Юрий Валин - Короткая ночь
Оставались сомнения, чего скрывать. Почти год прошел, война, да и отыскать знакомую почти невозможно. Адрес, очень смешной - улица Большая Полянка, ну назовут же так - попался почти случайно. Серьезная там сидела организация, с военным уклоном и картографическим производством. Но знают ли там отдельно взятого молодого топографа, да и раздают ли адреса сотрудников первым встречным - то крайне сомнительно. Сергей знал, что вид у него, как говорят в книгах "непрезентабельный": что шинель, что валенки. Добавить трость профессорскую и "сидор" с масленым пятном - смех один.
Тянулась довольно длинная улица Якиманка, чередовались дома: одни городские, солидно многоэтажные, другие вовсе старенькие, с мезонинчиками, заборчиками и кустами, засыпанными снегом. Торчали колокольни с крестами и без, справа тянулся диковинный дом-усадьба, словно для сказочного спектакля выстроенный. Маршрут Сергей выспросил, можно было на автобус сесть, но хотелось хоть чуть-чуть глянуть на город.
По нужному адресу стояло безмолвное многооконное здание, со странноватым длинным балконом наверху. У ворот лежал нетронутый сугроб, на входной двери желтели клочки старых, еще осенних объявлений. Зря плелся, эвакуировано все. Сергей вздохнул и осторожно постучал в дверь рукоятью трости. Дверь неожиданно мгновенно распахнулась, выглянула тетка в форменной мятой фуражке и с самокруткой в зубах:
- Ежели милицию ищешь, так отделение дальше. В подворотню свернешь, увидишь...
- Виноват, мне отделение не нужно. Я человека ищу, - объяснил Сергей. - Вдруг знаете.
- О, как! - форменная тетка, зубами ловко переместила окурок в другой угол рта. - А я, сержант, по-твоему, заместо справочного бюро? У нас тут знаешь, что?
- Режимный объект, где на посту курить разрешается? - предположил Сергей.
Окурок мигом исчез из зубов и цербер-баба предупредила:
- Не наглей. А то не погляжу что из госпиталя. Кто нужен?
Сергей объяснил. Тетка задумчиво поправила фуражку, прищурилась:
- А ты кто такой, чтоб её здесь спрашивать, а? У нас здесь строго...
- Да я уж понял, - Сергей упер рукоять трости в живот собеседницы, надавил. - Позволь-ка, а то сквозняк устроили...
- Куда прешь?! - возмутилась охранница, нагло оттертая от входа. - Вот сейчас я тебя, - тетка ухватилась за кобуру нагана - желтую, с огромным старорежимным клапаном.
- Вы бы петлю разработали, уж очень тугая, - посоветовал Сергей, озираясь и наблюдая за мучениями охранницы.
- Какую со склада выдали, - пропыхтела защитница вестибюля. - Ну-ка, вышел отсюда!
- Сейчас выйду, - заверил Сергей. - Мне бы адрес Стефы. Я так понял, что вы ее знаете. Проездом я в Москве, завернул по дороге. Стефания как-то у нас в части была. По службе.
- "В части", говоришь? - тетка оставила в покое упрямую кобуру. - Это на границе, что ль? А чего сразу не сказал? Стой здесь. Не, сядь - вон табуретку, видишь? Щас я уточню и решу...
Сергей опустился на шаткий предмет мебели. Вестибюль был длинен и темен, угадывалось закрытое окошко бюро пропусков, металлические шкафы, сгрудившись вспугнутым стадом, замерли, заслонив большую часть коридора. В углу громоздились здоровенные рулоны бумаги. Суровая часовая, прикрывая телефонную трубку рукой, что-то бубнила, не спуская с посетителя зоркого взгляда. Вот как вызовет сейчас патруль...
Шаги Сергей расслышал в последний момент - обутая в валенки тень невесомо скатилась по лестнице.
- Вот, - не очень умно сказал Сергей, - оказия случилась, дай, думаю, наугад загляну.
Тьфу, встать с табурета удалось не сразу, да еще и ехидная профессорская палка чуть из руки не вывернулась.
Стефу узнать было нетрудно: все такая же маленькая, даже в армейской телогрейке с деловито подкатанными рукавами и огромных, криво подшитых валенках. Казалось, сквозняком её сдуть может.
- Это хорошо, что оказия, - отчего-то сипло сказала товарищ картограф, спешно пытаясь раскатать рукава - получилось не очень, один отвис как у Петрушки, второй откатываться вообще не желал. - Вы, Сергей, проходите, чаю выпьем... - Стефа сердито поджала губы и поправилась. - Вот еще, на церемонии потянуло. Проходи, да рассказывай. Клавдия Ниловна, что там у нас с чайником?
