Лев Колодный - Повесть о «Катюше»
В конце 1939 года ракетные снаряды были приняты на вооружение Военно-Воздушных Сил СССР. Промышленность начала готовить партии 82- и 132-миллиметровых ракетных снарядов. А Реактивный институт, ободренный успехом, стал форсировать развитие дальнейшего применения PC в наземных условиях.
Труд создателей нового оружия был высоко оценен. 15 марта 1941 года газеты опубликовали постановление Совета Народных Комиссаров Союза ССР «О присуждении Сталинских премий за выдающиеся изобретения».
В числе получивших премии были научные сотрудники Реактивного научно-исследовательского института: Юрий Александрович Победоносцев, Иван Исидорович Гвай, Леонид Эмильевич Шварц, Владимир Андреевич Артемьев, Федор Николаевич Пойда, Алексей Петрович Павленко, Александр Сергеевич Попов, Александр Сергеевич Пономаренко. Все они, как сказано в постановлении, награждались за «изобретение по вооружению самолетов».
К этому времени в живых уже не было Н. И. Тихомирова, Б. С. Петропавловского, И. Т. Клейменова, Г. Э. Лангемака — тех, кто начал великое дело.
Творческому коллективу ракетчиков оставалось совершить еще один решающий шаг — перенести пусковые установки с самолета на машину.
Вдохновленные успехом, ракетчики продолжали свою работу. Ракета с неба спускалась на землю…
«КАТЮША» ВЫХОДИТ НА БЕРЕГ…
В дни первых стрельб в небе, как это часто бывает, обнаружились некоторые неполадки. Чтобы их устранить, решили провести испытания на земле.
Для испытаний взяли вертлюг от зенитного пулемета. На нем укрепили кусок крыла с направляющими. Все это установили на полуторку.
Замысловатое сооружение из вертлюга и направляющих называли шутя «Моссельпром». И действительно, установка напоминала киоск «Моссельпрома».
Предстояло получить автомобиль и установить на нем не одну флейту, а целый оркестр из флейт, ракетный орган…
К этому пришли не сразу…
Судьба нового оружия во многом зависела от Главного артиллерийского управления (ГАУ). Но многие артиллеристы скептически относились к ракетам, преувеличивали недостатки и не видели их больших достоинств.
Одним из первых стал энтузиастом нового ракетного снаряда сотрудник ГАУ военный инженер В. В. Аборенков. Он занимался вопросами отражения химического нападения врага и понимал, что ракеты могут хорошо послужить этой цели. Однако В. В. Аборенков раньше других увидел, что ракетные снаряды можно с успехом применять не только для специальных целей. Они могут решать и те задачи, которые прежде выполняла только классическая артиллерия.
Благодаря стараниям В. В. Аборенкова осенью 1937 года институт получил заказ: изготовить наземную установку для стрельбы реактивными снарядами с химическим зарядом. События на международной арене торопили с выполнением заказа: по Европе бряцал оружием коричневый фашизм.
В это время, осенью 1937 года, в институте произошла смена руководства. Директором был назначен Б. М. Слонимер, вернувшийся из сражающейся Испании, главным инженером был утвержден сотрудник РНИИ А. Г. Костиков. В институте продолжали работать талантливые специалисты, прошедшие университеты под руководством пионеров ракетостроения. Осталась прежней программа, разработанная создателями РНИИ.
Вскоре после создания института в Москве вышла замечательная книжка «Ракеты. Их устройство и применение». Одним из ее авторов и редактором был Г. Э. Лангемак. В этой книге были такие пророческие слова:
«Так же как и для самолетов, ракеты средних и больших калибров найдут применение для вооружения легких морских судов, затем легких и тяжелых танков, бронемашин, бронепоездов и т. п…»
И далее авторы высказывают идею, которая лежит в основе создания «катюши»:
«Главная область применения пороховых ракет — вооружение легких боевых аппаратов, как самолеты, небольшие суда, автомашины всевозможных типов (курсив мой. — Л. К.)».
Для стрельбы ракетами с автомашин эта задача стала решаться осенью 1937 года, как уже было сказано, после заказа ГАУ.
Новый заказ поручили инженеру Евгению Степановичу Петрову. Он сконструировал пусковую установку с одной направляющей, представлявшей собой по форме трубу. Ее должны были перевозить на автомобиле. Так появилось одноствольное реактивное орудие на автомобиле.
