Георгий Савицкий - Штрафник-«охотник». Асы против асов

— Все, Старик, мы спасены! Сейчас проверю самолет…

Близкий разрыв снаряда прервал его речь — сработали инстинкты, Герман упал на землю и прикрыл голову руками. Когда земля осела, он поднялся и увидел Старика. Он лежал ничком, испятнав грязный снег ярко-алым. Герман Вольф бросился к фронтовому товарищу и перевернул его на спину. На губах Старика — Густава Мюллера — пузырилась розовая пена.

— Герман, лети… один… Я останусь здесь. — Глаза старого воина остекленели.

Вольф дико, по-волчьи, взвыл, взвалил тело Старика на плечи и затащил в самолет. Кто-то из находящихся поблизости солдат увидел готовый взлететь самолет и побежал к нему, в салон стали набиваться самые разные бедолаги, в одном стремлении — наконец вырваться из этого ада. Но Герман Вольф не замечал сутолоки, царившей в грузовом салоне. Летчик проверил уровень горючего в баках и запустил поочередно все три двигателя. Управление „Тетушкой Ю“ было несложным. Ревя моторами, транспортный самолет прокатился, подпрыгивая на неровностях полосы, и взмыл в ледяную белую мглу — навстречу судьбе…»

Сейчас Герман Вольф был один, друзей больше он не заводил. А вот самолет, старая добрая «Тетушка Ю», стоял заправленный и готовый к вылету. Протолкавшись сквозь толпу солдат, Герман подошел к офицеру, ответственному за погрузку.

— Я — майор Вольф, пилот.

— А, хорошо! Экипаж этого самолета теперь уже на иные небеса улетает. Их накрыло артобстрелом русских. Сможешь поднять эту машину в воздух?

— Так точно. Только дайте мне несколько толковых пулеметчиков, с ними я буду чувствовать себя увереннее. Здесь повсюду рыщут красные истребители.

— Ну, тогда — Gluck Auff[44]!

Герман Вольф забрался в грузовой салон, протиснулся мимо закрепленных грузовыми ремнями ящиков и тюков. Рядом устраивались у боковых турельных установок стрелки. Еще один полез наверх — в пулеметный блистер над кабиной. Вольф забрался в кабину, подкачал топливо и включил зажигание. Чихнув, завелся носовой двигатель, а вслед за ним со скрежетом провернулись винты двух других моторов, расположенных на крыльях. Пилот вырулил на старт и, дождавшись разрешения на взлет, вывел все три двигателя на максимальные обороты.

Транспортный «Юнкерс-52» тяжело оторвался от бетонной полосы аэродрома. Майор Герман Вольф смотрел с высоты птичьего полета на горящий город. Индустриальный центр Донбасса горел. Столбы дыма поднимались на месте металлургического завода, Индустриального института, шахт. Центр города был «Restlos vernihtet» — полностью разрушен.

На севере, со стороны Макеевки, и северо-востоке шли ожесточенные бои. Но через реку Кальмиус в центре Сталино русские уже наладили переправы, и теперь по понтонам шли танки и самоходки, переправлялись пушки и «катюши».

Jetzt ist alles aus! — Теперь все кончено! Герман Вольф повернул транспортный самолет на северо-запад и полетел в сторону Днепропетровска. Еще один этап грандиозной военной драмы завершился победой советских войск…

Глава 14

На новых рубежах

После того как гитлеровцы были изгнаны из Донбасса и Харькова, в боях наступила небольшая передышка.

Отдельная эскадрилья «воздушных охотников» майора Волина перебазировалась на новую полевую площадку. Солдаты батальона аэродромного обслуживания успели подготовить полевой аэродром к прилету «Аэрокобр». Истребители быстро укрыли в недавно построенных капонирах, а летчики разместились в капитальных блиндажах. Курилась труба полевой кухни, обещая сытный обед. Погода была нелетной: клубилась облачность, моросил противный октябрьский дождик. Летчики отдыхали, занимались личными делами.

Но на исполнительном старте в готовности номер один застыла дежурная пара «кобр».

Военная жизнь шла своим чередом, теоретическая учеба сменялась политинформацией, в редкие погожие деньки летчики уходили на задания. Сейчас, когда интенсивность боев спала, нормой стали один-два вылета в день вместо четырех-пяти во время фронтовой наступательной операции.

В один из дней на полевой аэродром Отдельной эскадрильи приземлился связной По-2 из штаба Воздушной армии.

— Лейтенант Михайлов, — представился посыльный летчик. — Вам пакет, — сказал он, передавая майору Волину запечатанный тяжелыми сургучными печатями плотный конверт.

— Ясно, пройдемте со мной на КП, товарищ лейтенант.

На командном пункте эскадрильи майор Волин, как полагается — в присутствии заместителя командира части, замполита и представителя Особого отдела вскрыл пакет. Вчитался в скупой текст приказа.

