Михаил Поликарпов - Игорь Стрелков. Ужас бандеровской хунты. Оборона Донбаса
— Это от незнания или умышленное уничтожение?
— Нет, конечно, не умышленное уничтожение — это просто свидетельство полного невладения обстановкой и непрофессионализма командования, самих вертолетчиков и всех остальных…
«С родственниками общаюсь через курьера»— Можете немного о себе рассказать? С чего день ваш начинается, как часто с родственниками общаетесь?
— Никак. После того, как журналисты начали преследовать моих родственников в Москве, к чему я отношусь крайне отрицательно, как и вообще к попыткам вторгнуться в мою личную жизнь, я не общаюсь. Тем более что все мои телефоны прослушиваются, поэтому я предпочитаю сосредоточиться только на выполнении своих боевых обязанностей, а сведения о том, что происходит с моими родственниками, я получаю через курьеров в устном виде.
— Почему здесь, в Донбассе, народ организовал сопротивление киевской хунте, а на остальном Юго-востоке — пока не получилось. Харьков, Одесса почти подавлены…
— Потому что решительных людей, способных поставить на карту все, включая собственную жизнь, репутацию и все остальное…
— …Да, на майдане в Киеве достаточно было бросить клич, и сразу же бежали тысячи, а тут?..
— Вы поймите, что клич — он может быть брошен человеком, приложившим ладони ко рту. А может быть транслирован тысячами камер, телеэкранов. И распространение клича, который бросался на майдане, было очень хорошо обеспечено всеми масс-медиа Украины… Я в это время находился в Киеве, участвовал в обеспечении безопасности привоза «Даров Волхвов». В те немногие моменты, когда у меня была возможность отвлечься от работы, я просматривал и местную прессу, и телевидение, посетил и майдан. И мне было невооруженным взглядом видно, что все очень хорошо организовано, налажено, и любой пришедший туда человек сразу чувствовал, что подо всем этим большая база, что его мнение там разделяет огромное количество людей. Отсюда и было такое мощное движение.
Здесь же, на Юго-востоке, наоборот, украинская пропаганда тут же обозвала народный протест «фашистским мятежом». Людей не вдохновляют на восстание, как в Киеве, а подавляют те же телевидение, радио, газеты, интернет, которые ведут тут спланированную информационную компанию. Во-вторых, отсутствие реальной поддержки извне, той, которую США и украинские олигархи оказывали майдану… Со стороны России такой поддержки не было даже близко. Соответственно, те структуры патриотов, что действовали на Юго-востоке, они получали какие-то крохи, своих сил и средств у них опять же не хватало на то, чтобы организовать даже минимальные акции. Олигархов, способных спонсировать подобного рода движения, здесь тоже нет.
«Все, кто не идет в атаку, нам не мешают»— В интернете много говорится про какие-то чеченские батальоны, прибывшие с России…
— Ну я знаю, что в Горловке есть один чеченец местный, который давно здесь живет и в добровольческом батальоне, других чеченцев я здесь не видел, по крайней мере, в Славянске нет ни одного чеченского бойца.
— А из России много добровольцев приезжает?
— Девяносто процентов личного состава наших отрядов — это местные жители. Была небольшая группа башкир, они не брали в руки оружие, они просто приехали помочь, привезли гуманитарную помощь, участвовали в строительстве оборонительных сооружений. Отработали несколько дней и уехали.
— Вас обвиняют, что вы деньги какие-то платите…
— Сейчас у меня очень большая проблема-я не могу ополченцам, которые уже месяц и более с оружием в руках сражаются за независимость, не могу помочь их семьям. Люди воюют здесь. Да, их здесь кормят, одевают, у них есть оружие и боеприпасы, но их семьи не получают ничего. Это очень серьезная проблема, и мне необходимы средства для того, чтобы выдавать людям какое-то минимальное пособие, чтобы их дети не голодали. У меня этих денег нет. Все эти сказки про то, что мы здесь набираем наемников, перекупаем солдат — это из разряда опять же информационной войны, которая против нас ведется.
— Кстати, о наемниках. Правда, что иностранные наемники участвуют в карательных операциях против вас? Говорят, под Славянском поляки…
— У нас есть данные, что Карачун действительно охраняет польская частная военная компания. Они никуда не суются, в атаку не ходят, но по периметру несут охрану Карачуна, используя самые современные средства: тепловизоры, дальнобойные снайперские винтовки. Но у меня к ним претензий нет, хотя бы потому, что они там сидят и в атаку не идут, а все, кто не идет в атаку, нам особо не мешают.
