна буду приступить первого августа.

— После учёбы в огромном городе не страшно ехать в российскую глубинку?

— Не страшно. Я ведь фактически выросла в селе, хотя его сейчас и поглотил город. Да и проявить себя, приобрести опыт, врачебную практику и испытать себя в более сложных условиях имеет положительную сторону. А насчёт каникул, как только приеду в училище, всё разузнаю и тебе напишу, хорошо?

— Хорошо. Лен, ты мне писала, что на «практике» вы были всё время с Ниной, как она тебе, хорошая девушка?

— Друзей и подруг выбирают по себе. Для меня она самый близкий мне человек, которому могу доверить все свои секреты и сокровенные мысли, а кому–то, может, она и не подойдёт.

— Я про своего друга Сергея тебе тоже писал. Замечательный парень. А что, если мы их познакомим? Как ты на это смотришь?

— Познакомить можно, но она очень критично относится к мужскому полу, поэтому, боюсь, у них ничего не получится.

— Хорошо. Я предложу Сергею, чтобы написал ей, а он, как хочет. Он тоже ещё с девушками не встречался и никакого опыта общения с ними не имеет. Значит, договорились. Я ему дам адрес Нины, а принимать решение ему.

Лена глянула на ходики и с тревогой в голосе сказала:

— Всё, Вася, наше время кончилось, надо ехать на вокзал, а то опоздаю на поезд. Ты меня проводишь?

— Ты ещё спрашиваешь?

— Тогда бери мои вещи и пошли.

— Нет, Лена, по старому русскому обычаю надо присесть на дорожку, загадать желания и всё будет так, как задумаем.

Лена вынесла вещи из другой комнаты, подсела ко мне на скамейку и посмотрела мне в глаза. Её милые бездонные глаза были наполнены грустью, в них какой–то неосознанный страх и тревога. Она снова, в который раз, проявила инициативу, обвила мою шею своими нежными милыми ручками и прильнула к моим губам. На этот раз поцелуй наш был непродолжительным. Резко разжав руки, Лена встала и коротко сказала: «Пошли».

Мы вышли во двор. Альма, радостно повизгивая, прыгала возле наших ног, видно предчувствуя новую разлуку.

Пока шли по улице, собачонка бежала за нами, а когда Лена строго сказала ей: «Марш домой!», она виновато поджала хвост, посмотрела на нас тоскливыми глазами и так сидела неподвижно, пока мы не скрылись за углом.

Мы тоже молчали, каждый, думая о своём. Подошёл трамвай. Пассажиров было мало, и пока ехали до вокзала, Лена прижалась ко мне всем телом, как будто хотела перелить своё сердце в моё, а моим разбавить своё, чтобы наша любовь была божественной и вечной. И подумалось мне тогда: «Сколько неожиданностей, крутых поворотов, счастливых и губительных стечений обстоятельств таит в себе человеческая жизнь. Что готовит нам судьба? Будет ли она для нас благосклонной и поможет ли осуществить наши планы и задумки?»

Из раздумий нас вывел резкий скрежет металла о металл. Это на повороте трамвайные колёса «резали» рельсы. Пассажиры с сумками, саквояжами высыпали на привокзальную площадь. Тут, как на всех вокзалах мира, людская суета, крики, возбуждённые голоса. До отхода поезда оставалось минут двадцать, но он уже стоял возле перрона, и пассажиры, предъявляя билеты, заходили в вагоны. Возле одного из вагонов стоял отец Лены и, завидя нас, сказал:

— Я жду вас уже десять минут, переживать стал, трамваи–то ходят нерегулярно. Я вот отпросился на работе, но боялся опоздать, поэтому приехал прямо на вокзал. Ты, как приедешь, сразу напиши, не заставляй нас волноваться.

— Пап, не волнуйтесь, всё будет хорошо. Сдам экзамены, снова приеду, побуду ещё у вас, а уж потом на работу.