— Меня вызывают в штаб армии к командующему, товарищу Хрюкину. Срочно. Командование эскадрильей на время моего отсутствия поручаю моему заместителю, капитану Литвиненко. У меня все, товарищи.

Александр Волин прилетел в штаб 8-й Воздушной армии на том же самом По-2. И сразу направился на прием к командующему. Генерал Тимофей Тимофеевич Хрюкин принял его приветливо, крикнул ординарцу, чтобы приготовил чай для гостя.

— Проходи, присаживайся, — сказал он после обычного «здравия желаю». — Хочу сказать тебе, майор, что не ошибся ни в тебе самом, ни в ребятах твоих. Оперативный отдел 8-й Воздушной армии проанализировал действия летчиков Отдельной эскадрильи «воздушных охотников» и подобных подразделений, в частности — 16-го авиаполка 9-й Мариупольской гвардейской авиадивизии. И офицеры боевого управления особо отметили эффективность избранной тактики, результаты боевой работы за указанный период и высокое мастерство летчиков. Даже то, что потери во вверенной вам эскадрилье произошли от зенитного огня, говорит о высоком летном мастерстве летчиков-истребителей в эскадрилье. У гвардии майора Александра Покрышкина — такие же показатели или даже лучше.

— Служу Советскому Союзу! — вскочил майор Волин по стойке «смирно».

— Вольно, майор, я же сказал, присаживайтесь.

Ординарец быстро расставил на столе блюдца с галетами, сахаром и шоколадом. Поставил стаканы в массивных серебряных подстаканниках, в которых исходил паром ароматный чай.

— Учитывая особую эффективность такого подразделения, командование решило оставить Отдельную эскадрилью «воздушных охотников» в составе 8-й Воздушной армии в штатном составе. Кроме того, товарищ майор, подготовьте списки личного состава, который особо отличился в боях за освобождение Донбасса. Вы также будете представлены к боевой награде. Но и важность ваших боевых заданий возрастет неизмеримо. Учитывая все это, я уже распорядился оказывать «охотникам» всяческую помощь. Из запасных авиаполков к вам, товарищ майор, будут направлены особо опытные летчики. Также будет решен вопрос о снабжении запасными частями, боеприпасами, горючим, короче — всем необходимым! Сейчас в войне наступил окончательный перелом, но враг все еще силен, и мы должны окончательно доломать хребет Люфтваффе! Нужно использовать их тактику глубоких рейдов в глубь территории, занятой противником. А к подтверждению сбитых самолетов гитлеровцев привлекать командование партизанских отрядов. Так будет правильно. А то проблемы у меня опять с гвардии майором Покрышкиным. Он в полетах на свободную охоту сбил как минимум тринадцать самолетов, ни один из которых не был ему официально засчитан. Досадно, получается, наш лучший ас просто так жизнью рисковал!.. Хорошо еще мужик он правильный и довольно скромный. Правда, и с характером — чисто медведь сибирский. Но с другой стороны — с подтверждением побед у нас строго! Но все ж стараемся по справедливости…

— Есть, товарищ генерал! К сложностям нам не привыкать — лишь бы фашистам жизнь медом не казалась!

— Ну, судя по всему, им сейчас не до меда. Мы их живо дегтем накормили!

В свою эскадрилью майор Волин возвращался окрыленным. По прибытии он приказал собрать всех на торжественный митинг, где и сообщил летчикам и техникам, а также всем остальным военнослужащим Отдельной эскадрильи «воздушных охотников» о разговоре с командующим 8-й Воздушной армией генералом Тимофеем Тимофеевичем Хрюкиным.

— Крепче будем бить фашистскую гадину, товарищи! — закончил он свое выступление перед воинами Отдельной эскадрильи.

«Тяжело в ученье — легко в бою!» — гласит суворовская мудрость. Полеты на «свободную охоту» давали возможность летчикам проявлять инициативу, самим навязывать противнику место и время воздушного боя, а также в полной мере использовать преимущества новых тактических приемов. К концу 1943 года «свободная охота» стала широко практиковаться в подразделениях 8-й Воздушной армии. Но для этого нужно было досконально знать и тактику воздушного боя, и материальную часть истребителей, владеть штурманскими навыками.

Пользуясь небольшой передышкой, майор Волин занялся теоретической и практической подготовкой своих летчиков. Этому поспособствовала и беседа с гвардии майором Александром Покрышкиным. По просьбе Волина тезка прилетел на несколько часов на аэродром Отдельной эскадрильи «воздушных охотников» вместе со своим ведомым, гвардии старшим лейтенантом Георгием Голубевым. Опытные асы 16-го гвардейского истребительного авиаполка рассказали и продемонстрировали в воздухе новые тактические приемы воздушного боя.