А. Бородай, И. Стрелков.
Кадарская зона[88]
«Вертушка» нырнула в просвет между горами и села на раскисшее от дождей картофельное поле. Не успели колеса старенького Ми-8 коснуться земли, как в салон запрыгнул здоровый, увешанный оружием мужик. Следом за ним в вертолет втянули два дрожащих человеческих тела, прячущих окровавленные, коротко стриженные головы в воротники рваных телогреек. Спецназ внутренних войск только что захватил этих ваххабитских боевиков, решивших спасти свои жизни и пытавшихся просочиться через кольцо окружающих долину федеральных войск. Пленники падают на колени, прижимаются лбами к полу, как мусульмане на молитве, дрожат от страха, а вертолет тут же взмывает в воздух. Через несколько минут один из неудачливых «борцов за исламские джамааты» пытается приподнять голову, но на шею ему опускается тяжелый ботинок бортстрелка.
Вскоре мы приземляется на очередное картофельное поле, земля которого взбита гусеницами и колесами бронетехники настолько, что напоминает взбитые сливки. Сразу за вертолетной площадкой начинается хаос КШМок (командно-штабных машин), антенн, палаток, грузовиков, тягачей и бэтээров. Влажный воздух пахнет дымком полевых кухонь и сгоревшим артиллерийским порохом, а по утрамбованной сотнями подошв земле бегут, перекрещиваясь, десятки проводов. Чудь дальше, на самом гребне горы, вырыт просторный окопчик, поверх которого натянута маскировоч-ная сеть. Именно здесь основной командный пункт окружившей Кадарскую зону группировки федеральных войск.
«Кадарская зона» — так теперь называют земли маленькой ваххабитской теократической республики «исламских джамаатов», несколько лет назад возникшей на территории Буйнакского района Дагестана. Поражающая своим плодородием райская долина, где на небольшом «пятачке» земли соседствуют различные климатические зоны и растет буквально все: от абрикосов и алычи до капусты и картошки, где всегда найдутся зеленые альпийские луга для выпаса многочисленного скота. Долина была густо населена. Четыре селения — Кадар, Ванашимахи, Карамахи и Чабанмахи — практически сливаются друг с другом.
Но мирная жизнь кончилась здесь уже несколько лет назад. В аулах, ставших оплотом религиозных изуверов, нашли пристанище чеченские бандиты и международные террористы. Здесь женился и построил свой дом на российской земле иорданский садист-моджахед Эмир Аль-Хаттаб.
В Кадарской зоне опытные инструктора из Турции и арабских государств готовили диверсантов и террористов для борьбы с ненавистными русскими. В специальных цехах, оборудованных по последнему слову техники, ваххабиты производили свое оружие — минометы и даже тяжелые снайперские винтовки калибра 12,7 мм. Впрочем, оружие шло сюда и из-за рубежа — например, из недалекого Азербайджана. Часть его оседала в местных арсеналах, остальное отправлялось дальше на север — в Чечню.
Ваххабиты Кадарской зоны занимались не только активной пропагандой своих взглядов в окрестных селах, но и усиленно готовились к оборонительной войне. Они вырыли многокилометровую сеть ходов сообщения, построили множество бетонированных бункеров, оборудовали десятки огневых точек. В пещерах на склонах горы Чабан они соорудили почти неприступные убежища, командные пункты, склады оружия и боеприпасов.
И то, к чему они так долго готовились, наконец случилось. Война пришла в Кадарскую зону.
С КП открывается захватывающий красоты вид на аулы Кадар и Карамахи, начинающиеся прямо у подножия горы, и на окрестные горные хребты. Чабанмахи и Ванашимахи практически скрыты за рассекающим долину скалистым гребнем. Оттуда поднимаются столбы дыма, слышны глухие разрывы. Грохочет перестрелка и в относительно близких Карамахи. Тишина только на улицах сдавшегося в самом начале операции Кадара. Даже дома в Кадаре целы, только стекол нет — вылетели от близких разрывов. А Карамахи — живописная ґруда развалин, некоторые дома горят и, видимо, уже давно.
В нескольких шагах дагестанский милиционер и рослый, с седыми висками вэвэшный генерал допрашивают одного из только что привезенных пленных. Потом его ведут под маскировочную сеть, и он надолго приникает к окулярам военной оптики, показывает рукой на лежащие внизу дома, что-то объясняет — наводит нашу артиллерию на расположение своих недавних соратников. По указанным боевиком целям тут же начинают бить стоящие слева 152-мм САУ «Акация» и расположенные справа от КП танки 242-го полка Минобороны.