На автомобиле установки должны были лишь вывозить. А на месте стрельбы их предполагалось снимать с кузова и устанавливать на земле. При стрельбе не достигалась скорострельность. Заказчик отказался принять пусковую установку.
Одиночная направляющая с задачей не справлялась.
Срок выполнения заказа Главного артиллерийского управления истекал.
На совещании в РНИИ стоял один вопрос. Как улучшить конструкцию, заказанную ГАУ, добиться скорострельности?
Решения были приняты простые и правильные.
Первое. Пусковую установку с автомобиля не снимать — не так-то просто перемещать тяжелое пусковое устройство. Слишком много времени, так ценимого в бою, уходило на установку орудия, подготовку его к атаке.
Второе. Применить для стрельбы на земле средство, уже испытанное в небе, — «флейту», направляющую с Т-образным пазом. И не одну, чтобы решить проблему скорострельности.
Так началось практическое претворение в жизнь идей, которые легли в основу пусковой установки для стрельбы реактивными снарядами.
Великая идея — установить на одной автомашине не одну, а целую батарею ракетных направляющих — не принадлежит какому-то одному изобретателю, пришедшему к ней в результате долгих раздумий и экспериментов в тиши лабораторий.
Эта идея рождалась на полигонах, в грохоте артиллерийских испытаний и воплотилась сначала в чертежах, а затем и в металле усилиями талантливых инженеров и техников института, которому принадлежит честь создания «катюши».
На вопрос: «Кто автор „катюши“?» — нельзя ответить, назвав фамилию одного изобретателя. Такого автора нет{3}.
Совещание поручило молодому конструктору Александру Попову разработать первые эскизы общих видов пусковых установок.
Вначале первых конструкторов, занятых созданием установки, было несколько. Руководил группой конструктор И. И. Гвай. Его имя на обложке книги «О малоизвестной гипотезе Циолковского» говорит о том, что автор — человек, всегда стремившийся заниматься только малоизвестными проблемами.
К новому делу вслед за Александром Поповым подключились Алексей Павленко, Владимир Галковский, Сергей Смирнов, Иван Ярополов и другие специалисты.
Вот как вспоминает о тех днях Александр Попов:
«На разработку первых эскизов общих видов пусковых установок мне дали… одну ночь. За вечер и за ночь многое не нарисуешь. Работал я до утра. Оно наступило быстро. Сделал я тогда несколько эскизных вариантов. Это были эскизы первого приближения, необходимые для того, чтобы на следующий день продолжить на совещании разговор, как говорили в институте, „не на пальцах“.
Руководитель нашей группы Иван Исидорович Гвай и я занимались прежде направляющими с Т-образным пазом. Поэтому с охотой установили их на автомобиль „ЗИС-5“. Направляющие должны были стрелять теми же снарядами, что и в авиации.
Промерил ширину платформы. На ней поместил козлы, а на них — раму. На раме разместил поперек платформы в два ряда — сверху и снизу — направляющие. Их уместилось 24. Борта пришлось убрать.
Всю конструкцию закрепил намертво. Платформа должна была вращаться как у нынешнего самосвала…
Был еще один вариант — использовать, не снимая с машины, конструкции, уже примененные Е. С. Петровым».
Наутро эскизы были одобрены. Остановились на пусковой установке с авиационными направляющими.
Стояло лето. Многие были в командировках — испытывали самолеты. Работа над новым проектом шла пока урывками…
ТРИ ВАРИАНТА БМ-13
В это время и решили разделить единый отдел пороховых ракет и пусковых установок на две группы. Снарядами занялась группа, руководимая JI. Э. Шварцем, а пусковыми установками — группа И. И. Гвая.
Вначале ракетные снаряды заряжали как мины — с дульной части. На многие решения влияла авиация. Стрельбу решили вести с помощью прибора ЭСБР — электрического бомбосбрасывателя, применяемого в самолетах. Так же как в авиации, горизонтальный поворот должна была осуществлять машина, а угол возвышения определялся по угломеру.
В ноябре 1938 года в Реактивном научно-исследовательском институте были готовы две первые установки. На фотографии первых машин бросается в глаза: стволы установок направлены непривычно — не вдоль, а поперек по отношению к автомобилю — конструкторам хотелось расположить на одной платформе как можно больше стволов.
В декабре 1938 года состоялись испытания. Дали залп из 24 снарядов. Наводку осуществляли два человека. Один выверял угол возвышения, а другой вращал в кабине рукоятку механизма подъема. Оттуда слышалось: «Добавь!», «Убавь!».