Чайник был огромным, батальонного калибра. Имелось яблочное повидло и сухари. Сергей старался не обжигаться и не хлюпать - дали стакан в подстаканнике, прибор не очень-то привычный. Рассказывал. Оказалось, Стефа многих на заставе помнила. У людей с образованием память тренированная. Особо радостного порассказать было сложно, но что врасплох заставу не застали, Сергей заверил.
- Это ж какая сила на нас наперла, - вздыхала Ниловна. - Мой-то средний под Белостоком служил. Может, в партизанах...
- Много наших за линией фронта осталось, - соглашался Сергей. - Ничего, сейчас поменьше немцы улыбаются. Пообморозились, да и зубов нехватка...
Стефа вышла провожать. По Полянке двигалась колонна грузовиков, ветер срывал снежную пыль, кидал на редких прохожих. Товарищ картограф пальцем протерла очечки.
- Новые? Раньше вроде другие были, - рискнул спросить Сергей.
- Несу регулярные потери в оптике, - улыбнулась девушка. - То заденут чем очки, то они сами на столе раздавятся. Сережа, ты глупости не болтай. Вот адрес и пиши, пожалуйста. Я страшно жалела, что тогда адрес не оставила. Как война началась, мы все вас вспоминали. Писать-то уже было бессмысленно, но надеялись. Сейчас всё так спуталось. Производство эвакуировалось, нас двоих дежурными в старом архиве оставили. Отдел за нас так переживал, а получилось, что сами под бомбежку попали, а мы тут нормально. На Серафимовича, правда, батарею сильно разбомбило...
- Что ж ваше начальство так? - сдержанно спросил Сергей. - Ты, конечно, цепкая, только не дело под бомбами в архиве рыться. Вот придавит тебя вместе с очками каким-нибудь вековым кондуитом.
- Еще чего! У нас запросы на архивные дела десятками в день идут. Очень ответственное дело. Вот, на казарменном положении сидим. А оставить меня в Москве я сама очень просила. У меня мама болеет. Куда ей было по эшелонам мучиться...
- Ты сама-то не застудись. Вон, с голосом не очень.
- Это я с аварийной бригадой ругалась, чтоб трубы у нас перепроверили, - Стефа неожиданно хихикнула. - Оказывается, я некнижные слова очень громко вопить умею...
Шагал Сергей увереннее, и ноги с тростью сдружились, и вообще... Удачлив сержант, тут уж скрывать нечего: вон как складно все получилось. Адрес, написанный точным почерком картографа, лежал в кармане рядом с документами. Теперь выйти на Садовое, и к вокзалу...
Везло товарищу Чмурнову. И курсы преодолел в числе лучших - заимел кубарь на петлицах, пусть и одинокий, но командирский. И письмо из Калуги, долго плутавшее, дошло до адресата - вернулась мама с Олькой из эвакуационных странствий, Ну и треугольники, подписанные изумительным научным почерком, регулярно приходили.
И дальше везло младшему лейтенанту Чмурнову - когда взяли по чистому наитию в Ручейках связного немецкой разведгруппы. Отныне считался товарищ Чмурнов артиллеристом, к бойцам и командирам относился с уважением, лишними подозрениями не изводил, может оттого и особых происшествий в формирующемся истребительно-противотанковом полку не имелось. Народ, конечно, разный, иной раз и несознательность проявят. Но в штрафную роту артиллеристы уходили редко. Везло с этим...
...Прорыв немцев был внезапен - эсэсовские дивизии обошли город, ворвались с севера.
Затыкать дыру было нечем, успели перебросить два истребительно-противотанковых полка, огромный город проглотил и наши резервы, и поредевшие немецкие штурмовые колонны. Сражение рассыпалось на отдельные очаги: бились за отдельные улицы и огромную центральную площадь. Сергей метался с двумя орудиями, оставшимися от второй батареи. Глухо звенели копыта упряжек по разбитой мостовой, летели мутные брызги из огромных мартовских луж...
- Навались! - выкатывалось орудие на прямую наводку, торопливо громыхали дивизионные трехдюймовки. Два-четыре выстрела, на передки и деру. За спиной перекресток накрывали немецкие минометы, визжали осколки, ржали, уносясь прочь, ошалевшие кони. Лейтенант Чмурнов толком и не командовал - расчеты сработались, наводчики, даже молодой Самойленко, оказавшийся в первый раз в бою, работали за совесть. Оставалось прикрывать их из автомата, стрелков имелось мало, штабная батарея и вообще полк непонятно где. Сергей строчил по показывающимся немцам, единственный "ручник" артиллеристов вставлял экономную убедительную строку - эсэсовцы в грязно-белых и камуфляжных куртках исчезали...
...У разбитой машины столкнулись с десятком бойцов гарнизонной бригады НКВД - те спешно набирали патроны из вскрытых цинков. Пихая пачки в карманы полушубка, Сергей спросил:
- Что с ситуацией, славяне? Связь есть?
